Капитан Мак. Игрок

– Вы мне скажете, что вы думаете об этом вине, – ответил Сидуан.

– Ах, прошу прощения, но я один никогда не пью. Давай два стакана, дружище, и чокнемся. У меня в горле сухо, как У висельника.

– Висельник! – воскликнул Сидуан. – Наверное, мне так никогда и не посчастливится увидеть ни одного повешенного!

Капитан расхохотался.

– А зачем тебе нужно видеть повешенного? – спросил он.

– Чтобы взять веревку, конечно!

– Ах да, и верно, говорят, что она приносит счастье. Хорошо, будет тебе веревка повешенного, – сказал серьезно капитан. – Хочешь, я сейчас же повешусь?

– Ах, Господи Боже мой, – воскликнула Перинетта, вошедшая при этих словах, – это было бы и вправду очень жаль!

– В самом деле? – произнес капитан, целуя девушку второй раз. – Ну хорошо, веревку повешенного он все же получит. Да, слово капитана Мака!

– А кто такой Мак? – спросила хорошенькая служанка.

– Мак – это мое имя, красавица.

– Вас зовут Мак?

– Да, и я к твоим услугам, детка.

И капитан запечатлел на румяной щечке Перинетты третий поцелуй.

Пока Сидуан ощипывал птицу, которой Перинетта еще в птичнике свернула шею, чтобы дело шло скорее, капитан заприметил обрывок веревки, висевший у камина, и быстро потянул его к себе.

– Так вы говорите, капитан, – произнес Сидуан, который не так легко отказывался от мысли, если она однажды пришла ему в голову, – так вы говорите, что подарите мне веревку повешенного?

– Да.

– Но я надеюсь, вы не будете для этого вешаться? – спросила Перинетта.

– Не буду. У меня в кармане как раз есть кусок такой веревки.

Капитан вытащил обрывок, который он перед тем сунул в карман, и, улыбаясь, протянул его Сидуану. Тот, дрожа, взял его.

– Но это действительно правда? – наивно спросил он.

– Что это веревка повешенного?

– Нет, что она приносит счастье?

– Ученые утверждают, что да… Ты хорошо поступишь, если ее сохранишь… Ну, выпьем еще по стакану!

– Но, капитан, – спросила Перинетта, которая после трех поцелуев стала особенно развязной, – почему вас зовут Мак?

– Не знаю, – изобретательно ответил капитан.

Служанка насадила птицу на вертел, и Сидуан стал его вращать.

– Но ваш отец должен был это знать? – продолжала Перинетта, накрывая стол и ставя прибор.

– Я никогда не знал своего отца.

– А мать?

– И матери не знал тоже. Я – дитя случая, воспитан добрыми людьми и стал солдатом. Своих родителей я не знал, и у меня нет другого имени, кроме того, которое я сам себе избрал; но я, несомненно, дворянин! – с гордостью добавил он.

– О, по виду это безусловно так, – сказала Перинетта. – Ну, прошу к столу, капитан. А вы в каком полку служите? – спросила любопытная служанка.

– Я был капитаном в полку графа Суассона. Но его только что распустили, и я направляюсь в Блуа, чтоб поговорить с королем и предложить ему свою шпагу.

– И вы производите такое приятное впечатление, что король вам не откажет.

– Мне вообще везет, – заявил капитан Мак.

– Вот этого-то мне и не хватает, – вздохнул Сидуан.

– А я, – продолжал капитан Мак, – приношу счастье всему, к чему прикасаюсь.

Сидуан подошел к капитану.

– Пожалуйста, – сказал он, – дотроньтесь до меня, дорогой господин.

– Но это уже не нужно.

– Почему не нужно?

– Я же дал тебе веревку повешенного!

– Ах да, верно! Ведь она-то теперь всегда будет со мной! Значит, вы приносите счастье?

– Да. Когда я участвую в сражении, оно выиграно!

– Потрясающе! – восхищенно воскликнул Сидуан.

– И все женщины, которые меня любили, а их немало…

– Что же с ними? – обеспокоенно спросила Перинетта.

– Они все стали знатными дамами, – ответил Мак.

Роли переменились. На этот раз Перинетта во все глаза уставилась на капитана, подавая ему подрумяненную птицу с кусочками шпика; капитан тем временем принялся за вторую бутылку.

– Хотя вообще-то, – сказал Сидуан, – это неудивительно, ведь у вас есть веревка повешенного. Только теперь вы отдали ее мне, и удача уже не будет с вами.

– Ба! Моя звезда куда более могущественна, чем веревка повешенного; достаточно мне переночевать под крышей дома, и счастье не покинет его весь год.

– А вы соблаговолите переночевать здесь?

– Конечно, – ответил добродушно капитан, – и ты увидишь, что народу в твоей гостинице скоро будет, как на ярмарке.

– Да услышит вас Господь! – недоверчиво вздохнул трактирщик.

– И знатные дамы и господа, короли, принцы, – продолжал, смеясь, капитан, – так и посыплются на тебя.

– Капитан, – воскликнул Сидуан, – мне в голову пришла одна мысль.

– Говори, дружище.

– А если вы войдете в дело?

– В какое?

– Ну, станете совладельцем гостиницы.

Перинетта бросила на Сидуана жалостливый взгляд.

– Бедный мой хозяин! – сказала она. – Вы, по-моему, спятили. Вы хотите, чтобы военный стал трактирщиком?

– И правда, – сказал Сидуан. – Простите меня, монсеньор, – я просто дурень.

– Но зато добрый, честный и очень наивный, – сказал Мак. – И я не только прощаю тебя, но и желаю тебе всякого счастья. И на этом, друзья дорогие, – закончил он, осушив стакан, – поскольку я славно отужинал, проделал длинный путь и устал, пойду-ка я спать. Где моя комната, девочка?

Перинетта вынула свечку из медного подсвечника.

– Идемте, капитан, – сказала она, – и я ручаюсь, что вы будете спать лучше, чем король.

– Ну, это несложно, – ответил, смеясь, капитан, – у меня забот поменьше, чем у него.

И вслед за Перинеттой, гибкой и ловкой, он поднялся по лестнице.

– Вот сюда, – сказала она, толкая дверь. – Посмотрите, какая постель. Простыни белые и пахнут свежестью, перина набита гусиным пухом, стены только что побелены, и комнатка вся чистенькая, как спальня новобрачной.

– И ты хороша, как роза, – сказал капитан и поцеловал ее еще раз.

Перинетта сочла нужным слегка вздохнуть.

– Я знаю, что я хорошенькая, – сказала она, – но это еще не приданое.

– Как, девочка, ты хочешь выйти замуж?

– Ну, конечно, прекрасный мой господин, – ответила она, – не надо плохо думать обо мне, потому что я смеюсь и позволяю себя поцеловать такому красивому человеку, как вы. Я порядочная девушка, и…

Тут она покраснела и умолкла.

– Но у тебя хоть ухажер-то есть?