Кармоправ

До завершения ряда монет оставалась всего одна. Шестая. А в смуглых пальцах Аруны как раз мелькал ещё один неизвестно откуда взявшийся золотой кругляш, не торопясь присоединяться к предыдущим.

— Что ещё ты собираешься отдать? — аристократ чуть наклонился вперёд, пронизывающий взгляд потемневших до черноты глаз, из которых словно ушла вся зелень, заставил торговца испуганно отпрянуть и едва не опрокинуться вместе со стулом.

— И, главное, ради чего? Что ты надеешься получить взамен?

Бухтияр посмотрел на готовый раскрыться бутон шестицветика в цепких объятиях искусственной альмерры. Затем перевёл взгляд на обручальный браслет, выглядывающий в прореху на рукаве.

— Я… я пока не знаю, что делать. Но и оставлять как есть тоже не хочу. Особисты забрали специи. Я рассказал им всё, что знаю, о Марко Катари, поставщике, который продал мне шафрейн и мирро. Но я не смог ничего поведать о Фелиме, потому что пришлось бы тогда выложить и о его грязных намерениях насчёт Юияль. А он тоже из Сеймуров, пусть и дальний родственник. И катушка… ведь она пропала. Да и вы… ваш кот… и этот, как вы сказали, контур незаметности. В общем, тогда я просто не смог. Да и разбираться с делами семьи нужно внутри семьи… как-то так.

— О, я смотрю, ты всё-таки нащупал дорогу к своим истинным желаниям, — Аруна подбросил монетку, поймал и резко выложил её на стол, словно припечатав ряд. Стрелки на часах очелья застыли на отметке "полдень", словно отзеркалив сами себя, хотя, казалось бы, не сдвинулись с места. Секундная стрелка тоже замерла.

— Что ж, мы с тобой в расчёте. Можешь забирать свою диаболику и идти. Возвращаться необязательно.

Что?! Вот так сразу? Без нормальных объяснений? Оставив на произвол судьбы? То есть, предотвратил покушение на королей-близнецов — и хватит? Королевство в безопасности, а на самого купца и репутацию семейства Сеймуров ему наплевать? И золотые забрал! Да кто ж так работает-то?!

Бухтияр набрал было воздуха, собираясь высказать вслух своё негодование, но в кабинет снова проскользнул Темурф. Неактивный маскирующий амулет не скрывал всю мощь рутрова кошака; пятна характерного окраса парда чётко проступали на его лоснящейся шкуре, двигаясь в такт обманчиво-мягкий походке.

Альмерра, повинуясь звуковой команде, по свистку освободила сапог с шестицветиком, торговец схватил диаболику в охапку и покинул сделавшийся негостеприимным кабинет. Кот лениво проводил посетителя взглядом, а затем вспрыгнул на письменный стол, улёгшись прямиком на ряд золотых монет, и замурлыкал, подставляя шею бережным касаниям смуглых пальцев хозяина.

1.5. Вероятности — дело тонкое

На улице неожиданно развиднелось. Среди туч показались прорехи, пока ещё затянутые белёсой дымкой, мешающий пробиваться лучам осеннего солнца. Но дождь прекратился, и прихваченный с собой зонт оказался лишним, мешая нести сапог с диаболикой. Бухтияр поправил изогнутую ручку, примостившуюся на сгибе локтя, и почему-то вспомнил нелепый зонт Айселя, сломанный два дня назад.

После "краха" их совместного предприятия, пути Сеймура с компаньонами разошлись. Том Крумм покинул не только Сантерру, но и, насколько было известно, даже королевство, направившись то ли в отдалённые провинции Индората, то ли к Северным островам. Возможно, Айсель Ван знает больше? Только он уже несколько лет пьёт без просыха. Видеть своего бывшего партнёра в таком состоянии оказалось неприятно, да и червячок вины основательно подточил дружеские отношения. Признаться в контрабанде он не решился ни тогда, ни потом, утешая себя тем, что "меньше знаешь — лучше спишь". Тем более, что он долг в конечном итоге всё-таки выплатил, когда, наконец, добился желаемого статуса королевского поставщика. Не его вина, что компаньоны не пожелали воспользоваться шансом начать новое дело.

