Кара небесная, или Стикс-2

– Такие дела последнее время творятся в Р-ске, жуть! Говорят, Тимофеева поехала с компанией в сауну и там угорела. Теперь лежит в районке и, говорят, ничего не помнит. Мать родную не узнает. Жуть!

– Да… История… Трагическая, можно сказать. Он исчез, она в больнице. Память потеряла.

– О ней есть кому позаботиться. Свистунов туда каждый день бегает. Ты подумай! Жена только-только из роддома выписалась, сына ему родила, а он уже лыжи из дома навострил!

– Свистунов… – Петр наморщил лоб. – Кажется, у меня к нему дело. Я прохожу свидетелем и хотел с ним встретиться. Собственно, я за этим и…

– А у тебя не получится, – перебила его Саша. – Он в отпуске.

– Как? И он тоже?

– Он, хи-хи, в вынужденном. Отправили его. За драку.

– За какую драку?

– Я ж тебе говорю: кто пойдет в «Девятый вал», тот непременно попадет под статью. Заколдованное место. Свистунов пошел туда в обед, дернуть рюмашку, он, как только Мукаев исчез, крепко запил. Они ж были школьные друзья! Вот Свисток с горя и вошел в штопор. А на «Валу» и днем наливают. У нас так не везде. А там какие-то крутые отдыхали. На джипе. Говорят, не местные. Он напился и затеял с ними драку. Те накатали жалобу, и Свистка из органов «попросили». Так что вряд ли он теперь вернется. Ты к другому оперу пойди, – посоветовала Саша. – К Сереге Серову. А Свисток в Первомайском.

– Где-где?

– У себя в деревне.

– А далеко это?

– Ну, с полчаса ехать. Да брось ты! С ним теперь все. Если и было что, он тебя больше не тронет. Сам под статьей ходит. Я ж тебе говорю, как пошел в «Девятый вал»…

Петр мысленно выстраивал логическую цепочку. Мукаев – Тимофеева – Свистунов. Драка в ресторане. Приезжие на джипе. Ай, Ладошкин! Ай, темнишь!

– Я все-таки хочу добить. – Он воспользовался моментом, когда Саша доела горячее и сказала: «Уф!» После чего взяла паузу перед мороженым. – Дело надо довести до конца и спать спокойно. Мне нервотрепка ни к чему. Где живет следователь Мукаев? Адрес знаешь?

Она даже не спросила зачем. Пожала плечами:

– Кто ж не знает?

И оттарабанила адрес. Что касается номера телефона, он у него был. Жену зовут Зоя. Она забирала следователя Мукаева из психоневрологического диспансера. Надо непременно встретиться с Зоей. Непременно.

В «Малахите» они сидели с час, и во время обеда он узнал от Саши немало интересного. Следователь Мукаев был персонажем местной светской хроники, о нем говорили охотно, им гордились, несмотря на все его «славные» подвиги. Разговор по привычке записывался на диктофон, но Саша об этом, разумеется, не знала. Надо будет проанализировать полученную от нее информацию. Все разложить по полочкам. Как, кто и с кем. Мукаев – Свистунов – Тимофеева и… Ладошкин? Интересная получается комбинация!

Мороженое Саша доедала лениво и практически молча. Подводя итог, он сказал:

– Значит, ты в отпуске с первого августа?

– Ага.

– Скажи мне номер своего телефона. В конце месяца мы созвонимся.

– Ты хочешь, чтобы я с тобой поехала на юг? Ну, я так сразу не могу.

– Я думаю, мы с тобой договоримся, – улыбнулся он. И записал ее телефон, после чего попросил счет.

Саша, приоткрыв ротик, следила за тем, как он расплачивается. Прикидывала, насколько приятным будет отдых. Обедом она осталась удовлетворена, правда, потом минут десять сидела на лавочке напротив здания городской администрации, дышала свежим воздухом.

– Я в таком виде на работу не могу. Уф! Кажется, стало лучше!

Она встала и уцепилась за его локоть. Петр довел девушку до дверей прокуратуры. Еще минут десять постояли там. Обеденный перерыв давно закончился, но Саша только рукой махнула:

– А… Все равно никого нет.

