Катунь Коварная

Да и ее мама Вера Викторовна, как-то сразу повеселела. Она в последнее время смотрела на Димку и очень переживала. Вид у него, скажем, был совсем потерянный. А теперь, он воспрянул духом, и в его глазах горел яркий огонек новой жизни.

Услышав такие одобрительные слова от своей жены и тещи, Димка взлетел на седьмое небо от радости. Он, конечно же, больше всего боялся, что Галя не одобрит его желание и не согласиться, ехать в Москву. А оно вот как вышло. И уже на следующий день, он написал заявление об увольнении, и через несколько дней, получив расчет, собрался и на поезде уехал в Столицу. А уже когда Галя закончила очередной год обучения в своем институте, он побеспокоился и перевел ее учиться в Москву. А уже к осени они окончательно перевезли к себе свою дочь Аленку. Старики, конечно же, противились этому. Они в ней души не чаяли, но Решение родителей было бесповоротно и окончательно. Димка был зачислен в специальную школу КГБ и ему выдали комнату в общежитии. Вот он и перевез своих к себе. А Галя перевелась на заочное обучение и воспитывала Аленку. Димке постоянно не хватало времени. Он учился с раннего утра, до самого позднего вечера, поэтому, когда приезжал домой, он мог только немного поужинать и сразу валился спать.

Уже осенью, после уборочной страды, когда все поля были убраны и корма заготовлены на всю зиму, Госплемзавод «Катунь», торжественно рапортовал об очередном выполнении плана, поставленного Партией Страны и руководством Советского Союза. Село, немного успокоилось после уборочной страды и вновь начало жить своей жизнью. Люди готовились к зиме.

Марина Петрикова, пролежав почти два месяца в Бийской больнице, наконец-то пошла на поправку и вскоре выписалась из нее. Ее лицо практически пришло в полный порядок, и она заметно повеселела. Но что-то в ее взгляде осталось настороженное и тайное. Это уже была совсем не та красавица Марина, которая много лет оставалась на вид юной девушкой, которую когда-то встретил Виктор Петриков. Вообще-то, он даже гордился своей женой, когда знакомился с женами своих друзей и знакомых. Для Виктора эти женщины были почему-то не очень красивыми и вообще ему не нравились. Он еще всегда думал, ну как эти мужики живут с такими некрасивыми женщинами, он себе даже представить не мог. Но как говорится, женщин красивых не бывает. А на вкус и цвет, товарищей нет. Все постепенно меняется. Вот и красивое лицо его жены Марины, изменило свой облик и стало совсем не таким, каким было. Хоть и остались, основные и знакомые черты, но для Виктора, оно было, как искусственное. Скорее всего, какое-то пластмассовое, нежели живое. Да и самому Виктору, теперь было все равно. У него теперь была другая женщина и другая любовь. Теперь он забыл свои мысли, года он видел некрасивых женщин. Теперь с ним была неразлучна, женщина, которая была по сравнению с Мариной, совсем некрасивая и даже не могла ставиться в какое-то сравнение. Но Виктор, не мог без нее ни дня. А она почти круглосуточно думала только о нем. Даже когда ложилась спать, то часто видела его во сне.

После возвращения домой, Марина вообще не могла находиться рядом с Виктором и жить вместе. Но та давняя любовь ни как не отпускала его от себя. Да и семья у них была на зависть другим. Но Марина не знала, что ей делать. В больнице она много рассуждала и думала, как будет жить дальше. Но, вернувшись домой, она, взглянув на Виктора и на детей, изменила свое решение. Она вообще хотела уйти из жизни, но не знала, как это сделать. А вот теперь пробыв дома пару недель, Марина решила, уехать к родителям на дальний Восток. Дождавшись, когда мальчишки пойдут на каникулы, она собрала их и, сказав Виктору, что так будет лучше, на все лето уехала во Владивосток.

Петриков совершенно был не против. Наоборот, он не препятствовал решению жены и говорил, что так будет лучше для обоих. Заодно они проверят свои чувства и вообще желание жить вместе. Они договорились, что Марина не скажет своему отцу, о том, что произошло и оставит все как есть.

