Картограф

Да и ладно. Не очень-то и хотелось.

Я пододвинул Елизарычу его кривую карту отменной работы и спросил:

– Помнишь, на чём мы остановились?

– Про горы мы говорили, – с лёгким раздражением в голосе ответил тот. – И про, что вы их какими-то горизонталями рисуете, а не стилусами и чернилами, как все добрые люди.

– А до этого? О чём мы с тобой до гор разговаривали, помнишь?

С минуту поручик добросовестно скрипел мозгами, силясь выудить из памяти предмет нашего недавнего разговора. Но, судя по всему, не преуспел:

– Да пёс его знает! – воскликнул он с ещё большим раздражением. – Давай, говори уже! Не томи. И без того денёк не сахарный выдался! – сказав, он дотронулся до подбитого глаза, словно тот у него внезапно заболел.

– Я у тебя спрашивал, откуда, по твоему мнению, пришли наши предполагаемые противники? – напомнил и на всякий случай уточнил: – Те самые лихие людишки, которые обоз этот… – хотел сказать «бомбанули», но вовремя удержался. – Которые обоз перебили. И которые… не ровён час… ну, дальше сам знаешь. Вот давай, излагай свою версию.

В этот момент появился сменённый Раков. Войдя, он тут же обратил внимание на расстеленную на столе карту, если так можно выразиться, отечественного производства.

– О! Во-о-от! Посмотри, Андрей, какие карты наш Роман чертит. Только глянешь на неё, и сразу всё понятно становится. А у тебя? Одни сплошные догадки. То ли лес, то ли ещё чего… Гор вообще никаких нет. А они есть. Моста если нет, так его и на правильной карте не должно быть…

– Погоди, Алёшка! – перебил его поручик. – Господин прапорщик грозился показать нам сегодня, как надобно горы ихними таинственными пластунскими горизонталями рисовать. Заметь себе, показывать сие странное действо, он обещался при помощи… чего бы ты думал? Вот не в жизнь не догадаешься! При помощи блинов!

Раков, наверное, решил, что мы над ним издеваемся. В молчании он переводил взгляд с меня на поручика и обратно. Наконец какая-то мысль в голову ему пришла:

– Потешаетесь? – «догадался» он. – Блинами рисовать?! Это что-то новое такое в картографии. А их потом есть-то можно будет, или они уже в негодность придут? Я сейчас блинков-то немалую горку в охотку бы навернул. Да со сметанкой… – он мечтательно зажмурился и чуть-чуть не облизнулся.

– А вот и нет! – обломал его Старинов. – Они, пластуны, блины без сметаны едят и без масла.

– Ага! – буркнул расстроенный Раков. – И без смысла. Зачем же тогда блины? Взаправду что ли ими рисовать будет? – это он спросил у Елизарыча, потом повернулся ко мне за подтверждением: – Натурально? Блинами будешь карту рисовать?

Блин! Ну, вот что за люди?! Я поморщился и ответил:

– Подождите немного и всё увидите. Будут вам и карта, и горы из блинов. Больше не можете ни о чём думать? Только о блинах? Давайте уже вернёмся к нашим баранам. Ну, в смысле, к нашим бандитам. Я хочу знать ваше мнение: откуда они пришли и куда уходить будут? Вот ты, Рома, как думаешь, откуда и куда?

Наверное, для перевода хода мыслей с блинов, карт и гор на предполагаемого противника и перспективу реальности боестолкновения с ним Старинову понадобилось пару сотен тысяч миллисекунд, потому что ответил он далеко не сразу. Сначала выражение его лица из скептически шутейного трансформировалось в озадаченное. Потом он придвинул к себе карту и углубился в её изучение. Затем, видимо приняв какое-то решение, откинулся и изрёк:

– Полагаю, пришли они вот отсюда, – и он ткнул пальцем в пространство между Самарой и Уфой.

Это я так сказал просто между Самарой и Уфой, а на самом деле на Ромином сверхточном чертеже никакой Уфы не было. От слова «совсем». Хотя, судя по тому, насколько сильно всё искажено на данном рисунке, Уфа вполне себе могла находиться где-нибудь за пределами изображённой территории. А чего? Так бывает. Ну, не хватило листа отстроить всё в масштабе, вот Уфа и не вошла.

Да бог бы, чай, с ней, с Уфой! А если всё «вычерчено» настолько криво, что именно в тех местах и располагаются степи татаро-монголов? Или ещё хуже: вдруг там не степи, а сами татаро-монголы?

Стоп!

А с чего я решил, что если татаро-монголы размещаются там, то это для нас хуже? Для нас это как раз лучше, потому что возвращаться к себе они будут чётко-чётко назад. То есть к нам они при этом будут не боком или полубоком, а вот прямо самой что ни на есть спиной.

Но существует и другой вариант. Он не просто плохой, он безумно хреновый. Если те, кто напал на обоз – это всего лишь передовой отряд большого войска, идущего в поход на Самару.

Тогда будет совершенно не важно, является этот поход завоевательным, или это всего лишь грабительский набег. Красный Яр они возьмут очень быстро. Где-нибудь за день. Мы им вообще минут на десять. Что ж у меня патронов-то нет? Обоймы бы две-три, а лучше четыре. Я бы их тогда ещё на полчаса задержал. Или даже на час. Нет. На час без пулемёта… На вряд ли… Край, минут на сорок.

– И что теперь? – с излишним, на мой взгляд, пренебрежением к общей хреновости ситуации вопросил Раков. – Ну, пришли они с пустых земель, и что с того?

Если бы я знал, о каких таких пустых землях он сейчас говорит, может быть, что-нибудь бы и понял. Может быть, что-нибудь бы сказал. Может быть, что-нибудь даже предпринял бы. Но я понятия обо всём этом не имел. Поэтому устремил свой молчаливый взгляд на поручика, в конце концов, Раковский вопрос адресован именно ему.

Елизарыч пожал плечами:

– Пограбят, пограбят, да и разбегутся кто куда. А могут и не успеть разбежаться. Вот пришлёт Его высокобродие полковник Ватулин два-три взвода своих драгунов, переловят они всех этих лихоимцев, да обратно на рудники и свезут. А если кого из них и перебьют мимоходом, так тоже не велика потеря.

Так. Что же это у нас такое получается? Это не татаро-монгольские захватчики, а беглые каторжники что ли?

Не помню ни про один рудник в Самарской области. Разве что Ширяевские штольни? Так ведь они на другом берегу... Хотя, а в области, может, и не было рудников, а вот в уезде… в Самарском уезде… в смысле триста лет назад, может быть, таковые и наличествовали, но со временем закрылись. Истощились там, или по какой другой причине… Да плевать!

Если напали на обоз с недружественными мне колхозниками беглые каторжники, то как они себя поведут дальше? Попытаются сколотить шайку побольше и пробиться на Дон, с которого выдачи нет? Или укрупняться не станут, а постараются «затеряться в толпе»?

Наши бы, отбежав от лагеря чуть подальше, сразу бы начали разбредаться, типа дальше каждый сам за себя. За большой толпой и погоня большая. Как поступят местные зэки, я мог только догадываться. Да и, сказать по правде, запросто могу и не угадать.