А что если попробовать поговорить начистоту? Рассказать всё как есть, попросить прощения и постараться вместе отыскать Крумма?

Невозможно начать с чистого листа, не раздав старые долги, пусть это порой весьма обременительно. Да и адрес бывшего партнёра словно сам собой всплыл в памяти. Сколько вечеров за партией в вист или "удачливое семейство"… Правда, внутри сидел червячок сомнения: будет ли Ван достаточно трезв, чтобы суметь понять? Хватит ли остатков былой дружбы, чтобы простить? Забудется ли всё сказанное при очередном запое? А вдруг он вообще переехал? В конце концов, содержать дом, пусть и небольшой, могло оказаться выпивохе не по карману.

Ладно, всё равно по дороге, можно попробовать заглянуть. Хотя что делать с диаболикой? Отнести домой — вышвырнет Юияль. Выкинуть по дороге или уничтожить — рука не поднимается, в конце концов, столько вложенных сил и денег одним махом не перечеркнуть. Так ничего и не придумав, купец решил, что разговору цветок не помешает, а там будет видно. Если уж беседа будет совсем не клеиться, он сделает вид, что просто пришёл подарить зонт взамен сломанного, чтобы не оставаться в долгу, а об остальном попросту умолчит.

Несмотря на то, что стены знакомого дома заметно обветшали, а дорожка, ведущая от калитки до крыльца густо поросла травой, владелец оказался на месте. Увы, как Бухтияр и опасался, утро для Айселя началось с глотка горячительного, а, может, уже и не одного.

При виде бывшего друга, он просиял, но почему-то назвал его Томом, и спросил, когда они отправятся к Сеймуру подписывать контракт. Лучезарно улыбаясь, словно и не было всех этих лет с момента, как пути друзей разошлись. Сапога с цветком хозяин дома словно бы не заметил, а на протянутый зонт ответил мечтательной полуулыбкой, неопределённо махнув рукой куда-то в сторону.

Видеть приятеля в таком состоянии невыносимо, а участвовать в беседе — тем более. Бухтияр неловко пристроил "подарок" в углу прихожей и, отделавшись общими фразами, позорно сбежал, плотно прикрыв за собой дверь, пока собеседник не опомнился.

Но у калитки внезапно столкнулся с тем, кого увидеть точно не ожидал.

Фелим! Собственной персоной! Что он тут забыл?!

Рыжеволосый кузен Юияль, притворив за собой створку калитки, повернулся и сделал шаг по дорожке, ведущей к дому. Сначала он было холодно кивнул идущему навстречу торговцу, собираясь пройти мимо. Но при виде белого бутона среди пёстрых листьев внезапно вскипел, потеряв самообладание:

— Когда же ты, мьярд грёкнутый, наконец, сдохнешь?! Я втрюхал рутрову кучу денег шердам Пустоши за это мьярдово растение, а ты всё никак не подыхаешь! Да ещё и браслет обратно раздобыл, все усилия насмарку!

Шердам?! Добытчикам редкостей из Запретной зоны? Так диаболика не просто редкое, но ещё и контрабандное растение? Мутировавший вид из Пустоши?! Именно об этом предупреждал Аруна, когда назвал её не изменчивой, а… как там… Ультима? Рутров кармоправ, почему бы ему не говорить такие вещи в открытую вместо туманных намёков? Или… он хочет, чтобы собеседники догадывались сами?

Бухтияр подумал о том, что за последнюю неделю он уже дважды открыто расхаживал по улицам Сантерры в обнимку с цветком, ввоз которого в королевство категорически запрещён, и его замутило. И почему Аруна об этом не предупредил, опять эти его штучки насчёт свободы выбора и действий? Да кому нужна эта свобода, если вопрос касается безопасности?

— Сам ты мьярд! Я знаю, что ты хотел провернуть с Юияль, я слышал запись твоего разговора с мерзавцем Марко! — торговец пошёл в ответное наступление, тесня собеседника к калитке. Но тот не собирался сдаваться: