Кира Вайори

– Тебя сюда кто-то позвал?
– прозвучало даже не как вопрос.

– Ребята испугались за Валею.

– Бред какой! Никогда её пальцем не трону.

– А это?
– я повела рукой.
– Разгром устроил...

– Ну куда-то надо было пар спустить. С наименьшими потерями.

– Андрей, ты с ума сошёл? Так себя надрывать, и ради чего? Девочка выросла, вот и всё.

– Это не твоё дело, - отрезал Шокер, не поворачиваясь ко мне.

– Валея - да, не моё дело. А ты - моё дело. Не смей так с собой поступать!

– Хорошо, не буду, - равнодушно подтвердил он, подошёл к столу, стал раскладывать предметы. Но тут же снова взвился.

– Не понимаю! Моя девочка - и Скай! Как так?! Скай!.. Нет, он, конечно, добряк и очень заботится о тех, кого любит, но... Он же рохля, Кира! Во всех смыслах! Невежда, лох и рохля! Только и умеет, что стрелять и драться. Что такая умница могла в нём найти?! У меня не укладывается это в голове!

– Мы с тобой тоже не укладывались в голове Йана. Но он мебель не ломал. По крайней мере со мной. А с тобой?

– Дал мне в морду разок, - мрачно отозвался Шокер.
– Я не смог отказать ему в этом удовольствии.

Открылась дверь, и вошла Валея со стаканом.

– Папочка, выпей, пожалуйста!

Шокер возвёл глаза к небу.

– Пей, пей, - сказала я.
– Нервы беречь надо. Они тебе ещё пригодятся. А я пойду всё-таки с ребятами поболтаю. Пока, Шокер!

Я вышла из библиотеки. Больше я там была не нужна. Да и вообще я там была не нужна с самого начала. Валея прекрасно справилась бы сама, характер у девочки ещё круче, чем у отца.

Я спустилась вниз в небольшую гостиную, где со стаканами посиживали Лис, Скай и Мишка.

– Берегите командира, ребята, - сказала я, входя.
– Кажется, всё обошлось. Я больше не нужна? Тогда мы пойдём.

Лис потащился нас провожать.

– Всё хотел спросить тебя, - обратился он ко мне уже у самого выхода.
– Как ты выбралась? Я же тебе карту не давал. И у Шокера ты не просила. И у брата не просила. Тогда как?

– Встретила человека, у которого была карта, - пожала я плечами.
– Ну, она была привязана к другому каналу, разумеется. Но покрывала всю нужную местность. Повезло.

– А, - кивнул Лис.
– Ясно... А то я, пока в ловцах ходил, этим всем не интересовался, а теперь как-то стыдно, что тёмный такой... А что за человек, у которого была карта? Откуда он там взялся одновременно с тобой?

– Там вообще очень много народу, Лис, - отмахнулась я от него.
– Так, женщина одна, немолодая уже. Когда-то завязла в слое и решила там остаться. А карта у неё до сих пор с собой, на всякий случай.

История сочинилась сама собой. Рассказывать о мальчике по имени Ло мне совершенно не хотелось.

– А, ясно, - снова важно кивнул Лис.
– Ну ладно, очень рад был тебя увидеть, подруга. И муж у тебя приятный.

Мишка, уже уставший топтаться на морозе и ждать, пока Лис от меня отстанет, встретил меня нетерпеливой гримасой.

– Пойдём уже... домой. Твои друзья, наверное, классные, но мне общаться с ними неуютно. Особенно с этим Лисом.

– Почему?

– Вопросов много задаёт, а ответов не слушает. Зачем тогда спрашивает?

– Из вежливости. Или, может быть, занять тебя хотел, пока меня не было.

– Вот уж я повеселился, - угрюмо кивнул Мишка.

* * *

Гатрийская свадьба - ужасно скучная затея. Полдня помирать на долгой торжественной службе в церкви, а потом - на банкете с чопорными танцами. Ни тебе напиться, ни покуролесить.

Правда, в случае с Мареком всё обещало быть немного лучше, чем на обычной гатрийской свадьбе. Всё-таки Марек - бывалый агент, пол жизни проведший на изнанке, да и многие его нынешние терракотовые коллеги были такими же, а значит можно было ожидать поистине безудержную попойку: не со сладкими коктейлями, а с мартини и даже с коньяком. Никто бы не осудил молодых героев, вынужденных перенять образ жизни тех, среди кого им пришлось вытворять всё, что прикажут, во славу родины.

Ради брата я второй раз в жизни серьёзно поступилась своими твёрдыми убеждениями: купила себе модное платье. Зелёное. С туго обтягивающим лифом и широченной подвижной юбкой-колокольчиком. На изнанке в таких шестилетки на выпускной в детсад ходят.

С Мишкой тоже пришлось повозиться. Он краснел, бледнел и отказывался идти подбирать наряд. Я сказала, что без него никуда не пойду, а с ним таким тоже не пойду, потому что из-за его толстовки и кроссовок сгорю со стыда. Поэтому, если он не хочет, чтобы из-за него я обидела Марата, он пойдёт со мной в бутик и позволит его принарядить.

Мы были красивой парой. Моё зелёное платье великолепно подходило к Мишкиным огненным вихрам, а его вишнёвые штаны от подмышек шли просто ко всему, мимо чего он проходил. Меня разбирал смех, едва я представляла, как выгляжу со стороны. Мишка же всё время меня одёргивал и убеждал, что я выгляжу замечательно.

И всё же, несмотря на его убеждения, я не решилась быть в центре внимания и всё время отиралась где-то на задворках торжества. После заунывного действа в гатрийской церкви все гости перебрались в один из фамильных домов семейства Клайар и расслабились. Я урвала момент, когда молодые были практически наедине и лично поздравила их. Марек растрогался, для него это вообще оказалось плёвым делом. Сентиментальный у меня бро... А общаться с Ритой я боялась, поэтому моё ей поздравление прозвучало не очень-то душевно. Но Рита была любезна, и на мои угрюмые извинения за то, что нам с ней пришлось породниться, ответила с подковыркой, мол, зато этого мужа я у неё точно увести не смогу.

Столик я выбрала в самом дальнем и тёмном углу зала, и пока нормальные люди мило общались, шутили, участвовали в каких-то идиотских конкурсах и танцевали, я, не вставая из-за стола, надралась. Миша пытался с этим что-то сделать, но не смог.

Надраться, как известно, можно по-разному и с разным же результатом. Большинство женщин, перебрав, теряют двигательные реакции. Что называется, голова ещё всё соображает, а вот ноги уже заплетаются. У меня, надо признаться, всё бывает с точностью до наоборот. Я вполне владею своим пьяным телом, оно прекрасно слушается моей пьяной головы. А вот чего при этом слушается голова, о том я в тот момент не задумываюсь, а после не помню и даже вообразить себе не могу.

Белый мартини был просто отпад. Эксклюзивная партия с изнанки, Марек признался, что сам лично вёз, никому не доверяя. Гигантские зелёные оливки были местные, и настолько жирные, мясистые и вкусные, что я только и делала, что отправляла в рот одну за другой и запивала мартини.

– Кир, давай завязывай, - уже в который раз попросил Миша, когда я подозвала официанта и сняла с его подноса ещё два бокала, а ему вернула четыре пустых.

– Миша, у меня единственный брат, и это его первая свадьба, я могу за него порадоваться, как ты считаешь? И в конце концов, я сижу себе смирно, никого не трогаю. Что ты дёргаешься?