Клинки и крылья

— Шляпа? — переспросил он. — Все ти'аргские имена ужасны, но хуже этого мне ещё не попадалось.

— Это прозвище, господин командующий, — сладким голосом заверил второй вошедший. На вкус Дорвига — чересчур сладким; как если бы жареное мясо испортили мёдом. — Всего лишь прозвище. Я трактирщик, держу гостиницу «Зелёная Шляпа» в предместьях Хаэдрана. У меня возникла необходимость съездить в Дорелию, поэтому я взял на себя смелость присоединиться к посланнику её величества… И не мог упустить шанс увидеть такого одарённого всеми богами воина, как Вы. Вашими победами в Хаэдране, в Академии и на равнине Ра'илг нельзя не восхищаться, несмотря на то, что я из Ти'арга родом: так они блистательны… Мы умеем ценить красоту, знания и талант, двур Дорвиг. Всё это относится и к воителям.

Его речь обволакивала медовым сиропом. Журчит, точно придворный, а не трактирщик; впрочем, Дорвиг не мог отрицать, что слышать эти похвалы было безумно приятно — так приятно, что захотелось покровительственно обнять невидимого человечка… Он потряс головой, отгоняя наваждение.

Любопытно, где этот Шляпа так славно овладел альсунгским языком? Хотя — да, он же трактирщик. Как раз в этом и нет ничего удивительного: с такой работой волей-неволей нахватаешься слов со всех концов Обетованного… Дорвиг чувствовал, что ему почему-то всё сложнее сосредоточиться, а в голове будто кружит хмель.

— Не помню такой гостиницы, — буркнул он. Человечек, очевидно, безоружен — а раз так, можно и просто не обращать на него внимания. Пусть потом убирается своей дорогой. — Так что там с новостями, Ральм? Мы все так давно ждали. Уже плесенью покрылись от ожидания, а королевство до сих пор не захвачено.

Ральм предпочёл не заметить насмешки.

— Её величество выступила из Академии во главе войска. Воины — из самой Академии, Альсунга и из южных провинций Ти'арга. Белая Королева ведёт их лично, и сейчас она, по моим подсчётам, в трёх или четырёх дневных переходах отсюда… По прибытии она рассчитывает на объединение армий для решительного удара. На слияние с отрядами, ведущими осаду… и с твоими людьми, двур Дорвиг.

— Сколько их? — коротко кивнув, спросил Дорвиг. Ничего неожиданного он не услышал, но главное — узнал срок. Ральм ответил спустя мгновение.

— Десять тысяч.

Сотник Увальд не то застонал, не то издал ликующее восклицание.

— Так много! Хвала богам! Неужели мы дождались?!

— Такой силы хватит, чтобы стереть стены Энтора в пыль, — кровожадно отметил один из десятников.

Дорвиг не знал, согласен ли он с этой крайностью, но весть и его по привычке воодушевила. Такое количество людей — спасёт это его планы или сорвёт их?… Какая часть войска Хелт предана ей искренне?

И кем он должен теперь считать себя в первую очередь: врагом белокурой ведьмы или воином Альсунга? Дорвиг впервые в жизни не знал, радоваться ему или бояться… Насколько проще и правильнее всё было раньше!

«Я не изменник, — повторил он себе, как повторял каждый день. — И люди мои не изменники. Свергнув Хелт, я спасу Альсунг, а не предам его».

Мысленно он спросил совета у богов — но боги, как и всегда, промолчали. Дорвиг вздохнул. Ну уж нет: чтобы ему, сыну Кульда, воину из дружины Хордаго, не хватило на что-нибудь храбрости? Не бывать этому! А зрячий он при этом или слеп — трижды в бездну. Им нужно уходить из Дорелии, а не продолжать войну во имя тёмного колдовства, уже отобравшую у севера столько жизней.

— А кто управляет Академией в отсутствие Двуры Двур? Она оставила наместника?

— Да, этого кезоррианца. Линтьеля Эсте.

