Капкан на мечту
Шрифт:
– Я слушаю, – сказал он, ответив на вызов.
– Это я тебя слушаю! – раздалось в трубке оглушительное. Голос у мадам Выдан был поистине генеральский. Даже ее покойный супруг, Карл Моисеевич, перед которым подчиненные трепетали, надев домашние тапочки, ходил по струнке. – Что ты сделал с моей дочерью, мерзавец?!
– Я тут ни при чем, – сказал он холодно. – Если хотите знать, когда ее убивали, меня и близко не было. Я был у своих родителей.
– Тогда ты все это подстроил! Думаешь, я не знаю, что ты хотел ее смерти?! – продолжала орать мадам Выдан. – Но тебе это с рук не сойдет,
– Может быть, вы не в курсе, но квартира, дача и машины были нажиты в законном браке, – не удержался он. – И я, как муж, имею право по крайней мере на половину всего…
– Негодяй! Убийца! Хорек вонючий! Попрошайка!
– Если вы будете меня оскорблять, я перестану отвечать на ваши звонки. Встретимся в суде.
– Да я тебя засажу в тюрьму до конца твоей никчемной жизни, Хорек вонючий! Ишь, чего захотел! Мою квартиру и мою дачу! И драгоценности не смей трогать, слышишь?! Я знаю наперечет все бриллианты моей дочери! Потому что они не на твои деньги куплены, а на мои! Это все – мои подарки!
– Какая чушь, – презрительно сказал он. – Все знают, что у вас снега зимой не выпросишь. – И злорадно сообщил: – Кстати, бриллианты украли.
– Ложь! Их не могли украсть, потому что моя дочь не допустила бы этого! Я ее не так воспитала! Все Выдан деньги и драгоценности хранят в банковском сейфе!
– Попробуйте это докажите. Увы, Ольга Ефимовна, все драгоценности вашей дочери украдены. Даже те, которые были на ней. Убийцы их сняли и унесли.
– Ах ты, мерзавец! Я немедленно выезжаю! Нет, сначала я пойду в полицию и потребую, чтобы квартиру опечатали! Ты не возьмешь оттуда ни ложки! Только свои вонючие трусы и зубную щетку!
– Ну, попробуйте сюда войти, – сказал он презрительно. – Ключей у вас нет. А я вас не впущу. Вот так-то, мама, – ехидно добавил он. – Покамест вы добьетесь постановления суда… А без постановления никто вам не разрешит сюда войти.
– Законы я знаю лучше тебя! Я имею полное право войти в квартиру моей дочери!
– А я имею полное право здесь находиться, потому что я ее муж. Может быть, договоримся по-хорошему, Ольга Ефимовна?
Ведьма задумалась, а после паузы сбавила обороты:
– Все одно, Розалию не вернешь, – сказала она тоном ниже. – Но ты, Хорьков, за все ответишь. Я этого так не оставлю. Мне – две трети.
– Побойтесь Бога, Ольга Ефимовна! У вас и так шикарная квартира, забитая антиквариатом! Я же на это не претендую.
– Еще бы ты претендовал на наследство моего мужа! Как же я правильно сделала, что не огласила весь список! И не разменяла свою квартиру. А то бы ты здесь похозяйничал! Две трети. Или сядешь.
– У меня железное алиби. Вы бы сначала со следователем поговорили. Пополам.
– Ты, часом, по матери не еврей? Розалия не могла предать родную кровь. Я всегда это знала.
– Нет, я русский. Во всяком случае, о еврейских корнях мне ничего не известно. Но если вы настаиваете…
– Я настаиваю на том, чтобы ты оттуда убрался. Я думаю, ты и так неплохо поживился. Хорошо, забирай все, что хочешь, но стены мои.
– Эк вы загнули, Ольга Ефимовна! Стены! Да я за эти квадратные метры свободу продал! Стены можно сдавать, квартира хорошая,
большая.– Я вижу, ты все продумал. Ну, что ж… Первый твой неосторожный шаг – и я тебя по стенке размажу. Ты еще узнаешь, с кем связался.
– Я всегда это знал, – сказал он печально. – Вы, Ольга Ефимовна, до ста лет собираетесь прожить. А то и до ста пятидесяти. Курицу едите без кожицы, рыбу исключительно на пару, на ночь обязательно творожок диетический. Занимаетесь йогой и бегаете трусцой. Вы умрете не от болезни, а от скуки. Ну а я сейчас выкурю сигару, дерну вискаря и в грязных ботинках завалюсь на белоснежный диван, скорбеть по безвременно почившей жене. Угадайте, кто из нас получит от жизни больше удовольствия?
В ответ на это мадам Выдан швырнула трубку.
«У меня железное алиби, – с улыбкой подумал Хорьков. – Да что там! Железобетонное! В то время как ее душили, я был далеко. Что касается киллера, то ему надо заплатить. А деньги на счетах все целы. Касаемо наличных, все знают, мне давали только на карманные расходы. Да и сам киллер… Он бы выбрал другой способ. Как же я умно все придумал!»
День прошел приятно. Даже звонок тещи не испортил Хорькову настроения. Он вовсю наслаждался жизнью, пока не выходя из дома, но чашу удовольствий и не стоит пить залпом. Иначе вкуса не почувствуешь. Медленно, по глоточку, смакуя. Будут еще и пальмы, будут и загорелые девочки. Все теперь у него будет.
Вечером он лежал на диване перед телевизором, попивал виски, смотрел вверх и видел над своей головой лишь безоблачное небо. Когда позвонили в дверь, Юлий далеко не сразу пошел открывать.
«Кого там несет?» – подумал он с неприязнью.
За дверью стояли двое. Еще один маячил в конце лестничной клетки.
– Хорьков Юлий Каевич? – ему под нос сунули удостоверение.
Нужды смотреть в него у Юлия не было, он уже и так сообразил, кто пришел. Из полиции. Наверное, за свидетельскими показаниями. Неужто у Софьи был обыск? Просмотрели запись с камеры видеонаблюдения в подъезде, и в деле появился подозреваемый, точнее, подозреваемая. Что ж, Юлий Хорьков готов дать показания. Он законопослушный гражданин.
– Коньячок попиваете? – спросил усатый, потянув носом. И с неприятной усмешкой сказал: – Празднуете, значит. А не рано?
– Я не праздную, а горе заливаю, – с притворной обидой сказал Хорьков.
– Ну-ну. А сигара, значит, до кучи. Дорогая, небось?
– Да, с чего вы взяли, что это сигара? – он лихорадочно начал вспоминать, вытряхнул ли пепел? Потом подумал: «Да какая разница? Обыск у меня делать все равно не будут, он уже был. В спальню я их не впущу, поговорим на кухне».
Юлий Хорьков приободрился и сказал:
– Вы хотели поговорить со мной об убийстве моей жены?
– В точку попал, – усмехнулся усатый. Видимо, он и был главным.
– Тогда прошу вас, – Юлий гостеприимно распахнул дверь. С властями конфликтовать не стоит.
– Надо будет, мы сами войдем, – нагло заявил мент. – Хорьков Юлий Каевич, вы задержаны по подозрению в убийстве своей жены. Вот ордер на обыск и арест. Пройдемте с нами. Следователь очень хочет с вами поговорить.
– По-по-по… Позвольте! Какой обыск?! Обыск здесь уже был!