Киерленский изувер

Вместо ответа Ностан протянул ему какую-то бумагу. Аскель заметил, как трясется рука лавочника. Да и весь вид его выдавал тревогу.

– Что это? – недовольно спросил Этли.

Ему сейчас некогда заниматься пустяками. Где этот бесов цирюльник? Если он ушел, Этли сам перевернет все его вещи и найдет эту распроклятую красную шапочку!

– А ты прочти, - рыкнул Таштаг.

Этли развернул бумагу. Строки, выведенные убористым, без излишеств, почерком бежали по листу. В паре мест виднелись небольшие кляксы. Одни слова едва проглядывали, другие наоборот – выписаны слишком жирно, так что контуры букв расплывались на бумаге. Автор письма словно торопился, наплевав на аккуратность и разборчивость.

«Дорогой Этли. Как только я узнал, что ты направляешься на Нищий двор, то сразу понял – ты раскроешь меня. Так или иначе. Я именно тот человек, кто известен на Языке, как Изувер. Надеюсь, ты счастливо избежал встречи с той неведомой тварью, что выбралась из головы ритуальной жертвы. Это было для меня полной неожиданностью, поэтому я упустил ее.

Я хотел все решить проще, без ненужных жертв и крови. Просто забрать «Запределье» и его перевод. А позже, предложить тебе работать над книгой вместе. Но ты все испортил, спрятав их или забрав с собой.

Ты хочешь казаться холодным и равнодушным, но я вижу, как ты привязываешься к людям и тянешься к ним. Поэтому, я выманил жену твоего бывшего работодателя из дома и увел с собой. Если ты хочешь и дальше получать горячий яблочный пирог от матры Фрии, тебе следует сделать несколько простых вещей.

Перед закатом, выйди через северные ворота и иди на старое городское кладбище. Возьми с собой книгу, перевод, и приходи один к склепу Анианты Иврамал. Я буду ждать тебя там. Надеюсь, мы сможем с тобой обо всем договориться.

Человек, известный тебе, как Руд Рудмал»

На обратной стороне письма красовалась короткая записка, обращенная к Ностану: «Никому ни слова. Хочешь увидеть жену живой, отнеси письмо Этли, на Язык, в таверну Оттика».

– Что это значит, Этли? – осипшим голосом спросил Ностан. – Какое запределье, какой перевод, при чем тут Фрия?

– Ты ведь все прочитал, изувер, тот самый, что убивал женщин, похитил твою жену.

Этли показалось, что лавочник сейчас упадет в обморок. Но побледневший Ностан только прошептал:

– Будь проклят тот день, когда мы с тобой встретились, Этли.

Точнее не скажешь. Сколько вас, таких, что проклинали встречу с Аскелем Этли – первым шагом к гибели.

– Зачем этому гаду ждать целый день? – спросил Таштаг. – Ведь за это время мы ссможем ссобрать людей или обратиться к власстям. Он ссам называет себя изувером, а крови этого убийцы жаждут многие.

Затем, что целый день Руди, или кто он там, будет пытать Фрию. Подготавливать ее к встрече с Мириадом, как это называют в «Запределье». А ночью, уже на пике страданий бедной женщины, он убьет ее, тоже не сразу. В надежде увидеть Мириад. Этли вспомнил, что Фрия ждала ребенка и его передернуло.

– Надо идти сейчас!

Объяснять он ничего не стал. Ностану, так точно не надо этого знать. Начнет вытворять еще не весть что, узнав о судьбе горячо любимой жены. Надо же, такой расчетливый, в чем-то подлый, а Фрию любит до безумия.

– Он же сказал идти ночью! – выкрикнул Ностан. – Иначе он убьет ее!

Он и так ее убьет, ответил ему про себя Этли, а в слух сказал:

– Кто знает, что будет вечером. Возможно, к нему уже явятся подельники и выручить Фрию будет сложнее. Сейчас, скорее всего, он держит ее в том же склепе. Думаю, он не ждет меня днём, уверен, что ты не позволишь мне идти. Вот я и подловлю его.

– Сстой, сстой! Я тоже пойду, плевать на клятву, я ее уже наррушшил, а перерезать глотку этой гниде – хорошшее дело.

– Я тоже пойду!

Ностан встал и Этли только сейчас заметил на его поясе корд.

– Из меня боец, так себе, кхм, ну вы знаете. Но сидеть в стороне, когда моя жена…мою жену…

У Ностана перехватило дыхание, и он замолчал.

Этли вздохнул, куда же вы все лезете! Уж он то знает, чем это все закончится. Никто оттуда не вернется, ни Ностан, ни Таштаг. Сам Этли – вполне возможно и уцелеет. Мириад словами не разбрасывается, «все, кто запал тебе в душу…погибнут от рук или дел твоих».

– Послушайте!

Что он сейчас хочет сказать им? Что видел этот самый Мириад? Присутствовал на шабаше извергов? Что все они – уже мертвецы, только еще не знают об этом? Он должен был сказать это давно. Всем и каждому, кто встречался у него на пути. Сколько бы людей остались живы тогда! Или их смерть, хотя бы, не лежала на его совести.

– Много лет назад, - продолжил Этли, - меня прокляли. Нет, не какая-то старуха прошептала злые слова вслед, я не осквернял святыни и не богохульничал. Все это пустяки. Меня проклял сам Мириад, я видел его, так, как вижу вас сейчас. И он сказал: все, кто дороги тебе погибнут от рук или дел твоих. Нет моей семьи, нет друзей. Все мертвы. И некоторых, я убил сам. Даже некоторые мимолетные знакомцы, к которым я почувствовал приязнь и то умирали. Поэтому я пойду один.

Они молчали. Ностан смотрел расширенными глазами, наверное, забыв сейчас даже о жене. Шутка ли, человек признается, что общался с чудовищем из иного мира. Он либо безумец, либо еретик. Орк стоял с непроницаемым лицом, лишь взгляд желтых глаз стал задумчивым. Раздумывает, наверное, стоило ли нарушать клятву убивая Волгана. Не лучше ли было рубануть сначала Этли, а там, смотришь, и Волган бы пришел в себя.

Лавена заговорила первой:

– Мне все равно, Аскель, кто ты – еретик, культист или святой. Я иду с тобой!

Такой твердости в голосе Этли никогда не слышал от нее.

– Я не любила Волгана, даже тобой заинтересовалась, - тут лицо женщины на мгновение вспыхнуло, - но я никогда не видела от него ничего плохого. Он был почти самым лучшим человеком, кого я встретила в жизни. Но этот лживый змей Руди, околдовал он Волгана или убедил. Он свел его с ума! И я хочу поквитаться с ним!

– Лавена, - Этли постарался говорить, как можно мягче, - я благодарен тебе. Но ты еще слаба, да и дело это, не женское.

Злобный взгляд женщины впился в него:

– Я могу быть приманкой или идти вперед, чтобы обнаружить опасность. Если ты откажешь мне, я все равно пойду следом. Я хочу видеть, как умрет этот ублюдок!

Этли хотел возразить еще раз, но тут вклинился Таштаг:

– Какое мне дело до твоего проклятия, я и ссам клятвопресступник. А один ты вссе исспортишшь, я пойду с тобой и Лавену возьмем. Пригодитьсся.

Этли недовольно посмотрел на орка, но тот даже внимания не обратил. Лишь безумные искорки скакали в желтых глазах. О чем сейчас думает зеленокожий, осталось непонятным.