"Карильский цикл". Компиляция. Книги 1-18

И всё-таки Эверли удивительный человек — так донести до меня истину, чтобы я не просто ему безоговорочно поверила, но ещё и слушала с открытым ртом. Чем больше его узнаю, тем сильнее понимаю Ниру. Да, в такого на самом деле можно влюбиться.

— То есть, если бы ты на самом деле решил жениться на Данире, никто бы не стал тебе запрещать? — спросила я.

— Да, но лишь в том случае, если бы убедились, что мы на самом деле любим друг друга, — ответил он, коснувшись губами запястья Ниры.

— Даже если у неё не будет магии? — не смогла не поинтересоваться я.

— Да, — кивнул Эверли. Медленно вздохнув, добавил: — Главное, чтобы она сама смогла принять себя без собственного дара.

На этом наш разговор в тот день сошёл на нет. Вскоре я ушла, а Эвер остался. Он вообще обычно сидел здесь до тех пор, пока его не начинали выпроваживать работники госпиталя. Думаю, если бы ему разрешили, он бы и ночевал рядом с Нирой.

После этого рассказа я окончательно убедилась, что просто обязана сделать всё возможное, чтобы вернуть Данире магию.

Теперь, когда стало ясно, что из себя представляют Теневые Игры, я начала воспринимать участие в них немного спокойнее. И хотя бы стала понимать, что от меня потребуется для победы. Магия, сообразительность, чутьё и… как ни странно, полное отсутствие совести и морали.

Последнее — сложнее всего. Не уверена, что смогу переступить через себя и свои принципы. Надеюсь, до этого не дойдёт.

Но чем ближе становились выходные, тем чаще я стала ловить себя на мысли, что на самом деле очень жду следующего этапа Игр. Кажется, помимо всего прочего, они пробудили во мне азарт. По словам Орла, отборочный тур был не особенно сложным. Даже интересно, что таинственные организаторы придумают для нас дальше.

А ещё больше меня интересовало, встречу ли я там Мико? Смогу ли его узнать? Ведь Незабудка говорила, что в прошлый раз он имел все шансы стать победителем. Следовательно, вряд ли отказался от Игр и в этом году.

Эх, надеюсь, нам не придётся сражаться друг против друга. Не хотелось бы причинить ему вред. А с моим даром это может получиться само собой.

Глава 24

Эвенар

Над головой светило яркое солнце, и было откровенно жарко. В этих краях осень ничем не отличалась от лета, а зима казалась просто ранней осенью. Но Анне тут нравилось, потому и обитать она предпочитала именно в этой части Карилии.

Я частенько наведывался на её корабль. Можно сказать, что здесь было одно из немногих мест, где я мог отдохнуть душой. Да и Аня[1] всегда была рада меня видеть и, в отличие от остальных, почти не лезла с нравоучениями.

— Даже не знаю, — сказала хозяйка большого двухмачтового брига, разглядывая артефакт-монету. — Говоришь, никакого магического следа не остаётся?

— Совсем, — кивнул я. — Показать не могу, он срабатывает только при определённых обстоятельствах.

— И при каких же? — спросила девушка и посмотрела на меня строго-строго. — Эви, куда ты опять влез?

— Никуда, — ответил я, безмятежно улыбнувшись. — Эту штуку мне один знакомый показал. Он тоже удивлялся, как она умудряется создавать порталы, не оставляя следов. Вот я и решил показать артефакт тебе. Уже вечером мне нужно вернуть его владельцу.

Аня кивнула. Кажется, поверила. А я подставил лицо свежему морскому бризу и прикрыл глаза. Хорошо здесь всё-таки. До сих пор с теплотой вспоминаю время, когда жил на этом корабле.

— Покажи монету Мейларе. Она наредкость талантливый артефактор, — предложила Анна, возвращая мне кругляш.

— Уже показывал, — ответил я, повернувшись к подруге. — Она очень заинтересовалась. Три часа перерисовывала себе схему, но толком ничего не разобрала. Сказала, что нужно время всё изучить.

— Может, есть другие специалисты?

— Мей — лучшая. И вопросов лишних не задаёт.

Аня хмыкнула, неспешно прошла по палубе и снова посмотрела на меня с подозрением.

— Вот чувствую, что всё непросто с этим артефактом, — сказала она. — И некоторые плетения на нём уж больно знакомые. Давай покажем Эрику?

— Нет, — я мигом стал серьёзным. — Не надо. И лучше вообще не говори ему, что я приходил. Он же меня в покое не оставит. И игрушку эту попытается забрать, а она, между прочим, не моя. Следовательно, мы с ним в очередной раз поругаемся. Оно тебе надо?

— Эви, — в её голосе звучал укор. — Он твой брат и желает тебе добра.

— Да мне все вокруг добра желают. Особенно отец со своей короной, — бросил с иронией. — Вот скажи, Ань, почему я? Какой из меня, к демоновой бабушке, король?

Она окинула меня оценивающим взглядом, заправила за ухо выбившуюся из косы чуть выгоревшую тёмную прядь и улыбнулась.

— Хороший. Уверена, из тебя выйдет прекрасный правитель. Только дурь бы из головы убрать. А в остальном ты обладаешь всеми качествами прекрасного монарха.

— Ладно, не будем об этом, — отмахнулся я. Аня каждый раз говорила одно и то же. И никакие мои доводы не могли её переубедить. — Давай вернёмся к порталам, которые не оставляют следов. Кто может создавать такие? Ну, кроме тебя.

— Теоретически? — проговорила она, опершись локтями на деревянный леер. — Кто-то из Светлых Богов.

— Вот уж не думаю, что они имеют к этому отношение, — усмехнулся я. — Слишком мелко.

— Тогда кто-нибудь из полукровок, — пожала она плечами. И сама добавила. — Такое ведь вполне возможно.

Задумчиво потёр подбородок и кивнул. Этот вариант я как-то даже не рассматривал. А ведь он может оказаться верным.

Тогда, опять же теоретически, становится более реальным обещание исполнить любое желание победителя. А кто у нас в истории баловался исполнением чужих желаний в обмен на души? Арсентиум — Тёмный Бог. А он, насколько мне известно, одно время был вынужден жить среди людей.

Мог ли у него здесь остаться ребёнок? Опять же теоретически — мог. Вопрос лишь в том, как много способностей отца досталось чаду.

Эта версия прекрасно вписывалась в имеющиеся факты, хоть и многим показалась бы нереальной. Многим, но не мне. Моя тёмная магия тоже связана с Тёмным Богом. А отец и вовсе был лично знаком с Арсом.

Но это всё сильно усложняло. И при иных обстоятельствах я бы уже мчался к его величеству. Рассказал бы о своих догадках и поделился опасениями. Но тогда пришлось бы говорить об Играх, а я подписал согласие с правилами, где был пункт о неразглашении посторонним. Говорить обо всём связанном с состязанием можно было лишь с его участниками. Другим людям сказать о них попросту бы не получилось.