Капля огня

Бегать по жаре за пугливыми мужчинами было занятием утомительным, но все же метров сто Ника преследовала усатого, а затем плюнула и свернула к знакомой квасной бочке. Продавщица, которая, разинув рот, наблюдала за погоней, поспешно протянула ей стакан.

– Ну что за мерзавец,- пожаловалась ей Ника, - прилип, как банный лист.

Девушка захлопала глазами, пытаясь сопоставить увиденное и услышанное, однако, сделать ей это не удалось, и она сочла за лучшее промолчать. Если данная фифа считает, что скачущий от нее галопом тип - прилип, её, конечно, дело.

– А вы никогда его раньше тут не видели?
– продолжила Ника.
– Ну, может, он известен тем, что за девушками таскается?

– Нет, никогда, - уверенно отозвалась продавщица.
– Петька Кузин, то да - ко всем липнет, вечно озабоченный, а этого я вообще ни разу в жизни не видела.

Чувствуя, как внутри булькает и переливается квас, Ника отошла в сторону и уселась на скамейку. Достав блокнотик, проверила список подозреваемых. Похоже, Коровина, Джемму и Прибыткова можно исключить, хотя бы условно. Вместо газовщика Сидорова возник некто рыжий и лохматый - на данный момент самый подозрительный тип. Надо бы проверить ещё интеллигентную старушку и подъездных активистов Сапожникова и Варю Мухину, но у Ники от постоянной беготни между площадью и театром уже подвело живот. И можно было бы зайти поесть в какую-нибудь местную забегаловку, но что-то подсказывало актрисе, что этого делать не стоит. Да и не мешало доложить Антонии и Орландо о проделанной работе и полученной информации - возможно, у них появятся какие-то свежие идеи.

Обозрев для профилактики окрестности, Ника неожиданно заметила все те же черные усы, торчащие из-за газетного киоска. И тут ей неожиданно вспомнилось предостережение карлика - опасаться брюнетов. Не этого ли типа он имел в виду? И как ей теперь быть?

Решив, что раз уж лобовые атаки не принесли успеха и теперь брюнет сам её побаивается, девушка с беспечным видом отправилась опять к театру - мимо него пролегал путь к дому Антонии. Усатый опасливо тащился следом. Когда же Ника вошла в гастроном, гордо именуемый "Центральным" и имевший целых два входа, преследователь, помедлив, последовал за нею. К счастью, магазин был не самообслуживания, а самый обычный - длинная череда прилавков с достаточным для задуманной операции количеством покупателей. Ника вихрем пронеслась по залу, и, выскочив во вторую дверь, вновь устремилась к первой. Потерявший её из виду усатый растерянно топтался перед витриной с корейскими закусками и вертел во все стороны головой. Спрятавшись за какого-то мужика, девушка подкралась к нему и внезапно выскочила, словно чертик из табакерки.

– А ну, стоять!
– прошипела она.
– Отвечайте, что вам от меня надо? Какого лешего таскаетесь по пятам?

– А-м-м...
– от неожиданности промычал усатый. Глаза у него забегали, как у кота, застигнутого за кражей сосисок.
– Я не понимайт.

– Ах, так ты ещё и иностранец!
– окончательно разозлилась Ника.
– И по-русски ни бум-бум?

– Нет, я говрью по-русски, но плёхо, - слегка пришел в себя усатый.
– Я не понимайт, почьему...

– Значит, за мной охотятся агенты вражеской разведки, - задумчиво констатировала Вероника.
– Ну что, же, как говорится, фээсбэ нам поможет. Причем, с удовольствием.

– Зачем фээсбэ, не надо фээсбэ, - панически зашептал неизвестный.
– Я скажу, кто я йесть. Но только...

Он покосился на бабульку с авоськой, которая с явным интересом прислушивалась к их разговору.

– Хорошо, - кивнула Ника, - пошли на улицу. Но если попробуешь бежать...

