Klangfarbenmelodie

— Ты же знаешь, я не люблю джаз, — болезненно скривился Неа, и Микк позволил себе закатить глаза в ответ на это.

Аллен поделился, что именно Мана в их троице обожал джаз, блюз, лёгкие жанры рока, и это наводило на мысль, что вся жизнь Уолкеров крутилась вокруг погибшего брата. И при этом, если редиска вспоминал об этом с приятной ностальгией и чувством вины, что не смог защитить, то Неа доводил всё чуть ли не до фанатизма и идиотизма.

— А вечер будет посвящён рок-балладам, — усмехнулся Тики, замечая, как мужчина обречённо вздохнул, поджав губы. — Так что я обязательно вытащу тебя. Послушаешь, как Алиса потрясающе поёт. Тебе должно понравиться, — пообещал он, думая, что пусть это и низко, но братьям просто жизненно необходимо.

Неа задумчиво насупился, но в итоге всё же сдался, испустив обречённый вздох.

— Ладно, приду, чтобы ты от меня отвязался, — проворчал он и хитро блеснул глазами. — Так не терпится познакомить меня со своей пассией, что ли?

Тики поперхнулся на мгновение, отчего-то совершенно растерянный таким вопросом, но тут же ухмыльнулся.

— О да-а-а, — протянул мужчина, иронично хохотнув. Неа будет просто в шоке, когда поймёт, про кого всё это время здесь распинался Микк. — Да будет тебе известно, Алиса не моя пассия. Мы… просто дружим, да. Такие дела.

Неа… ох, Неа просто натурально вытаращился. Нет, в чем-то Тики его понимал, конечно, но на самом деле это… было не слишком приятно теперь, когда собственные чувства казались мужчине не очень-то правильными. Он не страдал предрассудками относительно секс-меньшинств, но все же…

И Неа, который априори считал, видимо, что друг может получить любую девушку, теперь ошибался. И эта ошибка была для Тики даже не то что чем-то досадным — она просто указывала на невозможность достижения нынешней цели.

Хотя бы потому, что и сам Неа не будет рад, если узнает, что его лучший друг хочет его младшего брата.

А Тики хотел. При этом прекрасно осознавая, что тот никак не девушка. Но он хотел его так же, как хотел, когда не знал, что Алиса и он — это одно лицо. То есть — всего, целиком.

Думать об этом было непривычно, неудобно и даже смущающе, а поэтому… Тики старался не думать — еще и чтобы не поддаваться своим желаниям.

— Что-о-о-о?.. — наконец отмерев, на высокой ноте протянул старший Уолкер. — Но ты же… Я думал… Ты все… Ты не сказал!.. Точнее, ты говорил только когда… Но я думал, все изменилось!

— Изменилось, — покладисто согласился Микк. — Мы снова общаемся. Но это не отменяет того факта, что Алиса по-прежнему не подпускает меня к себе. Разве не это называют… хм… даже не дружбой, а… приятельством?

— На которое ты согласен? — мужчина недоверчиво прищурился и скрестил руки на груди, пристально его рассматривая.

— Как видишь.

Лицо Неа вытянулось ещё смешнее, словно он даже и не подозревал про такое развитие событий, словно ему было тяжело просто представить это, и Тики в чём-то понимал его, но поощрять такую реакцию совершенно не хотел.

Друг присвистнул, качая головой, и растерянно запустил пятерню в волосы.

— Как, однако, любовь людей меняет, — протянул он с неверящей улыбкой, и в этот момент телефон редиски, оставленный на столе, завибрировал, высвечивая на экране «Лави». — Аллен, тебе звонят! — крикнул мужчина, и через несколько мгновений в гостиную выскочил младший Уолкер с сердитым выражением лица, буквально гневным, прожигая несчастный телефон.

