KapitalistЪ

Сидя на диванчике и краем уха подслушивая чужие разговоры, Крюков пришел к выводу, что большинство собравшихся намереваются в последние тридцать минут до полудня «ставить на верняк» — рост акций компании Transatlantic Lines Company, чей трансатлантический круизный лайнер «Рэд Корал» ровно в двенадцать часов прибывал на пятнадцатый пирс. Тот самый лайнер, который должен был разгружать дед Иван.

По мнению игроков, успех ставке гарантировало то, что это был дебютный рейс единственного лайнера «Трансатлантических Линий», в который компания вбухала огромную сумму денег, и удачное завершение рейса сулило «бизнесу» как высокую прибыль в будущем, так и спекулятивный рост котировок акций — уже сегодня. Поэтому дело намечалось — верняк.

— «Континенталь Моторс» — два доллара ровно, — в половине двенадцатого объявил помощник брокера, и Крюков встал. Привлекая внимание, поднял над головой синюю бумажку:

— Продаю!

Он быстро прошел к столу мистера Ганса и сунул тому полученную ранее квитанцию. Зафиксировав на ней текущую котировку и время продажи, брокер подписал квитанцию и отправил Ивана в кассу — небольшое окошко за своей спиной, немногим правее стола.

В любой другой ситуации мистер Ганс сам бы рассчитал клиента, тем более и сумма была не велика. Но только не сейчас! Секундами ранее помощник брокера озвучил курсовую стоимость акций «Трэнзатлэнтик Лайнс Кампэни» — «Трансатлантических Линий», — которая поднялась на три процента за последние пятнадцать минут, до ста двадцати семи долларов за штуку, и к столу мгновенно выстроилась очередь из желающих разбогатеть. Поэтому, чтобы не задерживать очередь расчетами, Иван и был направлен в кассу.

— В следующий раз обязательно повезет! — с улыбкой напутствовал его брокер, а сам наверняка пожелал «этому лопуху» проигрыша. Мысленно, конечно.

Получив в кассе две сотни, Крюков вернулся в самый конец живо продвигающейся очереди. Потеря на двух сделках двадцати с небольшим долларов его волновала мало — он специально пересиживал время, когда купленные акции показывали плюс, и в показной панике торопился их продать, едва котировки уходили в минус.

Иван изо всех сил старался показать себя импульсивным, нервным, глупым новичком, подверженному боязни «красных цифр» — убыточных операций.

— Желаете сделать ставку, мистер Крюков? — прервал его мысли хозяин конторки.

— Желаю, — кивнул тот, глядя в глаза своего визави, которые выражали нескрываемую насмешку над потугами мальца обыграть рынок в «лице» бакет шопа и лично его владельца. — Но вот что-то не везет мне сегодня с покупками…

— Фортуна дама непредсказуемая.

— … Один раз купил — упало, — не слушая брокера, продолжал рассуждать Иван, — второй раз купил — упало. И вот что я подумал…

— Так?

— Если рынок сегодня падает, то, может, мне сыграть на понижение? — поставил он капкан и задал преглупейший вопрос: — У вас же можно шортить акции?

Шортить акции — или играть на понижение, открыть короткую позицию, встать в шорт — означало, что клиент не покупает бумаги с рынка и ждет повышения курса, чтобы продать их дороже, а берет бумаги взаймы у брокера и тут же продает их на рынке по текущей цене. Продает с надеждой, что котировки пойдут вниз. Зачем? Чтобы позже выкупить проданные акции по более низкой стоимости и, вернув их брокеру, положить в карман разницу со сделки.

Например, акция стоила десять долларов, и клиент встал по ней в шорт, то есть взял ее взаймы, продал, «получил» с рынка десять долларов и дал обязательство брокеру, что вернет акцию чуть позже. Через час цена на бумагу упала до девяти долларов, клиент выкупил ее на рынке за эту сумму и отдал брокеру, а сам получил один доллар навара — разницу между ценой продажи акции в рынок и обратной покупки. Если же курсовая стоимость бумаги росла, то клиенту приходилось тратить больше денег на ее выкуп, нежели чем он получил с ее продажи, и тем самым закрывать сделку в убыток.

