Ключ

– Ух ты! Баба!!
– удивленно протянул один из морячков, заглянувших в каюту.

– Сам ты баба!
– шикнул на него второй.
– А это девушка-а!!

– А ну пошли вон отсюда!!
– Лесс и Грай, не сговариваясь, живо стали выталкивать непрошенных гостей из комнатки, всячески стараясь закрыть обзор спиной. Сзади послышался звонкий шлепок и злобное шипение:

– Придурок!! Нашел время, когда силой хвастаться!
– Мила изо всех сил пыталась изловчиться, одной рукой натягивать и держать штаны, а другой откупоривать бутылёк с оборотным зельем.

Тем временем новость о том, что в одной из кают полуголая девица, быстро облетела всю жилую палубу и в желанную дверь ломанулись с утроенной силой. Но та, как оказалось, совсем и не думала сопротивляться - наоборот, с легкостью распахнувшись, дала возможность всем желающим обозреть убогий быт суровых мужчин.

– Вам чего, мужики?
– грубоватым баском спросил их бородатый мужик, о чем-то споривший с одноглазым. Теперь уже житель каюты с интересом уставились на ввалившихся.

– Да говорят, у вас тут бабу видели, - неуверенно проговорил один из них, внимательно оглядывая комнатку.

– Бабу??!
– хором удивились жильцы каюты.
– Хм, да этого у нас не бывало, - бородач задумчиво почесал свою шевелюру на подбородке.
– Разве что они одноглазого приняли за бабу - больно тощий.

– Да вряд ли, - сверля Милу сердитым взглядом, ответил "одноглазый".
– Может они видели, как однорукий переодевался?

Взгляды присутствующий обратились к Лессу, притихшему на верхней койке.

– А че я?
– возмутился вампир.
– На бабу что ли похож?

– Не похож, - дружно подтвердили пришедшие. Размах плеч и буйная растительность на лице не давали никаких шансов надеждам одиноких моряков и послушников.

– А может четвертый?
– робко спросил кто-то из задних рядов.

– Чего-о-о??!!!
– взвился Грай, вскакивая с постели. Вид у парня был такой грозный, ну хоть тельняшку на груди рви.
– Это кто там, что сейчас вякнул??!

Худощавый, немного болезненного вида парень с самым свирепым видом двинулся на толпу матерых моряков и нехрупких монахов, так что те дружно сделали два шага назад, пытаясь разом протиснуться в узкую дверь. Естественно, началась давка. Мила в этот момент испугалась за несчастных посетителей. А вдруг и правда порвет? Как Тузик грелку?

– Что здесь случилось, дети мои?
– вразумляющий глас святого отца возвысился над толпой, призывая их успокоиться. "Значит, кто-то все-таки успел нажаловаться, - огорченно подумала Мила, - либо нам просто не повезло, и он не вовремя вернулся от капитанши".

– Вот тут, отец Ассикакий!
– пробормотал один из моряков, по-видимому, очевидец.
– Совершенно голая! Нагая! В чем мать родила!..

– Я понял, - прервал его Ассикакий, дожидаясь пока толпа расступится и позволит ему пройти.

– Мы с Хромко зашли, чтобы кликнуть этих на ужин, - очевидец семенил за ним следом, - а тут...

– Достаточно, - вновь обрубил его святой отец.
– Так кого ты там видел помимо девушки.

Слово "помимо" Ассикакий проговорил с нажимом, всячески намекая, что про девицу он уже наслышан, но вот моряк его недопонял, либо не запомнил ничего кроме девушки.

– Так это... я ж говорил, девица там была такая... фигуристая, - моряк живо обрисовал в воздухе женский силуэт.

Мила не сдержалась и фыркнула. И совсем не так, она, между прочим, за последние месяцы здорово похудела! Особенно внизу. На ней даже ее прежняя одежда теперь обвисала, не говоря про эту.

– Тебя что-то возмущает, сын мой?
– обратился к ней Ассикакий, услышав ее реакцию.

– Скорее удивляет, святой отец. Вроде бы мы недавно из порта вышли, а морякам уже везде голые бабы мерещатся. Может вы на берегу плохо отдохнули, ребята? Или в Веселом доме был санитарный день?

Некоторые моряки недовольно заворчали, удивляясь собственной глупости, кто-то хохотнул над своей доверчивостью, а кто-то уже потащил в сторону одного из очевидцев.

– Стойте, стойте!!
– завопил он.
– Да проверьте вы их! Вдруг они где-то ее спрятали? Или может колдовство какое напустили?? Вдруг кто-то из них колдун?!

Последняя реплика не осталась незамеченной - толпа вновь воззрилась на четверку жильцов странной каюты.

– Ну, проверяйте, - пожав плечами, хмыкнул бородач и спокойно вышел из комнаты. За ним последовали и остальные, предоставив святому отцу и его помощникам возможность тщательно осмотреть все. В конце концов, единственная улика - ярко-красный отпечаток женской руки - теперь надежно прикрывала повязка, плавно перетекшая с одного эльфийского глаза на другой. За сумку Мила не боялась - рубашка и штаны были надежно спрятаны на самом дне. А сверху их прикрывали всевозможные баночки и скляночки с порошками и мазями, обернутые в полотенце.

– Ага, я же говорил, что среди них есть колдун!
– азартно воскликнул первый очевидец, оказавшийся более бойким. Второй, когда только-только началась разборка, медленно-медленно оттерся к стеночке и уже по ней скрылся куда-то подальше.

– Это всего лишь склянки с тертыми травами, - спокойно заявил бородач, а вот сердце девушки сжалось в груди от плохого предчувствия.

– Откуда простой возничий в травах разбирается?
– с хитрецой спросил очевидец, надеясь хоть тут-то не оплошать.

– Да ниоткуда!
– огрызнулся бородач.
– У травницы нашей деревенской выпросил, когда в дорогу собирался. На себя наплевать, а вот лошадь жалко. Она у меня в ту пору еще хворая была, вот и пришлось ее всякими травами, что она дала, потчевать.

Настырный мужик хотел, было, еще несколько вопросом задать, но порядком проголодавшийся святой отец нетерпеливо его обрубил:

– Довольно, сын мой. Хулить доброго человека - себе вредить. Светлая Максия не любит этого.
– Брат Натасий стоявший неподалеку, благоговейно закивал головой.
– Ты же, сын мой, - Ассикакий обернулся к Миле, - поклянись, что в этой комнате не было никаких девиц.

– Здесь только мы, святой отец, - кротко ответил бородач, склонив голову.

– Что ж, - просиял Ассикакий, - в таком случае, идемте ужинать. Не хорошо заставлять капитана нас ждать.

Капитан Вирта встретила их при полном параде: атласном корсетном платье малинового цвета с нежными белыми кружевами вдоль линии декольте и накрученными буклями пепельно-серых волос.

– Добро пожаловать, - широко улыбнулась она нерешительно столпившимся в дверях мужчинам, - рада, что вы все-таки смогли исцелиться.