Наконец они расстались.

– Ну, ты мне позвони, – в десятый раз сказала Саша и, махнув изящной ручкой, исчезла за тяжелой дверью.

Он же достал мобильный телефон и набрал номер:

– Зоя? Я хотел бы с вами встретиться. Это касается вашего мужа… Нет, мы незнакомы. Вы сейчас где?

Слово «муж» оказалось ключевым. Она назначила встречу у подъезда своего дома и сказала, что приедет через час. Он нашел на стоянке свою машину и, сев в нее, включил запись разговора с Сашей. У него не было угрызений совести по поводу того, что он обманывает этих женщин. Наивных и доверчивых. Он просто делает свою работу. Делает ее механически, без всяких эмоций. Хотя нет. Ему не терпелось вскрыть этот черный ящик. И наплевать, что будут чувствовать при этом люди, чьи чувства затрагивает его бурная деятельность. А деятельность он собирался развить бурную. Это было интересное дело, что отличало его от просто дела. Интуиция подсказывала, что его ждет сюрприз.

После полудня

Ровно через час Петр подъехал к дому, где жил следователь Мукаев. Зоя опоздала на десять минут. Это не вывело его из равновесия, ожидание давно уже вошло в привычку и не казалось утомительным, сколько бы оно ни длилось. Говорят, самое неприятное – ждать и догонять. Но когда неприятность превращается в обязанность, на неудобства, связанные с ней, перестаешь обращать внимание. Ждать он мог часами, лишь бы был результат.

Наконец у подъезда остановились старенькие «Жигули», завизжали тормоза. Зоя торопилась. Выскочила из машины и стала оглядываться. Он пригладил волосы и шагнул к ней:

– Зоя Анатольевна? Это я вам звонил.

Она кинулась к нему, вцепилась в руку и с придыханием спросила:

– Где он? Что с ним? Нашли? Ваню нашли?

На глазах у нее стояли слезы. Машинально он отметил, что один глаз у нее карий, а другой голубой. Любопытно.

– Вы не волнуйтесь так.

– Как же мне не волноваться? У меня муж пропал! Вы понимаете? Муж!

– Не хотелось бы вас огорчать… В общем, я сотрудник частного охранного предприятия. На днях мы нашли в лесу труп мужчины высокого роста, худощавого телосложения, волосы темные…

– Ох!

Ему показалось, что она сейчас потеряет сознание. Поддержал ее под локоток и повторил:

– Да не волнуйтесь вы так. Не факт, что это ваш муж. Я хотел бы увидеть его фотографию и… поговорить с вами.

– Поговорить, – упавшим голосом сказала она. – Да, да, конечно. Пойдемте в квартиру.

И медленно направилась к подъезду. Поднялись на второй этаж. Она долго искала в сумочке ключ. Наконец, отперла дверь и первой вошла в темную прихожую. Вспыхнул свет. Она обернулась и безжизненным голосом предложила:

– Проходите.

– Да не волнуйтесь вы так, – в третий раз повторил он и почувствовал что-то странное. Угрызения совести? Во всяком случае, заволновался. Пробуждать эмоции в циничных людях, занимающихся грязной работой, способно только истинное чувство. Эта женщина и в самом деле любила. Это его волновало. Она даже не спросила, откуда он узнал об исчезновении ее мужа, что за охранное предприятие, где этот лес. Ее это не интересовало. Ничто не интересовало, кроме любимого Вани.

– В гостиную проходите.

Это он увидел сразу же, как только переступил порог комнаты. Его портрет. С большой фотографии, стоящей на полке, на него смотрел… Иван Саранский! Кудри, правда, немного растрепанны, а он любил прическу волосок к волоску. В дешевой рубашке, без галстука, три верхние пуговицы расстегнуты. Небрежность, которой Иван не допускал. Но это был он! Саранский!

– Это ваш муж? – спросил, стараясь не глядеть на Зою.

– Да. Ну… что?

– Это не он. Не похож на мужчину, труп которого мы нашли.

– Ну, слава богу! – Она разрыдалась.

– Скажите… а брата у него не было?

– Брат умер во младенчестве. Незадолго до своего второго исчезновения… Иван настоял на эксгумации, но…

– Но?