Виктор, отправив жену на восток, снял полностью с себя обременение и практически не расставался с Мироновой.

За ушедшее лето Петриков с Мироновой вышли на новые показатели по сдачи молока и теперь осенью получали особые дивиденды в виде постоянных встреч и поздравлений от разного начальства и написания о них статей почти во всех газетах. А в свободное время они садились в служебный УАЗик и уезжали куда-нибудь вдвоем на природу. Особенно они любили ездить в Горный Алтай. Там летом и осенью красотища была неописуемая. Обычно, в какой-нибудь далекой деревне, они останавливались на постой у одинокой старушки и, оставшись вдвоем, без посторонних глаз придавались любви и интимным утехам. Они могли по два или даже по три дня не выходить из дома, если только по нужде. А так Виктор и Настя никак не могли напиться друг другом и своей неудержимой страстью. В деревне все уже попривыкли к тому, что все сельские новости, были только о Мироновой и Петрикове. Даже маленькие ребятишки на улицах играли в Управляющего и доярку и наперебой, когда начиналась игра, занимали очередь и кричали, кто из них первым будет Петриковым, а кто Мироновой. Учителя в местной школе тоже иногда приводили в пример рабочие достижения местных стахановцев. Но в подворотнях, все больше и больше, народ посмеивался над этими надутыми показателями по надою молока. Вообще, людей невозможно обмануть в каких-то приписках. Можно на бумаге написать сколько угодно разных цифр, но если этого нет в наличии, тогда грош цена таким показателям. А если такие показатели, высосанные из пальца накручивались по всей стране, как мыльный пузырь, то, как водится в определенное время, этот пузырь, должен обязательно лопнуть. Это всего лишь вопрос времени. Но когда это происходит, тогда наступает настоящий крах и катастрофа. И не только тому, кто приписывает эти цифры и надувает этот мыльный экономический пузырь, а эта катастрофа касается, прежде всего, самого простого человека, который не понимает и не осознает, почему и вообще, что происходит. Конечно же, это происходит не сразу, но вся система ломается и складывается, как карточный домик. А уж потом этот домик, практически невозможно поправить или поднять. Его гораздо легче выстроить заново, но уже с надежным экономическим фундаментом и твердыми вымеренными стенами, и непротекаемой юридической крышей, под которой будет надежно находиться самый настоящий и реальный товар народного потребления, который в действительности будет необходим для народа и будет постоянно приобретаться этим народом, обменивая на денежные знаки, которые будут возвращаться в казну государства, а не в карманы разных расхитителей Социалистической собственности.

Виктор Андреевич Петриков вместе с Анастасией Мироновой, был приглашен на торжественное заседание в райотдел Милиции, по поводу празднования Дня Милиции. Теперь, когда Настя Миронова была выбрана делегатом на ХХVI Съезд ЦК Коммунистической Партии Советского Союза, который проходил в Москве, где ее выбрали членом Центрального Комитета и вручили очередную медаль «За Доблестный труд»! Теперь она была самым почетным гостем на всех заседаниях и праздниках в районе, и даже в Алтайском крае. А Виктор Андреевич, постоянно ее сопровождал, потому, как сама Настя очень боялась и стеснялась показываться на люди. Ей казалось, что она не очень достойна таких наград и всеобщего внимания. Как то уж очень все просто получалось и без всякого особого труда, что происходит практически у всех сельских тружеников, которые работают от рассвета до заката, она так высоко взлетела. А когда оглянулась, на своих сельчан, которые работали не хуже ее, она удивилась, что они остались на месте, а она теперь одна из главных и первых лиц района. И теперь ей нужно было везде выступать и присутствовать.

Но, когда собрались все сотрудники и на трибуну вышел Первый Секретарь райкома Партии, чтобы поздравить сотрудников с их проффесиональным праздником, лицо у него было совсем не праздничным.

Он зашел вместе в Актовый зал райотдела вместе с начальником, старым полковником милиции Чагиным. Они долго о чем-то шептались и потом Литяйкин подошел к трибуне и попросил всех создать идеальную тишину.

– Товарищи!

В этот праздничный день, хотелось сказать Вам много хороших и теплых поздравлений.

