Капкан на мечту

– А это… Ну, ботокс или как его там? Какая же вы бабка? На вид вам лет тридцать, не больше, – польстил он «госпоже».

– А я говорю, что знаю секрет вечной молодости. И, знаете, верят.

– Вы гадали моей жене? Или что?

– Я просто ее выслушала.

– Розалия вернулась расстроенная.

– Не удивительно.

– Что вы ей сказали?

– А вам зачем?

– Я муж, я имею право знать.

– Как раз-таки не имеете. Вы лишь де-юре ее супруг, фактически же таковым не являетесь. У вас с женой нет духовной близости.

– Да мы в церкви венчались!

– Я уже поняла, что передо мной человек циничный. У вас ко мне все?

– Моя жена все равно не оставит вас в покое. Вы ее разозлили.

– Я это поняла. Я уже подумываю о том, чтобы сделать в свой офис отдельный вход, со двора. И никого больше не беспокоить. Но нужна куча справок. Надо согласовывать с различными инстанциями. Со временем я с этим справлюсь, не сомневайтесь.

– А до того момента Розалия из вас всю кровь выпьет.

– И с этим я справлюсь, – спокойно сказала госпожа Домна, то бишь Наталья Ивановна.

– Я мог бы протянуть вам руку помощи.

– В обмен на что? – пристально посмотрела на него гадалка.

– Ну… в обмен на правду.

– Вы все ходите вокруг да около. Скажите прямо: вы хотите узнать, сколько она еще проживет? Когда вы, наконец, получите долгожданную свободу? И деньги?

– Что вам стоит? – заскулил он. – Раскиньте свои карты, или что там у вас? Я готов заплатить.

– Я вам и без денег скажу. Вы свое получите.

– Как это понимать?

– А как хотите. Существующий порядок вещей четко определил ваше место в этой системе. Вы человек страдающий и вроде бы заслужили то, что просите. Но вы плохой человек. Вы просите счастья ценой несчастья кого-то. Вы знаете кого. Следовательно, вы это получите, но сами станете несчастным.

– Бред какой-то, – поежился он. – Я это… денег вам должен? Вроде как за консультацию.

– Если бы вы пришли на консультацию, я бы вас первым делом предостерегла. Не торопитесь жить, Юлий Хорьков. И перестаньте засматриваться на хорошеньких женщин.

Он невольно покраснел. Неужели это так бросается в глаза?

– Я, конечно, не Розалия, но и я смогу испортить вам жизнь, – пригрозил он.

– Понимаю: науськивать ее. А я в тебе не ошиблась, Юлий Хорьков! – неожиданно рассмеялась госпожа Домна. – Помяни мое слово: ты еще вспомнишь этот разговор.

Она взяла со стола какую-то бумажку, нацарапала на ней крестик, скомкала, швырнула в хрустальную пепельницу, потом ловко подожгла весьма эксцентричной зажигалкой в форме черепа, а когда бумажка сгорела, схватила эту пепельницу и с силой дунула в сторону Юлия:

– Фу!

Хорьков невольно вздрогнул и замахал руками:

– Чур меня, чур, меня!

– А ведь действует! – удовлетворенно кивнула госпожа Домна и презрительно сказала: – Пошел вон, Хорьков!

Он, торопливо смахивая с куртки пепел, выскочил из ее квартиры, как пробка из бутылки. Вот теперь Хорьков и вспомнил этот разговор. А вспомнив, покрылся холодным потом. У госпожи Домны и в самом деле есть хрустальный шар, коль она так верно предсказала судьбу Юлия Хорькова! Или это из-за бумажки с крестиком? Юлий до сих пор помнил тот пепел, какой-то особенно вонючий и липкий. В тот раз госпожа Домна Хорькова сильно напугала. Потому он и молчал об этом визите. И Розалию не науськивал. Напротив, всячески предостерегал:

– Не связывайся ты с этой ведьмой. Живи спокойно на своем пятом этаже и не ходи на первый.