– Не попробую, - вначале закивал, а затем замотал головой усатый. И жалобно добавил: - Не надо фээсбэ.

Ника отконвоировала пленного к ближайшим кустам и там приступила к допросу:

– Ну?

– Ви очьень красивий дэвушька, - попытался увильнуть усатый.
– Хотьел познакомьиться.

– Не ври, - ласково промурлыкала Ника и ухватила его за пуговицу на рубашке.
– Ещё раз соврешь - оторву. И так, пока пуговицы не кончатся. А потом найду, что ещё отрывать, или сдам фээсбэшникам.

Усатый тяжко вздохнул и на чистом русском языке буркнул:

– Ладно, поговорим начистоту. Ты что в театре вынюхивала?

– Ах, вот оно что... А твое, собственно, какое дело? Может, на работу устраивалась.

– Не ври, - подражая её ласковой интонации, заявил усатый.
– Кому ты в театре сдалась.

От такой наглости Веронику вначале буквально перекосило, а потом разобрал смех. Отсмеявшись, она снова вцепилась в перламутровую пуговку.

– Ладно, раз начистоту, то я искала там Анну Свидерко, местную примадонну. А нашла какую-то рехнувшуюся старуху. И что ты имеешь поведать в ответ? С чего ты-то ко мне привязался?

– Просто меня самого эта Свидерко интересует, только мегера на входе не пропустила - фейс-контроль я у неё не прошел. А потом ты заметалась по городу, как ошпаренная кошка. Тебе что, Анна поручила наворованное припрятать?

– А что, я похожа на грабительницу или скупщицу краденого?
– немедленно ощетинилась Ника.

– Не похожа, но всякое в жизни бывает, - философски вздохнул усатый.

Ника присмотрелась к нему повнимательней. Впечатление брюнет, конечно, мог бы произвести. Особенно, на провинциальную дурочку. Но так как Вероника таковой не была, то оценивала беспристрастно. Ничего так мужик, но слишком декоративен. К тому же, явно восточных кровей, а к таким она относилась настороженно после нескольких инцидентов.

– Тебя как зовут?

– Реми, - мрачно буркнул он, словно сообщал какую-то гадость.
– И если ты скажешь, что это похоже на собачью кличку или марку коньяка...

– Не скажу, - успокоила его Ника.
– У меня были знакомые Леопольд и Ромуальд, так что тебе ещё повезло. А теперь давай, излагай дальше. С чего ты вдруг про краденое заговорил?

Усатый Реми извлек из кармана жевательную резинку, внимательно осмотрел и спрятал обратно. Потом так же внимательно осмотрел Нику.

– У меня есть основания считать, что эта примадонна причастна к похищению одной весьма редкой вещи.

– Какое совпадение, - прищурилась Ника.
– У меня тоже. Только вот круг подозреваемых у меня куда шире.

Они стояли друг против друга, словно секунданты противников перед дуэлью.

– Поделишься информацией?
– стараясь казаться не слишком заинтересованным спросил, наконец, усатый.

– Это с каких это щей? Вначале ты. Можешь приступать.

– Ладно, - решился он.
– Приступаю. Только сразу скажу - ты мне все равно не поверишь, хотя врать я не собираюсь.

– Преамбула засчитана, - отрезала Ника.
– Излагай.

* * *

Орландо бродил по квартире, словно заводной заяц из рекламы. Время шло, а от Ники не было никаких известий. В третий раз он включал духовку с томящейся в ней свининой под шубой, в четвертый - проверял, работает ли телефон. Они договорились, что Ника будет звонить сама, чтобы её мобильник не начал подавать сигнал в самый неподходящий момент. Потому что отключать звук она постоянно забывала, а обстоятельства могли возникнуть самые непредвиденные.

– Прекрати бегать из угла в угол, - в очередной раз проворчала Антония.
– Вот увидишь, девочка прекрасно со всем справится. Моя порода.