– Там действительно был захоронен младенец. Он даже ходил к этой… как ее? – Зоя наморщила лоб. – К старшей медсестре, которая ассистировала при родах. Делали кесарево. Врач-гинеколог умер, анестезиолог уехал за границу. А Татьяна Евгеньевна Самойлова жива-здорова, подрабатывает на дому, уколы ставит. Не понимаю, зачем Ваня к ней ходил? Вернулся какой-то странный, ночь напролет смотрел кассету с записью, а потом вновь исчез. И вот уже месяц…

– Кассету? А… где она?

– Не знаю. Где-то лежит, – равнодушно ответила Зоя.

– Мне можно на нее взглянуть? Я хочу помочь вам в поисках мужа.

– Погодите… – Она наморщила лоб. – Вы сказали: частное охранное предприятие. Значит… А частным сыском вы занимаетесь? Деньги у меня есть. Как я сама не догадалась! Ну, конечно! Надо было обратиться к частникам! Раз полиция не может помочь. Я уж и к гадалке собиралась. Только бы знать: жив ли он?

– Я постараюсь вам помочь.

– Я заплачу. Деньги у меня есть. Помогите мне! – взмолилась она.

– Давайте вместе поищем кассету.

Вместе они принялись перетряхивать содержимое шкафа. Кассета вскоре нашлась.

– Что там? – жадно спросила Зоя.

– Сейчас узнаем.

Это была любительская видеосъемка отвратительного качества. Он сразу узнал Саранского. На черном «Мерседесе» тот подъезжал к зданию школы в Горетовке. Где же еще? Встреча бывших одноклассников.

– Что это? – в недоумении спросила Зоя. – Иван? На такой дорогой машине? Откуда? Я не понимаю… И кто эти люди? Не понимаю… Это он что, на задании? Ничем другим я не могу объяснить…

Он досмотрел запись до конца и, вынув кассету, спросил:

– Я это возьму? Не возражаете?

– Но… Неужели те ключи, на брелке… Ох!

– Какие ключи?

– Серебряный дельфин с изумрудными глазами. Ваня показал его и спросил, не помню ли я эту вещь? Я не понимаю… Он все время говорил о больших деньгах, спрашивал, не дарил ли мне бриллианты, и так странно себя вел. Я не понимаю.

– Давайте в подробностях. Как он исчез в апреле месяце, когда нашелся, как после этого вел себя. Что вас особенно удивило?

Она говорила сбивчиво, но Петр не перебивал. В отличие от Зои он все давно уже понял. Как только увидел запись. Их было двое. Близнецы. Иван Саранский и Иван Мукаев. Надо навестить эту… как ее? Самойлову? Случайностей больше быть не должно. Информацию следует проверить.

– А ваша свекровь… – он мягко перевел разговор на интересующий его теперь предмет, – она, должно быть, переживает?

– Если и переживает, то виду не подает. Не то что я. Извелась вся. Езжу по области, ищу его. Все говорят: Зоя, брось. Буду искать. Пока мертвым не увижу – буду.

– Как фамилия вашей свекрови?

– Мукаева, как еще? Мукаева Инна Александровна. В горкоме она работает. Господи, что это я? По старинке говорю: горком. Теперь, конечно, городская администрация. Она там бумажки с одного стола на другой перекладывает. Но платят хорошо. Побольше, чем мне в школе.

– Скажите… а что друзья? Что они сказали, когда Иван стал таким странным вследствие амнезии? Были у него друзья?

– Как не быть, – усмехнулась Зоя. – Свисток, как ходил за ним раньше шаг в шаг, так и продолжал ходить.

– Свисток?

– Руслан Свистунов. Мы учились в одном классе. Ваня, Руслан и я. Знает, все знает рыжий! – в сердцах сказала Зоя. – Но молчит, зараза такая!

– А что он знает?

– Где мой муж, вот что. По глазам его рыжим-бесстыжим вижу: знает. Может, они в сговоре? Потому и не ищут его.

Этот разговор Петр тоже писал на диктофон. Информация бесценная. В цепочку Мукаев – Тимофеева – Свистунов вплетался еще и Саранский. И уж точно Ладошкин. И… Ольга? Во всяком случае, из Зои он вытянул все, что она знала.