– Но она норовит припарковаться на нашем месте! Ты что, не понимаешь?! Эта шарлатанка объявила мне войну!

Эту войну Розалия проиграла. Она теперь мертва. Юлий с усмешкой подумал, что белый «мерседес» теперь погрузят на эвакуатор и куда-нибудь увезут, коль его владелец не скоро появится, а парковочные места в московских дворах на вес золота. Да, он, Юлий Хорьков, получил вожделенную свободу, получил богатство. Но теперь он сидит в тюрьме. Что толку владеть сокровищами, если этим нельзя воспользоваться? И кто во всем виноват? Ульяна Схованская! Конечно! Это она его втравила! Получается, использовала! Вот мерзавка! Точно! Вавка-мерзавка!

Хорьков уже забыл, что недавно сам обманул Ульяну. Забыл, как глумился над ней, как торжествовал, считая ее доверчивой и глупой. Увы! Человек так устроен! То, что он сам натворил, не в счет. А вот то, что с ним сотворили другие, – это подлость.

«Что мне делать? – метался Хорьков. – Я хочу отомстить. Почему я один должен за все отвечать? Меня гнусным образом обманули. Попался, как мальчишка!»

Он открыл глаза. В темном углу камеры смеялся рогатый. И смеялся он над Юлием Хорьковым, не над кем-нибудь другим!

– Я же по-честному, – заблеял Хорьков. – Я был согласен на половину.

– А я нет, – засмеялся черт. – Я решил дать тебе все и отнять все. И потом, кто торговался с Ольгой Ефимовной? А кто хотел ее убить?

– Да я только подумал!

– Этого вполне достаточно, – сурово сказал черт и исчез. Испарился.

«Кажется, у меня начинаются галлюцинации», – подумал вспотевший от волнения Хорьков. Его мечта разбилась вдребезги.

«Но я не убивал! – вспомнил вдруг он. – Это самое главное – я не убивал!»

Должна же быть на свете справедливость? Хорьков напрягся, вспоминая тот злополучный день. День, который он посчитал началом начала и который на деле оказался концом всего. Хорьков вспомнил, как вышел из дома в начале десятого и точно знал, что Розалия еще была жива. Кто-то другой сыпанул ей в чай снотворное. После того как муж ушел, хлопнув дверью. И Розалия выпила этот чай, потому что человек, который его приготовил, был ей хорошо знаком. Розалия была крайне недоверчива. Чужого бы она на порог не пустила.

Хорьков подумал, что надо за себя бороться. Черт с ней, с мечтой! Оставьте хотя бы свободу, дайте уползти в свой темный угол, к родителям в малогабаритку. К тете Герде под бочок. Только отпустите!

И, отвернувшись к стене, он тихонько заскулил…

Семь метров в секунду

Юлию Хорькову откровенно не везло с женщинами. Когда он пытался выглядеть брутальным, они находили его напыщенным. Он хотел казаться загадочным, они находили его глупым. Он мечтал, чтобы его считали мужественным, они, все эти недалекие бабы, находили его смешным. И ничего не помогало, никакие его ухищрения.

Вот и с Софьей так получилось. Хорьков был уверен, что Софье он нравится. Что, окажись он свободен – компаньонка жены тут же раскинула бы свои брачные сети. Что от заигрываний и откровенных намеков Софью удерживает лишь Розалия, страх перед ней. Сам Хорьков посматривал на Сонечку с интересом. Не первый сорт, но сойдет. Когда накрасится и приоденется, становится очень даже хорошенькой. В модной одежде она разбирается, недаром держит бутик, и вкус у нее есть. Может, когда захочет.

Поэтому, рассчитавшись, как ему тогда показалось, с Ульяной Схованской, Юлий с особым удовольствием поехал к Соне поднимать самооценку. Как он и ожидал, с ним заигрывали, ему улыбались, его приглашали остаться на чашку чая. И Юлий полностью расслабился. Уж с этой стороны он никак не ожидал подвоха. Оказалось, что эта сахарная Сонечка – двуличная стерва!