Караул под «ёлочкой»

– Я знаю, где это, - нетерпеливо перебил Контрразведчик.
– Давай подробнее о деталях происшествия...

– Так вот, Железняка вызвали, чтобы срочно отвезти в Ленинск какие-то протоколы технических испытаний. Он оставил машину на стоянке слева от административного здания и поднялся в приемную на второй этаж, где ему и нужно было забрать бумаги. Но в приемной никого не оказалось. Дверь вообще была заперта. Железняк прождал около получаса, но никто так и не появился. Ну, водитель и решил, что пока он ехал, планы у начальства изменились, и его услуги больше не требуются. Железняк спустился на первый этаж и решил вернуться обратно в гостиницу. Но не обнаружил свою машину на стоянке. Его «газик» стоял за воротами экспедиции. Вот, собственно, и все.

– Вот и все...
– задумчиво протянул Контрразведчик.
– А этот Железняк не мог сам оставить машину за воротами. Оставить и попросту забыть, а?

– Клянется и божится, что нет, - покачал головой Чекмаев.
– Я, кстати, посмотрел его личное дело.

Водителем на предприятии работает более двадцати лет, и за все время нет ни одного взыскания. А вот поощрялся и премировался многократно.

– Ну, и почему же машина оказалась за воротами?
– Контрразведчик поверх очков вопросительно взглянул на капитана.
– Ты сам-то как считаешь?

– Тут вот какое дело, Вадим Алексеевич, - с готовностью откликнулся Чекмаев.
– Когда Железняк подъезжал к административному зданию экспедиции, стоянка была пустой. А когда вышел - на месте его машины стояли два грузовика, которые только что пришли со складской базы на тридцать второй площадке. Железняк и решил, что его «газик», скорее всего, мешал разгрузке и его просто отогнали за ворота. Ну, и немного повоспитывал водителей грузовиков. По матушке, так сказать. Едва до драки не дошло!

– Железняк что же, ключи зажигания оставляет в машине?
– поразился Контрразведчик.

– У испытательских расчетов так принято: если за машиной закреплены несколько водителей, ключи оставлять в замке зажигания, - пояснил Чекмаев.
– Угонов автотранспорта за все годы существования космодрома практически не было. Да и куда угонять-то? До первого КПП?

– Интересные порядки, - Контрразведчик развеселился.
– Нам бы такие завести, а, Костя? Где-нибудь в центре Москвы, представляешь? Чтобы выходить из машины, оставлять в замке ключи и не бояться угона! Сказка! Ладно... Так что же получается, кто-то из водителей грузовиков без спроса отогнал за ворота железняковский «газик»?

– В том-то и дело, что нет, - капитан ухмыльнулся.
– Вот тут-то как раз и начинается чертовщина, Вадим Алексеевич... Я лично опросил обоих водителей грузовиков и их экспедиторов. Никто из них даже не прикасался к машине Железняка. Они в один голос утверждают, что когда подъехали к зданию экспедиции, на стоянке вообще не было машин. Ни одной.

– То есть ты хочешь сказать, что пока Железняк сидел около приемной, кто-то взял его машину попользоваться? Напрокат?

– Получается, что так, Вадим Алексеевич, - Чекмаев кивнул, помолчал, собираясь с мыслями, и добавил:

– А потом этот кто-то захотел поставить машину на место, но стоянка уже была занята грузовиками. Поэтому «газик» Железняка и был оставлен за воротами.

– Одну минуточку, Костя, - жестом руки остановил его Контрразведчик.
– А что стоянка такая маленькая, что три машины там не поместятся?

– Напротив, стоянка как раз достаточно просторная. «Газик» легко бы уместился на ней вместе с грузовиками. И еще бы место для других машин осталось... Но стоянка ночью освещается фонарями, а вот пространство за воротами экспедиции - нет. Я думаю, что кто-то не захотел, чтобы его увидели выходящим из машины Железняка. Его и не увидели - ни шоферы, ни экспедиторы не обратили никакого внимания на то, когда за воротами появился «газик» и кто из него вышел.

– То есть неизвестный водитель «газика» хотел остаться незамеченным? Ты это хочешь сказать?
– осведомился Контрразведчик.

– Так точно, Вадим Алексеевич, - на лице Чекмаева заиграла хитрая улыбка.
– Или все это может оказаться простой случайностью, или некто явно не хотел привлекать к себе внимание.

– Да, это уже интересно, - Контрразведчик поправил пальцем съехавшие на кончик носа очки.
– Послушай-ка, Константин, а как этого самого Железняка вызвали на работу?

– Он говорит, что ему позвонили среди ночи и...
– капитан вдруг осекся и глянул на Контрразведчика широко открывшимися от удивления глазами:

– Вы думаете, что...

– А почему бы нет?
– перебил его Контрразведчик и, стремительно поднявшись со стула, зашагал по комнате, заложив руки за спину.
– Раз уж мы с тобой взялись измышлять гипотезы, то почему бы и нет? Кто-то от имени Бехтерева звонит Макарьеву и приказывает проверить периметр вокруг старта. И этот же кто-то звонит Железняку и вызывает его на работу! В котором часу, ты говоришь, ему позвонили?

– Э... Где-то около половины третьего...

– Вот-вот... Заметь, Костя, по времени-то второй звонок практически совпадает с первым!

– Вы и вправду считаете, что и Макарьеву, и Железняку мог звонить один и тот же человек?

– Может быть, может быть...- Контрразведчик на секунду задумался, глядя в степную даль за окном, и резко повернулся к Чекмаеву:

– А ты не спрашивал у Железняка, кто именно из руководства звонил ему в ту ночь и вызывал на работу?

– Спрашивал. Железняк говорит, что звонил начальник отдела Волынцев. Звонивший сказал, что в приемной заводской экспедиции придется подождать минут тридцать-сорок. Но с самим Волынцевым я еще не беседовал, Вадим Алексеевич.

– С Волынцевым поговоришь немедленно. Прямо сейчас. И сразу же ко мне с докладом. Это первое. Теперь второе, - Контрразведчик взял со стола ручку и пододвинул к себе чистый лист бумаги.
– Костя, с какой максимальной скоростью может двигаться «газик»? С учетом того, что ехать придется ночью и, в лучшем случае, по шоссе, которое соединяет вторую площадку с Ленинском.

– Ну, километров шестьдесят - семьдесят в час можно выжать...
– капитан наморщил лоб, размышляя.

– Возьмем по максимуму - семьдесят километров, -Контрразведчик вывел число на бумажном листе.
– А сколько, ты говорил, времени прождал Железняк в приемной?

– Он утверждает, что где-то около получаса.

– Значит, тоже возьмем по максимуму - полчаса. За это время кто-то воспользовался машиной Железняка и вернул ее на место. Спрашивается, на какое максимальное расстояние этот некто мог удалиться за примерно тридцать минут, которые были в его распоряжении? Такая вот простенькая задачка...

– Скорость умножим на время и получим расстояние, - на лице капитана мелькнула улыбка.
– Учебник по физике. Шестой класс.

– Молодец, сразу видно, что в школе учился на «отлично»!- с язвинкой подшутил Контрразведчик.
– Ладненько... Значит, если на дорогу в оба конца ушло максимум полчаса, то путь к цели занял всего пятнадцать минут. Предположим, что все это время «газик» ехал на максимальной скорости. То есть семьдесят километров в час. Умножаем семьдесят на четверть часа... И получаем, что от административного здания экспедиции машина могла уйти за это время на семнадцать с половиной километров. Это если по максимуму и по хорошей дороге.