– Помогите мне, – просительно сказала она на прощанье. – Умоляю вас: помогите. Не может человек исчезнуть без следа. Не такой мой Ваня.

– Я уже понял, что ваш муж – сильная личность.

– А сплетни не слушайте. Он изменился. И дети его любят. Все время спрашивают: где папа, когда приедет? Мне очень надо его найти. Понимаете?

– Да. Я понимаю.

В машине он отмотал на начало запись, чтобы услышать: Татьяна Евгеньевна Самойлова. Зашел на почту, попросил телефонный справочник Р-ска. Самойловых Т. Е. было три. Начал звонить. Повезло: все три оказались дома. Но у первой голос молодой. Не подходит. Он положил трубку. Вторая, услышав об уколах, сказала: «вы ошиблись» и сама бросила трубку. Зато третья охотно согласилась. Судя по голосу, это была женщина пенсионного возраста. Вскоре он уже стоял у ее двери, которая приоткрылась на величину металлической цепочки, когда он позвонил.

– Татьяна Евгеньевна Самойлова? Я хотел бы с вами поговорить.

– О чем?

Он обернулся: никого. И сказал негромко:

– О следователе Мукаеве.

– О господи! Ну, сколько можно?!! – Она попыталась закрыть перед его носом дверь.

– Погодите. Я вам заплачу. Много.

Она нервно засмеялась:

– Я, как вышла на пенсию, на уколах столько не заработала, сколько на этой истории тридцатилетней давности. Сколько же еще это будет продолжаться?

– А вам разве плохо? Дают деньги – берите.

– Вы кто?

– Я расследую его загадочное исчезновение. По просьбе его жены. Можете ей позвонить, проверить. Зоя Анатольевна Мукаева.

– Сыщик, значит. – Она замялась. Он достал из кармана тысячную купюру, показал ей:

– Мало? Я заплачу, сколько вы скажете.– Что ж, проходите…

Вечер

Визитом в Р-ск Зайцев в целом остался удовлетворен. Если хочешь, чтобы вышло хорошо, все надо делать самому. Никому не перепоручать. Что толку кого-то наказывать, когда дело уже сделано? Сам виноват: на других понадеялся. Хорошо, что в Р-ск поехал сам. Зато теперь он знает наверняка, что их было двое. Братья-близнецы, два Ивана. И что Лидия Станиславовна Саранская не его мать. И знает, что Ладошкин не в курсе, иначе не поехал бы к ней за материалом для сравнительной генетической экспертизы. Алексею Петровичу и теперь ничего этого знать не надо. А вот откуда в «бардачке» черного «Мерседеса» появился пистолет следователя Мукаева – это вопрос, на который нужно ответить как можно скорее.

Образец для повторной генетической экспертизы он достанет. У их матери Инны Александровны Мукаевой. Надо сделать это так, чтобы она ничего не поняла. Не в лоб. Если бы речь шла о следователе Мукаеве, черт бы с ним. Но второй ее сын – Иван Саранский, и о нем Инна Александровна знать ничего не должна. Это лишнее. А как быть с капитаном Свистуновым? Похоже, ему известно не только о «Стиксе». Зоя говорит, что он в курсе, где находится следователь Мукаев. Интуиция влюбленную женщину не могла подвести. Она эти вещи чувствует . Как вытянуть информацию из Свистунова?

Зайцев ехал в Первомайское, на ходу придумывая легенду. Поселок нашел по карте, а дальше решил действовать по обстоятельствам. В деревне все друг друга знают. Это не многомиллионная Москва. Свистунова он найдет. Должен найти. У черного ящика, оказывается, два ключа. Кроме двух женщин, потерявших память, есть еще мужчина, следователь Мукаев. И его брат-близнец. Так откуда в сауне взялся «Стикс»?

