Клинок предателя

Толпа затихла. Значит, пришло время взять слово мне. Я набрал в грудь воздуха и прокричал:

— Простите меня, ваша светлость, но сдается мне, что нельзя никого убивать в Утро милосердия, ибо в этом и состоит смысл праздника.

— Взять его! — закричал Шивалль стражникам, — Это беглый преступник, осужденный за измену!

Стражники смотрели растерянно, не в силах сообразить, как пробиться к нам сквозь толпу.

— Девчонка лжет, — заявил герцог. — Она… Мудрец просто ошибся…

— Мудрец не может ошибаться, — крикнул я в ответ. — Он же говорит от имени богов, так ведь?

— Девчонка лжет, — повторил он. — Такого рода нет. Ее дома не существует. Если раньше и существовал, то Тиаррены были жалким домом, не достойным даже упоминания. Каким образом ее имя могло быть названо последним, после всех самых знатных семейств в Рижу?

Представители других «жалких домов», стоявшие в толпе, выглядели обиженными, но не проронили ни слова.

— «Пусть все узнают, что городской мудрец вещает от имени богов и слово его не подлежит сомнению», — процитировал я. — Вы сами это сказали, ваша светлость.

— Я…

Шивалль что–то шепнул ему на ухо, и герцог пробормотал:

— Да–да, ты прав, я могу.

Он оглядел толпу и воскликнул с радостной улыбкой:

— Славные жители Рижу! Возрадуйтесь! Возрадуйтесь, ибо Ганат Калила укрепляла наш город в прошлом и сделает нас сильнее и в будущем. По праву герцога и лорда–правителя города Рижу я объявляю о продолжении Ганат Калилы. Сегодня последний день Кровавой недели. И пусть это станет для нас напоминанием, что мы всегда должны хранить бдительность и смело стоять против наших врагов. Завтра мы снова сойдемся здесь на… праздник. Пир! Пир милосердия! Вас всех ждут кушанья и…

— Слишком уж дорого, — крикнул я. — Ваш пир обходится нам слишком дорого!

Герцог с помоста посмотрел на меня через всю площадь.

— Шкурнику слова не давали, — издевательски сказал он. — Предателю с драной шкурой, не защитившему даже тирана, которому служил. Какой же мудростью ты можешь поделиться с жителями Рижу? Может, расскажешь о лживых законах своего короля–злодея?

— Мудрости у меня нет. Совсем никакой. И Рижу — последнее место, куда я хотел бы приехать, чтобы рассказать о королевских законах.

Согласный шепоток пробежал по толпе. Плащеносцев в Рижу никогда не жаловали, потому что здешний народ считал себя независимым городом–государством, им не хотелось подчиняться тому, кто жил на другом конце страны.

— Но если позволите, я расскажу вам о законах Рижу.

Герцог захохотал.

— Ты расскажешь нам о наших же законах, шкурник? Любой человек дорого заплатит, чтобы послушать твою ложь. А если кто и решит тебя послушаться, то и впрямь дорого заплатит, — открыто пригрозил герцог молчаливой толпе.

— Высокая цена за то, чтобы помнить ваши законы, — сказал я, обращаясь к собравшимся. — Его светлость прав. Но ту же самую цену платили и ваши предки, мужчины и женщины, которые построили этот город, сражались и умирали за него, проливали кровь на Валуне, где вы сейчас стоите. Их кровь веками пропитывала Тейяр Рижу, потому что они воевали с захватчиками с севера, юга, запада и востока, чтобы вы, их дети и внуки, могли сегодня стоять на этом месте и чувствовать под ногами то, что крепче любого камня. Жители Рижу, ваша кровь, ваша отвага сделали этот город сильными, они связывают вас с Валуном. Потому что Рижуйский валун — это вы. В течение тысячелетий вы побеждали врагов, и даже когда у вас не было совсем никаких законов, вы всегда придерживались одного закона. Вашего закона.

