Книга сказок о белых птицах

– Как с половинкой языка?
– поразились дети и уставились на его рот.

– Да вот так! Но ничего - живу, как видите, и не тужу совсем, даже ещё веселее стало с половинкой-то! Правда, стал меньше есть, но зато больше пить. Уж и не знаю - лучше это или нет! А вы как думаете?

– Не знаем...
– пожали плечами ещё поражённые дети.
– А покажите язык!
– закричали они.
– Покажите!

Пасечник в ответ засмеялся.

– А, вы шутите, шутите! Ха-ха-ха!
– тогда и дети засмеялись.

Пасечник Алюша поставил на стол три больших чашки с мёдом: в одной чашке мёд был ярко жёлтым, словно пасечник Алюша угощал детей кусочком весеннего солнышка, в другой чашке медок был цветом свежеиспечённого ржаного хлебца, а в третьей чашке лакомство было прозрачным и напоминало сверкающую на солнышке лужицу, какая бывает после растаявшего снежка на жирной мартовской грядке.

– Угощайтесь моим медком - цветочным, горчичным и липовым. Ох, и вкусный он, скажу я вам!
– Пасечник Алюша положил перед детьми большие деревянные ложки, налил в кружки медового отвару и насыпал прямо на стол гору медовых пряников, от аромата которых у Маняши в первые мгновения даже немножко закружилась голова.

– Угощайтесь, золотые мои! Ох и пользительно всё это, скажу я вам!

– Спасибо, - поблагодарили дети и принялись за угощения.

– Пасечник Алюша, - обратился Алфейко, - а почему вы сегодня ночью были такой белый?

– Это всё Джульнара виновата. Ха-ха-ха!
– захохотал снова пасечник, садясь за стол.
– Не женщина, а какая-то птица горящая, вихрь жгучий, смерч огнедышащий! Я вчера вечером, - стал он рассказывать спокойнее, - заглянул на чашечку чая к мельнику Пупке. И решил ему помочь перенести несколько мешков с мукой из амбара в дом. А тут Джульнара, эта певучая бестия, прямо как молния с неба засверкала перед глазами, да заиграла на своей скрипке, да затанцевала! Да так заразительно, так горячо! Ох уж эта Джульнара - просто светопреставление какое-то, вулкан мелодичный, пожар заразительный! И никуда ведь от неё не денешься!
– снова восторженно закричал он.
– Просто подожгла нас! Это она нам решила так помочь, чтобы было веселей работать! И что же вы думаете, нам действительно с мельком Пупкой стало веселее работать. Мы так развеселились, что стали вприпрыжку бегать с мешками и пританцовывать. Во как она нас заразила-то! Но не долго у нас эти танцульки продолжались: возле дверей мы с толстозадым Пупкой здорово столкнулись, отчего мешок у меня на плечах развязался и осыпал меня всего мукой! Вначале я рассердился на Джульнару, а потом ещё веселей стало от того, что такой смешной! А что сердиться-то, детки мои золотые, ведь новый год уже был на носу. Вот я и побежал по деревне всех поздравлять! И к вам заглянул в окошко...

– Да, да!
– закричали весело дети.
– Мы вас видели! Вы были такой смешной! Так смешно прыгали, как козлик!

– И колобка нашего пивовара Жбаника со всем его сдобным семейством поздравил. И славного лесничего нашего Людомира поздравил, который даже состроил мне в окошке смешную рожицу! Это же надо такому случиться, чтобы наш зоркий и грозный лесной страж вдруг взял и пошутил! Да, - покачал головой пасечник Алюша, - это дорого стоит! От такого события я ещё резвей побежал по деревне. Следующего поздравил одуванчика нашего - учителя Пташика, как всегда застенчивого и рассеянного с круглыми очёчками на носу! Хоть и учёный он, скажу я вам, а запрыгал после моего поздравления так, что петух поджаренный так не прыгает! В общем, всех наших дорогих односельчан поздравил и развеселил! А что, от меня не убудет - во мне ведь много веселья: вон какой я большой и лохматый, и сверху, и снизу, и посередине, зато людям весело! А когда весело, значит всё у нас будет хорошо!
– Он придвинул тарелки к детям.
– А ну-ка, налетайте-ка дружней на пряники, да медком их заедайте, да отваром запивайте! Да веселей, веселей!

А дети и не думали печалиться и ещё веселей заработали ложками, да зубками!

Да, весело было в доме пасечника Алюши. Дети уже давно позабыли о странном и неприятном незнакомце, повстречавшемся им на кладбище. Они дружно лакомились и во весь голос смеялись над пасечником, иногда катаясь со смеху по лавке, а иногда даже чуть не падая под стол. А пасечник-то сам громче всех смеялся: скажет что-нибудь в шутку и смеётся своим богатырским хохотом на весь дом, заражая и детей заливаться самым радостным, самым счастливым смехом. К примеру, вот как он ловко рассказывал о себе стишком:

Без штанов я прыгнул утром за порог!

Развернул на небо свой большой роток!

И хлебал снежинки с аппетитом я -

До чего мне люба зимняя заря!

После этого следовал его оглушительный хохот, сотрясающий пол и стены!