…Первомайское оказалось небольшой деревенькой. Вдоль главной улицы в ряд стояли старые избы, некоторые под новыми крышами. Новенькие особняки расположились на отшибе, но, видимо, тоже относились к Первомайскому. На указателе так и было обозначено: «Первомайское-два». Вот откуда они берутся, дачные поселки, где после названия деревни, подле которой они располагаются, стоят цифры. Особняки он отверг сразу же. И пошел по главной деревенской улице к колодцу. Медленно опустил ведро, так же медленно поднял, стал неторопливо пить. Вода была вкусная, похоже, колодец стоял на ключе. Подошла женщина с двумя ведрами, он тут же вызвался:

– Давайте помогу.

Пока неторопливо доставал воду, спросил:

– А что, дом никто у вас в деревне не продает?

– Дом?

– С участком. Места здесь красивые. Мне нравится. Дом вот хочу купить.

– Я не слышала, чтобы кто-то собирался продавать участок в Первомайском, – засомневалась она.

– А мне вроде бы сказали, что Свистуновы.

– Свистуновы? А зачем им дом продавать?

– По семейным обстоятельствам. Всякое бывает.

– Я слышала, у Руслана ребенок родился. Может, его жена не хочет сюда приезжать, с маленьким-то? Ей здесь никогда не нравилось. Но чтобы продавать?..

– А давайте я сам у них спрошу.

Зайцев наполнил и второе ведро. Улыбнулся женщине:

– Я вам помогу воду донести, а вы мне покажете их дом. Нам по пути?

– Да. Они почти на самом краю деревни живут. А за помощь спасибо.

Они пошли рядом, он с ведрами, она семенила по левую руку, делая предположения о том, кто на деревне захотел бы продать дом. Так и дошли. Он поставил ведра у калитки и весело спросил:

– Ну, который же дом Свистуновых?

Ему указали на избу, масляная краска на старых бревнах которой давно уже облупилась, а шиферная крыша замшела. Поблагодарив женщину, Петр направился туда. Толкнув калитку, закричал:

– Эй! Хозяева! Есть кто?

Откуда-то из глубины участка, вытирая грязные руки, вышел рыжий Свистунов. Буркнул: «Кого еще черти несут?» Зайцев улыбнулся:

– Извините за беспокойство. Мне сказали, что вы дом продаете.

– Кто сказал? – Тут хозяин прищурился и сложил губы трубочкой: – Тю… Никак старый знакомый!

Свисток! Прозвище не в бровь, а в глаз! Петр развел руками:

– Ну, надо же! Правильно говорят: мир тесен! А я в окрестностях дом присматриваю. Сказали, что вы вроде не прочь продать.

– Дом, говоришь? Ну, заходи! Зайцев Петр Иванович. Частное охранное предприятие «Витязь».Он сразу понял, что будет непросто. Нет, не поверил Свистунов в его легенду, но виду не подал. Разведку повел не боем, принялся финтить. Пригляделся: бывший боксер? Знакомая тактика. Но форму потерял. Пьет. И крепко пьет! Белки глаз в красных прожилках, лицо опухло.

Присели на крыльце.

– Дом я не продаю, – сплюнув, сказал Свистунов. И достал из кармана мятую пачку сигарет.

– Жаль.

– Чего ж не спросишь, как продвигается расследование?

Зайцев улыбнулся:

– Ну и как продвигается расследование?

– А я не знаю! Меня в отпуск попросили. По собственному нежеланию. Убрали, короче. Помнишь толстяка в сауне? Ладошкина Алексея, чтоб его, Петровича! Его рук дело.

– Ладошкина? Он-то здесь при чем?

– Жук он, вот что. Я его след давно уже нащупал. Но доказательств у меня нет. Короче, в отпуске я. С Новым годом, с новым счастьем! – зло сказал Свистунов.

– Так это дело надо обмыть! – воскликнул Петр с энтузиазмом.

– Какое дело? – прищурился Свистунов.

– Отпуск.

– А ты разве пьешь?

– В хорошей компании почему бы не выпить?

– А как же машина? Не пешком же ты сюда пришел дом, выставленный на продажу, искать.

– Так я и заночевать могу.

– В приятели, значит, набиваешься, Петр Иванович. А не резво ты начал? Ты лохов разводи. А я сыщик. Говори прямо: что у тебя за интерес в этом деле?

А вот это уже был удар открытой перчаткой. Ответил он тоже прямо: