Капитан Мак. Игрок

– Сир, история наречет вас Людовиком Справедливым, потому что вы покинули развлечения и лишили себя отдыха с единственной целью восстановить справедливость.

– Господин кардинал, – ответил король, усевшись в глубокое кресло и закинув ногу на ногу, – не надо меня хвалить…

– Почему же, сир?

– Потому что спор между сиром и мадемуазель де Бовертю, который я должен разобрать, не единственная причина, приведшая меня к вам сегодня вечером.

– Ваше величество желало бы побеседовать со мной о государственных делах?

– О, сохрани меня от этого Бог! – пробормотал король.

Ришелье взглянул на стенные часы своего кабинета.

– Возможно, сир де Бовертю несколько задержится, – сказал он. – Его поместье неблизко от Блуа, и потом этот сеньор – страстный охотник: может быть, когда посланный прибыл, он был в лесу.

– Весьма возможно, – ответил король.

– Ваше величество, – продолжал Ришелье, – любит шахматы и благоволит считать меня неплохим игроком: возможно, вы подумали, сир, что в ожидании господина де Бовертю…

– Нет, не в этом дело, господин кардинал.

– Ах так!

И Ришелье, казалось, стал ждать, чтоб король объяснился.

– Меня заставило прийти к вам раньше времени любопытство.

– Любопытство, сир? – спросил кардинал; его прозрачные глаза, казалось, пытались прочесть мысли короля.

– Ну да, Господи Боже ты мой! Представьте себе, что во время ужина прибыл Лоредан, мой ювелир.

– Ах, это, – сказал, улыбаясь, кардинал. – Наверное, ваше величество заказал ему какую-нибудь дорогую безделушку, например, перстень-печатку.

– Нет, господин кардинал. Лоредан мне привез не это.

– Так что же, сир?

– Серьги.

– А! – произнес с улыбкой кардинал.

– И поверите ли, – продолжал король, – что я их не заказывал?

– В самом деле?

– Он мне сказал, что заказывали их вы, господин кардинал.

– Сир, – ответил Ришелье, – это правда, и я не стану лгать. Эти серьги Лоредану заказал действительно я. Они, должно быть, прекрасной работы.

– Восхитительной, господин кардинал.

– Впрочем, заказывая их Лоредану, я велел ничего не жалеть.

– Мне кажется, господин кардинал, у вас есть воспитанница?

– Да, сир, внучатая племянница, мадемуазель де Плесси, которую я только что выдал замуж за одного бретонского дворянина, господина Плело.

– Это прекрасно; тогда, может быть, этот болван Лоредан ошибся?

– В чем, сир?

– Он принес мне серьги, предназначавшиеся для вас?

– Нет, сир, – ответил Ришелье, – я не настолько богат, чтобы делать моей племяннице подобные подарки. Я заказал эти серьги от имени вашего величества и надеялся, что ваше величество…

– Их подарит вашей племяннице?

– О, что вы, сир, вовсе нет, но…

– А тогда кому же?

Улыбка сошла с лица Ришелье. Кардинал снова стал тем жестким государственным человеком, перед которым трепетали все, даже его августейший хозяин.

– Сир, да простит меня ваше величество, но для того, чтобы объяснить вам, для чего я заказал эти серьги, я вынужден буду побеседовать с вами о важных вещах.

Король в свою очередь посмотрел на часы.

– Ну а вы уверены, господин кардинал, – спросил он, что сир и мадемуазель де Бовертю приедут?

– Я могу поручиться за это вашему величеству.

Король вздохнул.

– Ну что же, я слушаю вас. Все равно, – что о политике говорить, что о чем-нибудь другом.

– Сир, – продолжал Ришелье, – ваше величество все последнее время жили несколько в отдалении от семьи…

– Да нет, господин кардинал, я как-то этого не заметил.

– Вашему величеству пошел тридцать восьмой год.

– Да, верно. Как время-то идет, господин кардинал!

– А трон не имеет наследника…

Король нахмурился.

– Ах, господин кардинал, – сказал он сердито, – вы опять будете со мной говорить о королеве?

– Но, сир…

– И вы неправы, господин кардинал. Королева покинула двор без моего разрешения и отправилась жить в Амбуаз… Ну что же, пусть там и остается!

– Простите меня, сир, но я подумал…

– Что подумал?

– О том, что от Амбуаза недалеко до Блуа.

– И вы рассчитываете, что я поеду повидать ее?

– В этой надежде, сир, – смиренно ответил кардинал, – я и заказал эти серьги…

Король расхохотался во все горло, что вообще-то было Для него непривычно.

– Господин кардинал, вы плохо все продумали.

– Как так, сир?

– И ваши серьги попали по другому назначению. Я их сегодня же вечером подарил…

Ришелье принял наивный вид.

– Ваше величество решили помириться с мадемуазель де Отфор?

– И вовсе нет, – ответил король. – Я подарил серьги донье Манче.

– А кто такая донья Манча, сир?

– Прекрасная и в высшей степени любезная женщина, которая охотится на оленя, как сама богиня Диана.

– Ах, вот как! – совершенно равнодушно произнес Ришелье.

Король второй раз взглянул на часы. Было половина одиннадцатого.

– Не находите ли вы, господин кардинал, – произнес король, что сир де Бовертю несколько злоупотребляет моим терпением?

– Он приедет, сир, не сомневайтесь. Может быть, все-таки партию в шахматы?

– Хорошо, – безрадостно согласился король.

Ришелье позвал слуг. Двое пажей установили шахматную доску.

Людовик страстно любил играть в шахматы, особенно с кардиналом, который был очень сильным противником. Садясь за шахматную доску, Людовик подумал, что свидание он назначил на полночь, а сейчас только половина одиннадцатого. Партия же в шахматы с кардиналом никогда не продолжалась более трех четвертей часа.

Расставляя на доске фигуры, Ришелье обменялся быстрым взглядом с одним из своих офицеров, в эту минуту как раз появившимся на мгновение на пороге двери, к которой Людовик сидел спиной.

Партия началась; кардинал, несомненно преднамеренно, сделал одну за другой две ошибки, вследствие чего король сразу же получил значительное преимущество.

Когда Людовик проигрывал, то испытывал такое разочарование, что отталкивал доску и говорил:

– Господин кардинал, вам несомненно помогает сам дьявол; это нечестная игра.