Книга духов и воров

— Она утверждает, что из другого мира. Она говорит, что связана со мной как — то…

— Что, если ты некромансер, имеет смысл. — Барнабас наклонил голову. — Другой мир? Она именно так сказала?

— Да. — скептицизм, отодвинутый ранее в сторону, снова дал о себе знать. — Я никогда раньше не слышал о некромансерах.

— Тебе всего шестнадцать. Уверен, в мире есть много чудес, о которых ты пока еще не знаешь. Или о которых не знаю даже я, если уж на то пошло.

— Ты встречал кого — то, похожего на меня?

— Не совсем, как ты. Нет, мой друг, однозначно, ты такой один. Но я знаю, что твоя магия — это магия мертвых. Я уже видел достаточно, и знаю, ты способен на большее.

— Откуда ты знаешь? — он пытался собрать все мысли воедино. — Таким был мой отец? Он рассказал тебе? Но как он мог знать что-то, если ни разу меня не видел? Он тоже был некромансером?

Все веселье и открытость испарились с лица Барнабаса.

— Есть некоторые вещи, которыми я не могу поделиться с тобой сейчас, мой друг. Ты должен довериться мне еще на какое-то время, и не имеет значения, какой трудной кажется эта просьба.

Мэддокс поджал губы и посмотрел на него. Барнабас в ответ передернул плечами.

— Не смотри на меня так. Помни, если бы не я, ты бы стоял на коленях перед юбками богини, пытаясь сообразить, как не стать обедом для ее змеи или новым растением в ее саду.

— Я мог бы сбежать и без твоей помощи.

— Конечно, мог. — он кивнул, но у Мэддокса было такое ощущение, словно над ним посмеялись. — Теперь вернемся к твоей подружке — духу. Что она хочет от тебя?

Мэддокс не был уверен, что хочет делиться остальной информацией с этим странным человеком.

— Она думает, я могу помочь ей вернуться в ее мир. И если твои слова о вещи, закрытой в шкатулке, которую мы украли, правдивы, есть возможность, что она права.

Барнабас кивнул, будто все, что сказал Мэддокс, не было сумасбродством.

— Если красивая девушка просит твоей помощи потому, что верит в тебя, значит, ты должен помочь ей. Вот так.

После этих слов он начал отплывать.

— Погоди, — позвал Мэддокс. — Ты должен рассказать мне больше о моем отце. Как он умер? И знал ли он о моей магии?

— Позже. — ответил Барнабас. — У нас будет много времени поговорить о нем позже.

Он нырнул под воду и скрылся из виду.

Мэддокс закончил купание быстрее, чем Барнабас, и вышел из озера, выжав одежду, прежде чем одеться. Времени ее сушить не было. Он чувствовал себя чистым и решительным, отправившись на поиски Бэкки, разочарованный и сердитый после разговора с Барнабасом.

Он нашел девушку сидящей под высоким дубом на поляне, ее лицо было закрыто руками. Когда он понял, что она плачет, у него защемило в сердце.

— Бэкка, что случилось?

Она опустила руки и посмотрела на него большими блестящими глазами.

— Ты вернулся так скоро. Я …я не хотела, чтобы ты видел меня в таком виде.

— Я не хотел оставлять тебя одну надолго.

Она улыбнулась, и мерцающая слеза скатилась по ее щеке.

— Думаешь, меня нужно защищать? Здесь мне не нужна защита так, как тебе.

Он напрягся от предположения, что он беззащитный.

— Ты должна знать, я прекрасно могу о себе позаботиться.

— Я не имела в виду… — она вздохнула. — Я знаю, что ты можешь, хорошо? Но ты из плоти и крови, а я… Я — дух. Меч, который может поразить тебя, не навредит мне.

Конечно, она была права. И не хотела обидеть его. Тогда почему он так восприимчив к каждому ее слову?

— Прости за резкий ответ.

Она потрясла головой.

— Он не был резким.

— Почему ты плачешь?

— Этот луг напоминает мне о моей сестре и днях, когда мы ходили на пикник. Она считала это глупым, но мне так нравилось. Я собирала корзинку для обеда, и мы проводили целый день вместе. Было так весело. Но с тех пор как папа ушел, я чувствовала, что она постоянно игнорирует меня. Она так увлечена своей дурацкой камерой и драгоценным Чарли, что я не уверена, обращала ли она внимание на то, что существую еще и я. И все же я очень сильно скучаю по ней, так сильно, что едва дышу. Я скучаю по тому времени, когда мы были близки, когда мы были друзьями, а не просто сестрами. Когда мы ходили на пикники, даже если она считала это глупым. Если я вернусь домой, я изменю отношения между нами. Я узнаю ее снова, хочет она того или нет. У нее не будет выбора. — она приподняла бровь. — Я могу быть очень настойчивой.

— В это я верю. — у него никогда не было родного брата или сестры, во всяком случае он не знал о них. Семейные отношения казались и сложными и чудесными одновременно. — Как ее зовут?

— Кристал. — ответила она. — Крис.

— Кристал — Крис. — кивнул он. — Необычное, но приятное имя.

— Нет, ее полное имя Кристал, но все зовут ее Крис. — она снова вздохнула. — Извини, обычно я так себя не веду. Я проявила слабость. Сейчас мне необходимо быть сильной, а не плакать, как маленький ребенок.

Он присел возле нее, ему очень хотелось вытереть ей слезы.

— Слезы не только для маленьких детей. Они доказательство того, что у тебя есть чувства, и ты не боишься их показывать. Слабые — это те, кто не позволяют дать волю своим слезам.

Она долго смотрела на него, прикусив нижнюю губу.

— Знаешь, ты совсем другой.

— Другой?

— В отличие от остальных парней. От любого парня, которого я встречала до тебя.

Его лицо напряглось.

— Возможно, ты бы предпочла быть среди тех парней, которые не говорят глупости, подобно мне.

Раздражение вспыхнуло в ее голубых глазах.

— Да это и близко не то, что я имела в виду. Ты просто…я не могу это объяснить. Ты искренне говоришь, что думаешь. Ты добрый и великодушный, и внимательный. Ты храбрый и сильный, и милый, и я… — она снова прикусила губу и теперь рассматривала свои руки, лежавшие на коленях, прежде чем снова посмотреть ему в глаза. — С тобой я чувствую, хоть и знаю тебя совсем не много, что могу довериться тебе. Довериться во всем.

— Ты можешь. — его слова были приглушенными, в горле стоял комок от невысказанных чувств.

Все, что она сказала о нем…. неужели она действительно видит его таким? От ее слов он чувствовал себя каким — то особенным. Лучше, чем сам когда — либо думал о себе. Она поднялась и рассматривала зеленое травяное одеяло, покрывавшее землю, прежде чем ее голубые глаза снова встретились с ним.

— Пока мы ожидаем Барнабаса, расскажи мне что- нибудь о себе, о этом безумном мире, в котором живешь.

— А что ты хочешь узнать? — спросил он.

Она тряхнула головой.

— Не знаю. Как насчет школы? Ты посещаешь какие — нибудь занятия?