Кинслер пикирует

Хотел я было высказать кое-что об их фирме и правах клиента, но решил, что попадать в полицию мне сейчас ни к чему. Чтобы успокоиться, к Тонгейсу отправился пешком. Когда идешь по самодвижущемуся тротуару, кажется, что живешь чуточку быстрее попутчиков, и это подзаряжает самоуверенность – становишься на полголовы выше собственной мании величия – и настраивает на хорошее настроение.

В мастерскую Тонгейса я зашел веселым и довольным жизнью. Самоучка нехотя оторвался от ящика, напичканного радиодеталями, и сутулая спина Тонгейса стала похожа на вопросительный знак в конце фразы, написанной на лице: «Какого черта?» Поняв «какого», выбрался из-за стола и торопливо зашагал в дальний конец мастерской, к заветной двери.

Яхта стоянка на транспортной тележке, готовая к перевозке на космодром. Тонгейс рассказал и показал, что сделал. На вопросы отвечал с недовольной миной, будто выдергивал и дарил мне па память по здоровому зубу.

Когда зубов набралось на ожерелье, я оставил его в покое:

– Все ясно. Хорошо поработал.

– Сегодня вечером корабль будет на космодроме. Вот жетон. – Он вручил мне пусковой жетон. Владельцем яхты значился Тонгейс.

На обратном пути владелец мастерской остановился перед кормовым отсеком корабля.

– Да, я тут одну штуковину поставил, – ткнул он пальцем в похожую на блюдце линзу из кристаллов. – В общем, отражает лазерные лучи.

Патрульные корабли, чтобы задержать нарушителя, поражают его в кормовой отсек, где расположен двигатель. Тонгейс, оказывается, изобрел надежный щит.

– А если выстрелят два одновременно?

– Линз четыре, каждая охраняет дугу в сто двадцать градусов.

– Отражение направленное?

– Да. В любую сторону, кроме обратного направления и «мертвой зоны» – корпуса корабля.

Значит, не напрасно я пришел не через пять дней, а через неделю. Представляю, что бы он натворил, задержись я еще на несколько дней.

От Тонгейса я пошел в другую мастерскую, расположенную в квартале для бедняков. Она была маленькой, малопригодной для работы и без заветной дверцы в дальнем углу. Хозяин был таким же озлобленным изобретателем-самоучкой, как и Тонгейс, но покровителя не имел, поэтому делал любую работу, какая подворачивалась, и не задавал лишних вопросов. Я показал ему пусковой жетон яхты.

– Нужен второй. На имя Френка Нокхида.

Он повертел жетон в руке, презрительно хмыкнул.

– Сто экю. Зайдите через час.

Я пришел через полтора, просидев их в баре неподалеку среди молчаливых людей с озабоченными лицами и беззаботным ветром в карманах. Кое-кто из них прощупал меня взглядом на предмет облегчения от кредитной карточки, но мой звероватый облик отбивал охоту проделать подобную операцию. Зато хозяин мастерской с удовольствием сделал меня беднее на сто экю и вручил два жетона. Работа была отличная, не подкопаешься. Поэтому я достал из кармана дискету, вставил в его убогий рабочий компьютер старого образца. На экране высветились электронные схемы.

– Мне нужно еще и вот это.

Изобретатель рассматривал схему, причмокивая губами от удовольствия. Казалось, он обсасывает каждую деталь.

– Чье изобретение?

– Мое.

Оно было действительно моим – плод двухлетних стараний во время последней отсидки.

Хозяин мастерской посмотрел на меня подобревшим и немного завистливым взглядом. Потом опять уставился на схему и, радостно вскрикнув, ткнул пальцем в один из блоков.

– А это можно сделать проще! Тут убрать и соединить напрямую с этим блоком, – и в подтверждение своих слов сыпанул горстью формул.

В теории я был слабоват, поэтому сказал:

– Делай, как хочешь, но выходные данные должны быть не ниже запланированных. Прибор мне нужен через две недели.

– Не успею. Потребуются дорогие материалы и обработка схемы на мощном компьютере, а у меня... – он развел руками, показывая, что у него есть, точнее, что ничего нет.

– Я дам аванс.

– Но потребуется... – он запнулся, – ...не меньше пяти тысяч.

Бедолага: пять тысяч для него – сумма, за которой начинается катастрофическое богатство.

– За работу я возьму всего тысячу, – как бы извиняясь, добавил он.

Такая работа стоит не меньше трех. Видимо, делает скидку как сопричастному к делу изобретательства. Я отыскал в ворохе деталей его кредитную карточку, заброшенную туда после получения ста экю, и перевел на нее двадцать пять тысяч. Сунув карточку под нос владельцу, произнес:

– Купишь хороший компьютер и лучшие материалы. Работать только в мастерской, о приборе никто не должен знать. Уложишься в срок – остаток денег и компьютер твои.

Он посмотрел на меня сомневающимся взглядом: сумасшедший или нет?

– Я по рекомендацию Дика Верини.

Дик Верини иногда бесплатно защищает интересных ему типов, пару раз помог и этому выпутаться из сомнительных историй, грозящих, как пособнику, несколькими годами в местах очень отдаленных. Имя рекомендателя успокоило хозяина мастерской, заставило поверить в свалившуюся на него удачу в образе новенького мощного компьютера и баснословной, по его мнению, суммы денег.

– Через две недели прибор будет готов, – как клятву в суде произнес он.

– Я могу опоздать немножко – годика на два-три. В любом случае договор остается в силе и о приборе никто не должен знать.

Хозяин мастерской догадывался, с кем имеет дело, поэтому не удивился и ничего не спросил.

– Прибор будет ждать, – пообещал он.

Я ему поверил. Только в одном случае он не выполнит обещание – если умрет, чего ему не желаю. Хотя, если все станут такими честными, рискую остаться безработным. К сожалению, это мне не грозит: человечество никогда не научится прогрессировать только в лучшую сторону.

С этой грустной мысль я отправился на свидание с Иолией. Вылет назначен мной на утро, корабль заправлен, оснащен и проверен. Тук и Родроб сидят в отеле, связанные строгим приказом не есть и не пить и указанием номерному их не обслуживать. Вроде бы все готово, все обдумано, но никак не верится в предстоящую операцию. Поверю тогда, когда корабль оторвется от стартовой площадки. Впрочем, тогда появится другое – легкое зудение и подрагивание каких-то неведомых мне жилок в мозге, в том его отделе, который заведует клеткой со страхом. Возможно, это не жилки, а прутья той клетки: зверь хочет на волю, зверь жаждет поединка. Скоро он получит и то, и другое.