Капитали$т. Часть 5. 1991

Мы с Серегой в кафе «Мороженное». Пьем кофе.

— Как тебе наш новый начальник охраны? — спрашиваю я.

Серга неопределенно пожимает плечами.

— Хрен его знает… Вроде бы деловой, но… скользкий какой-то тип, сам понимаешь. Скользкий! Боря был свой, а этот… со стороны. Не знаю.

— Боря… — хмыкаю я. — Боря был на безрыбье. Не его уровень, тем более сейчас.

— Зато человек проверенный, — вздыхает Серега. — А этот чего? Он говорит, что нам всем из города валить нужно. А как сейчас валить? Пока с комбинатом не утряслось — никак нельзя.

— Перестраховывается, — соглашаюсь я.

Серега нервно приглаживает волосы.

— Не нравится мне это все! — говорит он с ожесточением. — Что-то происходит, что-то непонятное… Че делать будем, Леха?

— Работать, — пожимаю плечами я. — Работаем в обычном режиме. Ленцов вот звонил, приглашал на смотрины директора комбината.

— Че за директор? — безо всякого интереса спрашивает Серега.

— С комбината. Партиец какой-то. Секретарь парткома, вроде бы. Ленцов говорит, что нормальный мужик.

Серега скептически пожимает плечами.

— Все они нормальные… Поглядим. А по остальным вопросам что?

— Решаем, — говорю я. — Эта хренова безопасность денег жрет, как небольшой завод. Вот пусть отрабатывает.

— А Абхаз? — Серега понижает голос почти до шепота.

— Не наша проблема, — говорю я жестко. — Теперь это дело Вити Афганца. Он и занимается.

Серега мрачно ковыряется в пломбире, а я пытаюсь прислушаться к собственным ощущениям. Ничего. Полное безразличие. Абхаза нужно убрать. Нужно — значит нужно. Правила игры не мы придумали, они кровью писаны. Не нам их и менять. Или он нас, или мы его. Вариантов немного.

— Дело же не только в комбинате? — Серега отрывается от мороженного и пристально смотрит на меня.

— Все верно. Неразрешимые противоречия. Давид решил, что наш город — это кормушка для него и таких как он. Еще год и он в компании с московским жульем все под себя подгребет. А это здесь никому не нужно.

— Комбинат, значит? — вдруг спрашивает Серега. — Водочный завод, сахарный… Теперь химкомбинат, нефтебаза… А дальше что, Леха? В народе шепчутся, что не сегодня — завтра гайки закрутят.

Я усмехаюсь.

— Насчет «дальше» это интересный вопрос… И ответ на него зависит от того, что мы хотим? Вот ты конкретно чего хочешь?

— Выспаться! — выпаливает Серега не задумываясь. — Я когда на заводе работал, законные выходные имел. И отгулы. И отпуск оплаченный! В выходные выспаться мог, как белый человек! А теперь что? Я забыл, когда последний раз выспался полноценно! О выходных молчу!

— По заводу соскучился? — улыбаюсь я.

Серега задумывается на секунду и медленно качает головой.

— А знаешь, нет. Не соскучился. Я сейчас делаю дела, которых раньше и представить не мог! И вроде бы неплохо делаю, а?

— Очень даже неплохо, — соглашаюсь я.

— На заводе у меня была какая перспектива? Ну бригадир там, мастер при хорошем раскладе. При очень хорошем — начальник цеха. Зарплаты больше на копейку, а головняка… А сейчас… сейчас я кем угодно могу быть, понимаешь?

— Еще как понимаю! — соглашаюсь я.

— Ну вот. На заводе я смену отпахал и домой. И завтра также. И через год, и через десять. И в принципе, всем похрен, хорошо я работаю или плохо. Народ отчего бухать массово начал? Во от этого самого. От того, что через десять лет будет то же, что и вчера. Неинтересно жить!

— Нам зато интересно, — притворно вздыхаю я.

— Интересно! — с напором подхватывает Серега. — Азарт, адреналин! Бабки, опять же…

— Так мы главный вопрос не решили, — напоминаю я. — Чего мы хотим-то? А, Серега? Для чего работаем? Для чего это все?

— Да откуда ж я знаю?! Мы же эту тему обсуждали уже! Я думал об этом, нихрена путного не надумал! Вот нормальный человек чего хочет? Денег? У меня их столько, что не потратить во век. Тачку? Хоть каждый месяц новую иномарку брать могу, только нахрена? Первое время — да, приятно, человеком себя чувствуешь. А сейчас… привыкли, что ли? А вообще, мне нравится масштаб! Мы делаем большие дела! Для чего — я не знаю. Делаем и все…

— Потому что можем, — усмехаюсь я.

— Во! Точняк! Делаем, потому что можем! С коммунизмом ничего не получилось, походу? Так или нет?

Я согласно киваю.

— Так.

— Вот! — говорит Серега торжественно. — Для меня масштаб важен! И еще азарт. Это же как игра, а бабки — фишки. Вот Костя — директор сахарного, ему по кайфу командовать. Я как его увидел в первый раз, сразу понял — начальник! Матвей — ему по кайфу, когда его боятся. И бизнес ему нахрен не нужен, по большому счету, ему этот бизнес в тягость. Он потому и Мишу Афганца терпеть не может — Мишу тоже боятся, хотя по нему не скажешь. Такой… рубаха-парень, лейтенант советской армии! Валерка от бабок прется, от красивой жизни…

— А я? — спрашиваю я, с любопытством глядя на Серегу.

— Хрен знает, — пожимает плечами он. — Ты, Леха, человек для меня непонятный. Как будто разведчик на задании.

— Мне интересно, на что я способен, — медленно говорю я. — Вот в пределе, в самом крайнем, где мой максимум?

— Типа как максимальный вес в качалке? — спрашивает Серега.

— Примерно. Только не в качалке, а во всей жизни. Понять о себе — чего я могу, а чего нет.

— Ну и как успехи? — с интересом смотрит на меня Серега. — Понял?

— Кое-что понял. Есть и такое, что лучше бы не понимал.

— Есть такое, — повторяет Серега. — А все потому, что большие бабки раскрывают человека. Все наружу вылезает — и хорошее, и плохое.

— Ладно, — говорю я. — Это все лирика. Ты сейчас куда?

— К нам поеду, в офис. Дел — выше крыши. А ты?

Я усмехаюсь.

— Поеду кандидата в директора комбината смотреть. Человек Ленцова нас представит друг другу.

— Ну давай! Увидимся еще сегодня! — говорит Серега, поднимаясь из-за стола. А у меня снова возникает странное чувство — какая-то иголочка в основании позвоночника.

— Серега, — говорю я очень серьезно. — Ты что, фильмы ужасов не смотришь?

— А че такое? — мгновенно настораживается он.

— Когда в фильме ужасов кто-то говорит — «увидимся сегодня» или «я вернусь», то все! Вилы! Максимум через пять минут замочат!

— Да ладно тебе, — расслабленно говорит Серега. — Эту тачку мою никто не знает, до офиса проскочу, ниче не случится. Не драматизируй, короче! Сам-то куда едешь?

— В облисполком, — гордо изрекаю я. — Там точно не грохнут! Все же, официальное место. Мент на входе дежурит.