Ральм произнёс это равнодушно, но Дорвиг мог представить, как он презрительно поджимает губы. Смуглокожего сказителя по-прежнему не любят в войске — ничего нового…

И вдруг бесшумные, стремительные шаги приблизились к нему, а шрамы на щеке овеяло дыхание, пахнущее мёдом, травой и — почему-то — свежим маслом. Дорвиг отпрянул и схватился за рукоять Фортугаста, не понимая, почему никто не пошевелился… Но длиннопалые руки в замшевых перчатках ласково легли ему на плечи; Дорвиг успокоился и обмяк.

— Линтьель Эсте тоже приедет сюда. Он двинулся за войском Хелт. Это тайна, — почти прижавшись губами к его уху, зашептал странный трактирщик. — Хелт предала его, допустила смерть его сестры в Кезорре… Он жаждет возмездия, как и Вы, Дорвиг. Он найдёт Вас, когда появится.

— Зачем? — прошептал Дорвиг, когда смог разлепить пересохшие губы. В голове всё ещё стоял шум и клубился золотистый туман, но он почему-то вдруг отчётливо понял, что все остальные в палатке не слышат их разговора… И, больше того, забудут трактирщика сразу же, как только он отсюда уйдёт.

— Вам нужны зрячие глаза и ловкие руки, чтобы исполнить задуманное, — со звонким, нечеловеческим смешком сказал Зелёная Шляпа. Ничему не веря, проваливаясь в сон, Дорвиг протянул руку и коснулся, кажется, уха — острого, как у той женщины-рыси… Невероятно. Неправильно. Чудесно. — Разве я не прав?…

— Хелт может выиграть битву за Энтор, — хрипло выдавил Дорвиг. Он предположил, что просто говорит с самим собой или с посланцем богов. И то, и другое заставяло смириться. — Тогда всё пропало.

С удвоенной силой запахло мёдом, маслом — и теперь ещё дикими, лесными цветами. Дорвиг ощутил на ладони холод золота: Зелёная Шляпа сунул ему в руку большую монету незнакомой чеканки.

— Ни о чём не тревожьтесь, Дорвиг. У Хелт нет больше связи с колдунами за морем, а сама она прискорбно слаба. Битва будет проиграна. И не забудьте: после с Вами встретится Линтьель Эсте, один из лучших убийц Обетованного… А вот это — на счастье.

* * *

На закате того же дня у Зелёной Шляпы была назначена ещё одна встреча. Покинув палатку командующего Дорвига, он с прищуром, по-свойски поглядел на солнце, потянулся, хрустнув суставами, и понял, что определённо явится на эту встречу первым: пока что едва перевалило за полдень.

Ну что ж, не страшно: дел у него навалом.

Несколько часов Шляпа провёл в ходьбе по альсунгскому лагерю и бесцельной (на первый взгляд) трескотне с солдатами. Он не снимал морока со своей внешности, представляясь трактирщиком из Ти'арга, и ни у кого не вызвал серьёзных подозрений. Альсунгские воины в основном были простыми людьми — в меру добрыми и жестокими, глупыми и смекалистыми, как и все. Ти'аргские рыцари и их оруженосцы были сдержанны, держались особняком и нечасто покидали свои палатки: видимо, стыдно было драться под знамёнами королевы Хелт, да ещё и против соседки-Дорелии…

Рыжий трактирщик весело балагурил, сыпал шутками и байками, чрезвычайно искренне восторгался мужеством альсунгцев и желал им скорейшей победы — так что заслужить симпатию не составило труда. Подсаживаясь то к одному, то к другому котлу с кашей или похлёбкой, Шляпа выяснил, что под началом Дорвига осталось около двух тысяч человек. Учитывая приближающееся подкрепление и небольшое, но крепкое войско, осаждавшее Энтор, это наводило на печальные для дорелийцев размышления.

Однако унывать Шляпа не собирался. Он нёс с собой узелок с крайне ценным содержимым и, приглаживая рыжие вихры, с нетерпением ждал предстоящей встречи.