Я набрал побольше воздуха и прокричал:

— Никто не сможет разбить Валун.

По площади разнеслись радостные крики, и я услышал, как стоявшие рядом старики пробормотали: «Никто не сможет разбить Валун».

— Никто не сможет разбить Валун, — повторил я. — Но взгляните в глаза соседа и скажите мне, что вы там видите. Видите ли вы Валун? — Ответа я не ждал и просто горестно покачал головой. — Нет, вы видите страх. Страх охватил ваш город, он разрушает его, и это началось не сейчас. Так было и во дни ваших родителей. Взгляните в глаза своих детей, и вы увидите, как и в них уже укоренился этот страх. А что станет с их детьми, вашими внуками? Страх разрушает Валун, год за годом подтачивает его, как вода. Посмотрите себе под ноги. Вы видите, как страх уже разъел Валун? Сколько еще лет вы будете участвовать в Ганат Калиле, прежде чем Валун окончательно рассыпется в прах? Сколько еще нужно Кровавых недель, чтобы в ваших сердцах больше не осталось Валуна? Никто не сможет разбить Валун!

— Никто не сможет разбить Валун! — воскликнула какая–то женщина. — Никто не сможет разбить Валун!

Герцог что–то шептал на ухо Шиваллю — толстяк спустился с помоста и стал отдавать приказания стражникам. Двое из них начали пробиваться туда, откуда доносился крик.

— Глядите! — крикнул я. — Вот идет страх, пробирается сквозь трещины Валуна, как червяк. Смотрите, они прорываются через вас, чтобы схватить эту женщину. За что? За измену? За убийство? За грабеж? Нет, за то, что она провозглашает первый закон Рижу. Позволите ли вы забрать ее? Или вы не побоитесь произнести те слова, на которых был построен ваш город? А может, вы передадите этот страх своим детям, чтобы и они молчали, не смея повторить закон? И тогда ваши внуки вырастут, даже не зная этих слов. Вы–то их еще помните? Вы помните свой первый закон?

— Никто не сможет разбить Валун! — прокричал старик с другого конца площади. — Давайте, заберите меня, и пусть будут прокляты ваши черные сердца! Вы можете переломать мои старые кости. И свернуть мне шею. Но никто не сможет разбить Валун!

— Никто не сможет разбить Валун! — начали скандировать люди. — Никто не сможет разбить Валун!

— Никто не сможет разбить Валун, — подхватил я и поднял руку, призывая к тишине. — Герцог — ваш законный правитель. А я — магистрат, и не мне указывать, кто будет вами править или кому вы позволите управлять собой. Хунды с Востока хотели над вами владычествовать, вы им позволили? Что с ними случилось?

— Они нарвались на Валун! — крикнул кто–то справа.

— И лорды Орисона, которые пришли с юга с целой аримией и заявили, что Рижу принадлежит им. Что случилось с этим войском?

— Нарвались на Валун!

— А варвары из Авареса, что на западе? Они много раз пытались поживиться на ваших границах. Когда–нибудь они вернутся и бросят на город всю свою орду, отряд за отрядом, воинов, вооруженных мечами, дубинами и копьями. Не обманывайте себя — аваресцы не боятся ни смерти, ни пыток. Их кровожадные воины воспитываются в боях, купаются в крови своих врагов — они обязательно вернутся, можете быть уверены. И что случится тогда?

— Они нарвутся на Валун!

Шивалль раздавал приказы стражникам, те подзывали своих капитанов. Похоже, знать заволновалась.

— Они нарвутся на Валун, — поддержал я, когда крики немного утихли. — Если Валун еще будет стоять.

Подобное замечание толпе не слишком понравилось, но я продолжил:

— Ваш герцог, ваш законный правитель, привез вам с востока Ганат Калилу. Это нездешний обычай.

В толпе возмущенно заговорили: еще многие помнили те времена, когда никакой Кровавой недели не существовало.