— Разумеется, шортить у нас можно! — во весь рот заулыбался мистер Ганс — таких клиентов он любил. Импульсивных, торопящихся, бессистемных, не знающих что им нужно, не умеющих предсказывать движения котировок и финансово абсолютно безграмотных. Да сам бог трейдинга умолял, чтобы мистер Ганс обобрал такого олуха до последней пары носков!

Крюков положил на стол все имеющиеся наличные — около пятисот восьмидесяти долларов — и подвинул их брокеру:

— Хочу взять пятнадцатое плечо, — громко и уверенно произнес он, — и зашортить акции «Трансатлантических Линий».

Иван спиной почувствовал на себе недоуменные и изумленные взгляды двадцати пар глаз. Бакет шоп погрузился в обескураженную тишину — было слышно, как потрескивают лампочки в вычурной люстре и тихонько жужжит внутренний моторчик тикерного аппарата.

А затем грянул хохот.

— Ну дает малой! — ржали позади.

— Вздумал шортить «Линии»! Вот умора! — надрывались в углу.

— Решил обмануть рынок, а останется в дураках! — уверяли диванные эксперты.

— Мальчик просто глупенький еще, — пытался кто-то оправдать безумную сделку.

— Настоящий трейдер со стальными яйцами! — поставил жирную точку экстравагантный джентльмен в пижаме и ночном колпаке, перепутавший бакет шоп с собственной спальней.

Вскоре голоса стихли, и все присутствующие, потеряв к Ивану интерес, вернулись к своим «важным» делам.

— Мистер Крюков, — обратился к нему чуть обалдевший от подобной ставки брокер, — пожалуйста, повторите заявку, я не расслышал.

— Хочу взять пятнадцатое плечо и зашортить акции «Трансатлантических Линий», — спокойно ответил тот и чуть нагловато скомандовал: — Выписывайте.

— Хорошо, хорошо, как скажете, — засуетился мистер Ганс и вытащил из-под стола бумажку красного цвета — для шортовых сделок.

Капкан захлопнулся.

Пока клерк заполнял квитанцию, Иван внимательно наблюдал за ним. Ему даже на мгновение показалось, что брокер, наплевав на собственную выгоду, хочет попытаться отговорить клиента от чудовищного решения — идти с довольно большими плечами против толпы, против тренда, против рынка было сумасшествием и гарантированной потерей капитала. Однако искорка сочувствия к клиенту потухла, так и не разгоревшись — мистер Ганс быстро взял себя в руки и вновь превратился в хладнокровную машину по отъему денег у азартного населения.

— С пятнадцатыми плечами сумма ставки составляет восемь тысяч восемьсот двадцать семь с половиной долларов, — прокомментировал он итоговые значения, — на которые вам доступны взаймы шестьдесят девять с половиной акций «Трансатлантических Линий» с округлением акций до ближайшего целого в меньшую сторону. Продажа в рынок совершена по цене сто двадцать семь долларов за штуку.

— Великолепно, — улыбнулся Крюков, ловко выхватил протянутую ему квитанцию и прошел на только что освободившееся место на диванчике — рядом с тем самым дедом, что ранее беседовал с ирландцем.

На часах было без двадцати двенадцать.

Перед тем, как сделать ставку, Иван подсчитал — чтобы при пятнадцатых плечах его депозит в размере пятисот семидесяти восьми с половиной долларов ушел в минус, требовалось, чтобы акции «Трансатлантических Линий» выросли в цене примерно на семь с половиной процентов, до ста тридцати четырех с половиной долларов. До полудня оставалась всего одна корректировка курса не считая самой полуденной, поэтому Крюков был уверен — даже несмотря на довольно грубые подсчеты, депозит выстоит.