Он и танцевал смешно, подпрыгивая козликом, точно так же как и ночью. И пел разными голосами и звуками: то писклявым голоском, как у пивовара Жбаника, у которого всегда беленькие и нежные ручки, а лицо похоже на сочную жирную головку свежего сливочного сыра, то тяжёлым и ленивым басом, как у самого большого в деревне быка с невероятно большими ушами и лиловыми глазами, которого все дети боялись и всегда обходили стороной, то задорными звуками охотничьего рожка, смешно зажимая рот кулаком, и сильно задирая голову к потолку, наконец, то звенящим голосом Джульнары, похожим на звон горной речушки, бегущей по камушкам ранним утром в солнечном бисере. Потанцует, попоёт, разгорячится, вспотеет, раскраснеется весь, как рак варёный или запеканка морковная только-только из печи, схватит тогда двумя руками свой любимый бочонок пузатый, глотнёт пару раз ароматной доброй медовухи, и снова айда веселиться!

Но когда дети рассказали о белых птицах, которых видели в новогоднюю ночь, вся весёлость пасечника вдруг разом исчезла. Он остановился посреди комнаты и поразительно воскликнул:

– Как, вы их видели?

– Видели!
– вместе крикнули дети в один голос.

– Неужели! А я думал, что они только в сказках...

Он тут же сорвался с места и скрылся в другой комнате. Дети недоуменно переглянулись. Через минуту он появился с книжкой в руках.

– Эта книга сказок у меня с детства.
– Он стал бережно её листать, показывая детям.
– Мне её, когда я был совсем маленьким, подарила одна удивительная странница.

– Странница? А кто она?
– спросила Маняша.

– А вот из этой книги вы и узнаете кто она была на самом деле. Скажу лишь, что до сих пор с детским восторгом вспоминаю, как тогда давным-давно в один из зимних снежных вечеров, когда на улице уныло выла метель, явилась она вдруг на порог нашего бедного дома в длинном синем-синем плаще, синее чем самый синий зимний вечер, сплошь усыпанном блестящими звёздочками, только звёздочками непростыми, это я вам точно могу сказать, а может быть, даже небесными! На голове у ней была широкая чёрная шляпа, украшенная живыми подснежниками.

– Ах, как красиво!
– всплеснула руками Маняша.

– Откуда же у неё подснежники зимой?
– спросил удивлённо Алфейко.

– Да, это было удивительно: среди воющей стужи явилась она вдруг вся звёздная, цветущая и ароматная!

– Ах!
– снова всплеснула руками девочка.
– Как интересно!

– Мать впустила её в дом. Она села у печи и загадочно мне улыбнулась. А я, вытаращив на неё глазёнки, не сомневался, что это настоящая волшебница из сказки, и ждал от неё сказочных чудес! У неё были большие голубые глаза, такие же как у тебя, Маняша, гладкие розовое щёки, алые губы, а ещё была родинка на подбородке, я её хорошо запомнил. Поев вместе с нами горячей гороховой похлёбки, она стала прощаться. Мать очень уговаривала её остаться на ночь, ведь метель только усиливалась, а я даже заплакал - так не хотелось расставаться с ней, но удержать её было невозможно: она словно куда-то спешила и будто на крыльях так легко и неудержимо улетала от нас!

– Ах, как восхитительно!
– восхищения Маняши не было предела.

– Перед уходом, она сказала нам с поклоном: "Спасибо вам за тепло и еду. У вас добрые сердца. Пусть в этом доме всегда будут мир и благополучие. Я вас никогда не забуду..." А у самой двери протянула она мне эту книгу и сказала: "Я дарю тебе, милый Алюша, эту книгу. Эта книга не простая: в ней три волшебных сказки. Эти сказки сделают тебя добрым, благородным и сильным. Они будут всегда помогать тебе и твоим близким во всех добрых делах..." - И, улыбнувшись мне в последний раз, она открыла дверь, вышла за порог и исчезла в воющем мраке. А я остался стоять с открытым ртом и книгой в руках. Больше я её никогда не видел. Зато её книга...
– Он поднял книгу над головой и с искрящимися глазами со всей мочи провозгласил: - Эта книга лучшая из всех книг, прочитанных мною в жизни! Лучшая книга на всём белом свете!
– Он ласково погладил обложку, что выглядело очень непривычно для его огромных ручищ.
– Я бы, конечно, подарил её своим детям, но у меня нет детей. Потому я в первый день нового года дарю её вам, золотые мои.
– Он протянул книгу детям.
– И пусть её добро теперь всегда будет с вами и помогает вам!

– Спасибо вам, пасечник Алюша!

Дети бережно взяли старую книгу.

– Ой, какая она тёплая!
– поразилась Маняша.

– Это тепло добра, хранящегося в её строчках, - пояснил пасечник.

– Книга сказок о белых птицах, - прочитал название Алфейко.

– Да, детки мои золотые, в этой чудесной книге три сказки о сильных, благородных белых птицах!

– А откуда они всё-таки взялись?
– спросила девочка.

– Вы обо всём узнаете из этой книги, - пообещал пасечник.
– Читайте её и вы никогда не пожалеете о потраченном на это времени!