– Но в связи с трагическими событиями в нашей Стране, я хочу сообщить Вам очень неприятное и ужасное известие. Сегодня в Москве скоропостижно скончался Генеральный Секретарь Коммунистической Партии Советского Союза. Председатель Президиума, товарищ Брежнев Леонид Ильич. – Литяйкин на мгновение прервал речь. Гулкая волна моментально прокатилась по залу и отразилась эхом от стен и потолка и растворилась в мертвой тишине. Несколько минут в Зале стояла гробовая тишина. Никто из присутствующих совершенно не мог ничего говорить. А самое главное, они не знали, что теперь делать. Как теперь пойдет жизнь в Советском Союзе. Кто теперь поведет народ к светлому будущему. И за кем теперь шагать в тесном строю, из которого, только, что выпал самый главный лидер и командир этого строя.

После нескольких минут ожидания, инициативу в свои руки взял старый полковник милиции Чагин Александр Сергеевич. Он был старым фронтовиком и в жизни повидал многое. Он видел, как Первый Секретарь Литяйкин не мог справиться с душным комом, который подступил позорным и душным предательски сердечным приступом к его горлу.

– Товарищи! – Подхватил Чагин. – Страна никогда не забудет нашего горячо любимого Генерального Секретаря товарища Брежнева Леонида Ильича. Вечная память нашему любимому вождю. Почтим его память минутой молчания. – Весь личный состав и приглашенные гости, как по команде встали и приклонили головы.

– Но теперь, товарищи в такой день, мы должны еще сильнее и ответственнее нести нашу нелегкую службу. Я, конечно, никому не приказываю, но призываю сегодня и в последующие дни объявленного траура выйти на службу и соблюдать порядок в нашем районе.

Чагин сказал еще несколько слов по этому поводу и в самом конце своего выступления все же поздравил личный состав с Днем Милиции.

Петриков и Миронова возвращались домой молча. Виктор теперь не знал, что и делать. Он понимал, что тот план, который он давно задумал, может полететь прахом. Он так же понимал, что вот теперь скоро начнет все меняться в нашей стране. А это значит, что обязательно будут меняться и руководители всех Партийных органов. Его утешало, что это будет не сразу. Там пока в Москве разберутся, кого поставить на главный пост и пока он возьмет все в свои руки, пройдет не мало времени. И возможно ему еще удастся до конца реализовать свой план. Но для окончательного его действия, Петрикову тоже нужно было время.

Приехав в село, он подвез к дому и высадил Настю. Она спокойно вышла и тихо спросила:

– Виктор! Скажи, а что теперь будет с нами? Как мы теперь жить-то будем без Брежнева?

Она повернулась и пошла, не дождавшись ответа от Петрикова. Он лишь заметил, как Настя горько заплакала, втянув голову в плечи. Виктор не стал ее останавливать. Он дождался, когда она скроется из виду, потом завел машину и поехал на берег Катуни. Завернув за Гидропартьевский поворот, Петриков выехал на крутой берег и остановился. Поставив машину на стояночный тормоз, он взял сигарету и, закурив, навалился на руль. Его взору открылась удивительная картина. Там, далеко в низу пытаясь еще бороться с наступившими морозами, отражаясь в ледовых берегах и снежных торосах, стремительно неслась куда-то вдаль непокорная Катунь. Она яростно впивалась в ледяные глыбы на поворотах и, облизывая их своими водами, пыталась расплавить лед и сохранить свое преимущество и владычество. Но с каждым днем мороз крепчал, и она с криками и стонами уступала в этой битве, сантиметр за сантиметром, все больше и больше скрываясь под этой теплой шапкой холодного льда.

Виктор задумчиво втягивал ароматы сигаретного дыма и мучительно рассуждал и думал, как теперь ему поступить. Он думал долго, меняя сигарету за сигаретой, не обращая внимания на работающий двигатель его машины. Мысли беспорядочно трепали его голову и никак не укладывались в одно нужное решение. Раздумывая, он даже прочитал отрывок какого-то стихотворения:

Я вновь меняю сигарету.Зажженной спички гаснет свет.И можно тихо, по секрету,Сказать, что счастья в жизни нет!