Клятва

– Сейчас увидишь, - хмыкнул защитник, махнув мне лапой. – Давай, малышка! Жги!

Вытянув вперёд руки, замерла в нерешительности. Нардена задеть не хотелось… это же больно очень! Я видела на кухне, как Герда случайно обожглась, доставая из печи жаркое…

– Да прикрою я Нардена, не переживай! – правильно понял защитник мою заминку, а я краем глаза заметила, как сам Нард отступает за него.

Огонь вырвался как всегда слишком мощно, заставив меня пошатнуться от отдачи, и полетел волнами во все стороны.

– Не хило, - присвистнул Нарден, пытаясь призвать воду, чтобы загасить бушующий вокруг огонь, но у него ничего не получалось.

Нам пришлось ждать, пока пламя угаснет само. Мне это дискомфорта не приносило – огонь ластился ко мне, даря тепло, но ни капли при этом не обжигая. Нарден с защитником оградились преградой, созданной последним, так что переживать было не за что.

– Тебе нужно научиться рассчитывать силу, - заговорил Нард, когда последние языки пламени исчезли.

– Как? – пожала плечами, глядя на него. – Я пыталась сама, взяв в кабинете папы накопители, но сожгла занавески… сам знаешь.

– Я что-нибудь придумаю, - задумчиво ответил Нарден, махнув рукой. – Пойдём, хвост, на сегодня хватит.

– Я не хвост, - вновь насупилась на нелепое прозвище, послушно семеня следом за Нарденом обратно домой.

– Не переживай, малышка, - защитник шёл рядом со мной, с довольной улыбкой на морде. – Вот исполнится тебе восемнадцать, Нарден начнёт на тебя слюни пускать и припомнишь ему всё – ведь в «хвост» он сам превратится.

Нарден на эту фразу лишь обернулся через плечо, бросив недовольный взгляд на защитника, а я скривилась:

– Фу! Я не хочу, чтобы Нард пускал слюни! Это противно!

Пёс в ответ лишь тихо рассмеялся.

Открыв глаза, я перевернулась на бок, медленно осознавая кто я и где.

Плохо. Очень плохо.

Если раньше защитник мне просто показывал воспоминания девочки, деля моё сознание на две части, то теперь заставил проживать их, как свои собственные.

И мне это совершенно не нравилось!

33

А ещё мне не понравилось, что часы показывали половину пятого утра.

– Защитник! – практически рыкнула, скидывая с себя одеяло.

Никогда прежде так крепко не спала, до появления в моей жизни этой сущности! Тут и к гадалке не ходи – это из-за его воздействия всё происходит! Планировала ведь подремать пару часиков… ему что, трудно было дождаться, пока я нормально спать лягу? Для чего всё это?! Даже не помню, как под одеяло залезла…

Приглядевшись, заметила, что спала я всё же на покрывале, а приподняв его, увидела и своё одеяло.

Отлично.

То есть, пока защитник заставлял меня проживать фрагмент чужой жизни, в комнату мало того, что кто-то пришёл, так ещё и укрыл меня. Нет, за заботу, конечно, спасибо, явно кто-то из слуг заходил, но вот то, что я не проснулась…

Нет! Это уже ни в какие рамки не лезет! Замок, что ли, врезать… или ещё как себя обезопасить, на всякий случай, от нежданных ночных гостей. Защитник явно на этом не остановится – будет продолжать показывать мне прошлое Милинды.

Вспомнив сон, обхватила себя руками, бездумно смотря на кровать.

Бедная девочка… она чувствовала себя такой одинокой, такой… ненужной. Судя по ощущениям, весь её маленький мир крутился лишь вокруг Райсов. Ну, и одной язвительной собаки. Защитника она действительно очень любила, безгранично доверяя, практически тоже самое испытывала она и к Нардену. Милинда гордилась им и тем, что они обручены, восхищалась – парень ей казался таким серьёзным и взрослым. Только именно что казался – совсем мальчишкой был, на мой взгляд. Нескладным мальчишкой, если честно. Худощавый, слишком высокий… Да… ему годы определённо пошли на пользу. И тренировки, судя по рельефным мышцам, которые я случайно имела честь лицезреть на их с Хоупом тренировке.

Кстати, о тренировках – вчера мне было не до пробежек, если так пойдёт и дальше, могу и совсем их забросить. Хорошо ещё, что Нарден вроде как дал мне разрешение не следовать этому глупому распорядку дня. И плохо, что до библиотеки я так и не дошла. Как и не появилась на балу. Перед Кирьяной было немного стыдно, всё же защитник раздобыл для нас оружие, хоть я об этом ей и не сумела сообщить. Жаль, что воспользоваться им у нас не вышло.

Приведя себя в порядок и переодевшись, я довольно быстро покинула особняк и спустилась по лестнице к побережью. Первым порывом было побежать направо, как в прошлый раз, но в последний момент я передумала. Во сне, вернее в воспоминаниях Милинды, пещера, рядом с которой они с Нарденом сидели, была слева. Не знаю, для чего мне понадобилось направиться к ней, но ноги казалось сами несут туда. Может быть, я хотела окончательно убедиться, что это всё происходило по-настоящему, а не только в моих снах…

У входа в пещеру я замерла. Странное ощущение, двоякое. С одной стороны, я никогда здесь раньше не была, просто чувствовала всё происходящее тут с Милиндой, а с другой… внутри всё сжалось, как будто это место важно и для меня. Если защитник переставая давать мне возможность во снах осознавать себя, добивался того, чтобы я прониклась судьбой Милинды – у него получилось.

Подойдя к валуну, на котором изначально сидела девочка, провела по нему рукой. Холодная, ещё не нагревшаяся в только набирающих силу солнечных лучах, шершавая поверхность неприятно обожгла ладонь. Таким же холодом была пропитана жизнь Милинды.

Зря Нарден ей тогда не поверил – её мать действительно хотела заблокировать дар. Во сне, когда она жаловалась на это жениху, она очень чётко представила случайно подслушанный разговор. Милинда просто хотела поздороваться с отцом, который приезжал в Лонс-Крик от силы пару раз в месяц, никогда не задерживаясь дольше, чем на пару часов. Она подошла к приоткрытой двери его кабинета, замерев от услышанных слов матери.

«…дар не поддаётся контролю совершенно. Я не вижу причин сохранять его и тем более нанимать Милинде учителей!»

«Что ты от меня хочешь, Алекса? Вызови кого-нибудь и поставь временную печать.»

«Я хочу навсегда избавить её от дара, а не временно!»

«Делай, что хочешь. Мне всё равно.»

После этого её мать переключилась на другую тему, так же сухо ставя супруга в известность о тратах, во время его отсутствия, и о деньгах, которые в скором времени понадобятся, а Милинда… бедная девочка стояла, беззвучно глотая солёные слёзы, пока её не увел оттуда защитник. Он всегда так делал, когда ей было особенно плохо – появлялся и позволял выплакаться, уткнувшись носом ему в шерсть, успокаивая тихими обещаниями, что всё наладится, и что она не одна - у неё есть он.