— Что надо? — грубо спросил юноша. — Крольчатина, чтоб тебя, заткнись, вдохни глубже и выкладывай суть дела. Я сказал, без отступлений! — прошипел Аллен, удивляя таким поведением Тики, который привык либо к ледяной невозмутимости, либо к лукавой ехидности, но точно уж не к такой вот твёрдой властности. Юноша закатил глаза, недовольно скривившись, и сухо бросил: — Понял, буду через час. Мне плевать, что требуют сейчас, сказал, что буду через час — значит, буду через час и ни минутой раньше, ясно? — Уолкер рассерженно фыркнул, пряча телефон в карман, и обречённо выдохнул: — Брат, ухожу скоро, очередные идиоты устроили стрелку.

— О, а чего ты тогда через час-то? — озабоченно нахмурился мужчина, позволяя Тики (хоть и бывшему частью теневого мира, но не особенно вникающего в его, если можно так сказать, быт) заинтересованно вскинуть брови. — Может, сейчас пойдешь, сразу?

Аллен мотнул головой, смешно морща нос и вновь превращаясь из кого-то невозможно притягательного в своей властности в мягкого смазливого подростка.

— Лапша не успеет свариться, — с досадой заметил он — и махнул рукой. — Подождут, не подохнут. Я не мальчик на побегушках — когда мне надо, тогда и приду.

— Самонадеянный засранец, — с невыносимой теплотой в голосе припечатал Неа, и юноша в ответ закатил глаза.

— Уж кто бы говорил, ладно? — парировал он и, присев рядом с братом, отвесил ему щелбан, а потом — потянулся за своей тетрадью и, взяв телефон Тики, выписал оттуда название последней песни, которую они слушали.

Неа ревниво (это было слишком похоже на ревность, чёрт подери, хотя Микк пытался уверить себя в обратном, но все аргументы, как говорится, были налицо!) поджал губы, заглядывая юноше через плечо с таким сердито-недовольным видом, что Аллен виновато съёжился и поспешно захлопнул тетрадку, скручивая её и пряча в карман широких шорт.

Тики захотелось настучать этому брату-идиоту по голове, но он лишь позволил себе нахмуриться.

Редиска закусил нижнюю губу и, пробормотав что-то про нарезку овощей, быстро ретировался на кухню.

— Не смотри так на меня, — угрюмо проворчал Неа, скривившись, словно ему было неприятно под пристальным взглядом Микка.

— Мы с тобой еще серьезно об этом поговорим, когда он уйдет, — прищурился тот, скрещивая руки на груди. И, дабы распалить этого барана, крикнул: — Эй, редиска, утащенный телефон мне потом верни! Там вся моя музыкальная коллекция в мини-формате!

— Да нужен мне твой телефон! — звонко донеслось с кухни, и Неа недовольно насупился, стреляя в сторону голоса новым ревнивым взглядом, а потом с недовольной физиономией поворачиваясь к Тики.

— И когда вы успели так подружиться? — почти сердито бросил он, щурясь. — Я одиннадцать лет вокруг него…

— Когда о музыке заговорили, — безжалостно оборвал его Тики, совершенно не боясь отрицательной реакции. Когда он говорил Аллену о том, почему так болезненно реагирует на их с Неа отношения — он ни словом не солгал. — Знаешь, в чем секрет, дружище? Я — младший брат, — поделился он с дернувшимся как от оплеухи мужчиной. — И старший до кучи тоже. И у меня с Шерилом разница в возрасте еще больше, чем у вас с Алленом, поэтому это дает моему брату полное право строить из себя заботливого папашу. Однако Шерил никогда меня ни в чем не ущемлял. Но, — мужчина предупреждающе вскинул руку, как только старший Уолкер открыл рот, — об этом мы поговорим, когда Малыш уйдет.

Неа насупился, явно не желая вообще обсуждать эту тему, но ничего не сказал и лишь вздохнул, соглашаясь.

— Как скажешь, — недовольно простонал он, отведя взгляд к телевизору, и, включив его, замолчал до того самого момента, пока Аллен через полчаса не позвал их ужинать.

Тики наградил друга долгим проницательным взглядом, на что тот лишь закатил глаза, словно показывая, что ему плевать на это и что он всё выслушает, и направился вслед за братьями на кухню, наблюдая за делано спокойным и невозмутимым редиской, который бесстрастно смотрел куда-то в сторону с совершенно отсутствующим видом.