Кайа. История про одолженную жизнь (том Шестой)

«Нет, случайность в „чешуйках“ никто не отменял, а значит, все они разные…некоторые — кардинально…и именно поэтому, собственно говоря, у тебя существует возможность оставаться весьма слабо предсказуемой для прочих „игроков“. И да, не советую принимать все сказанное „голосами“ за чистую монету хотя бы уже потому, что они не желают исполнения тобой предназначения».

— Полуложь полуправда… Я уже это понял. Ладно…допустим, у меня когда-нибудь получится исполнить это самое предназначение, но лично мне-то какой с этого прок?

«А вот этого я знать не могу. Это тебе придется выяснить самой, когда и если ты исполнишь свое предназначение. Ладно, мое время на исходе. Ты, и правда, отказалась от „бога из машины“. Как правда и то, что другие „игроки“ будут в полной мере пользоваться этой силой. Я не сумею дать тебе равнозначную замену, но…».

В следующий миг…моя голова…мои глаза…

— М-м-м! — громко заскулил я от нестерпимой боли, а затем до крови прикусил руку, с трудом балансируя на грани сознания.

«Говорят, знание — сила, а значит, я только что сделала тебя чуточку сильнее. Это все, что я смогла для тебя сделать, прощай…и до встречи в этом мире, если только звезды сойдутся так, что она состоится». — услышал я, когда боль в достаточной мере отступила.

— Ага, бывай… — с трудом ворочая языком, прошептал я, а затем утер ладонью пот со лба.

Я сейчас ощущал такое блаженство, которое никакими словами не передать. Как если бы наконец-то вышел из кабинета стоматолога, удалявшего мне нервы из зубов без всякой анестезии.

Стоило бы в душ сходить, но не осталось уже никаких сил. Нужно поспать, очень нужно, однако…

С трудом встав, добрел до маленького холодильника и достал из него бутылку воды. Утолив жажду, забрал из ящика стола накопители и коробочку с микросхемами, после чего спрятал все это под одной из подушек. Выставив на видеофоне будильник, заснул, едва только улегся в кровать.

Позже.

Когда будильник выдернул меня из царства Морфея, головная боль уже прошла (только виски еще немного сдавливало), равно как и слабость. Быстро встав и скинув насквозь мокрые от пота пижаму и нижнее белье, прошлепал в душ, не закрывая дверь в спальню.

Горячие, словно бы раскаленный свинец капли тропического душа, сменялись ледяными, и очень скоро всякая сонливость и остаточные следы мигрени исчезли без следа.

Неизвестная мне сущность (хотя у меня почему-то есть уверенность, что она каким-то образом связана с той призрачной танцовщицей из клуба, с Ясной…нужно будет ее найти) немножечко слукавила, сказав, что сделает меня чуточку сильнее. Чуточку…

Мне еще только предстоит разобраться с полученным от нее даром (инструментом для «инструмента», вернее, ибо никто не станет просто так, за здорово живешь, давать мне каких-либо «плюшек», в этом я уже убедился). Очень уж он объемен. Однако похоже на то, что, бродя по «темной и стремной пещере, битком набитой разнообразными злобными тварями», каковой является моя теперешняя жизнь, мне удалось-таки наткнуться на «ящик с легендарным оружием» (знание — точно сила!), если сравнивать происходящее с некой компьютерной игрой. Ну а почему бы и нет? Персонажу из игры можно, а чем хуже такой занимательный «персонаж», как я?

В чем уверен наверняка — так это в том, что мессенджер я сделаю в срок, хотя без помощи обитателей Чистилища, работающих со мной в параллель, это будет несколько сложнее.

Выключив душ, а затем насухо вытершись, вернулся в спальню.

18:45

С трудом отделавшись от назойливого общества кузины и племянниц, которым, по всей видимости, нечем было себя занять, прошел в зону кухни.

Как и ожидалось, Паша уже явился и теперь трапезничал на небольшой кухоньке для персонала.

— Приятного аппетита. — сказал я, усевшись рядом.

— Спасибо. — ответил парень, вытерев салфеткой рот и отодвинув в сторону тарелку с рисом и рагу.

Не то чтобы я собирался прерывать его трапезу, однако Паша выжидательно уставился на меня.

Достав из кармана спортивного костюма, в который облачился после душа, приобретенный накопитель и коробочку с микросхемами положил устройства на стол. Оба предмета были запакованы в специальные почтовые пакеты, которые обнаружил в ящике стола. Непрозрачные, выполненные из материала, напоминающего полиэтилен.

— Здесь указано: что, куда и как. — произнес я, протянув юноше два листочка бумаги, выдранных из записной книжки.

— … уху-ху…камера номер двадцать четыре; пароль: семнадцать, двадцать шесть, пятьдесят восемь, одиннадцать… — пробубнил шепотом Паша, читая первый листочек, а затем, отложив его в сторонку, принялся за второй. — Отправить по адресу…уху-ху…до востребования.

Ознакомившись с содержимым, он вернул мне листочки, я же вопросительно поднял бровь: «зачем, мол?».

— Не хочу хвастаться, барышня, но я музыкант и, помимо хорошего слуха, у меня практически идеальная память. — произнес он, после чего, заметив на моем лице сомнение, без запинки назвал сначала цифровой пароль, а затем его же, только наоборот.

Честно сказать, все это мне не очень понравилось, ибо я запросто обойдусь без дополнительных приключений. Однако, если начать сейчас спорить с ним…

— Уверена, что так оно и есть. Однако я желаю, чтобы каждое свое действие вы сверяли с этими…

Я постучал указательным пальцем по листкам.

— … записками, дабы к нам с вами, в случае чего, никаких вопросов потом не возникло, понимаете?

Где-то с полминутки он взирал на меня, а затем произнес:

— Как скажете, барышня, так я и поступлю.

— Вот и отлично! — произнес я и положил на стол наличные. — На расходы и ваша награда, согласно табелю стоимости курьерских услуг.

Покои Кайи, позже.

После ужина, оказавшись наконец в своей комнате, в удобнейшем кресле, Кайа сидела…

— Хорошо, что Роза вообще ничем не допекает, ибо ей, похоже, девичьи посиделки со мной совершенно без интереса. — пробормотала она.

…и пялилась в дисплей видеофона, на имя абонента.

«Консультант».

— Позвонить или нет? — вслух произнесла она. — Если не стану…

Твое проклятье — одиночество. Избавься от всех привязанностей. — вспомнила она «голос», говоривший ее собственным голосом.