Книга сказок о белых птицах

Мальчик задумчиво смотрел на такие желанные коньки, поглаживал их гладкое, холодное лезвие, тёплую, мягкую кожу и уже был готов расстаться с талисманом, как вдруг почувствовал острое жжение на груди - это талисман до такой степени вдруг раскалился! Испугавшись этого, мальчик вспомнил, что в новогоднюю ночь талисман тоже нагревался, но тогда его тепло было приятным, сейчас же талисман больно жёг грудь. "Что это с ним? Он как-будто испугался!
– подумал Алфейко.
– А разве талисманы могут пугаться? Или он как-будто противится, чтобы я его отдавал. А разве талисманы могут чего-то хотеть, они ведь не живые? А может быть, живые?
– Вдруг он понял: - Это же мамино тепло! Но каким, оказывается, оно может быть разным: тогда было приятным, а сейчас больно жжёт. Отчего же так?"

Он вспомнил материнские слова перед смертью: "храни его, как зеницу ока, заклинаю тебя". А вспомнив совсем недавно прочитанную сказку об удивительном спасении лосей и сыновней любви, у него снова печально защемило в груди. "Ведь этот талисман - самое дорогое, что у меня осталось от мамы. Ведь это память о ней. Как же я могу с ним расстаться!" - вдруг осознал Алфейко.

– Ну так как, мы договорились?
– напряжённо улыбался незнакомец и беспокойно потирал руками. Он явно волновался.

Мальчик протянул ему коньки.

– Нет, я никак не могу расстаться с талисманом: его мне подарила мама перед смертью. Он для меня очень дорог, поймите меня, добрый коллекционер талисманов. Дороже даже самых лучших коньков на свете! Да и весна уже скоро!
– И улыбка заиграла на лице мальчика.

Зато у неприятного незнакомца улыбка исчезла. Губы его сильно сжались, лицо почернело, брови нахмурились, а подбородок мелко-мелко задрожал, даже его приплюснутый нос отчего-то задвигался! Он вырвал из рук мальчика коньки и со злостью произнёс:

– Ты глупый мальчишка! Ты маленькая бестолочь, невежа! Но ты мне ответишь скоро за это!

Он сунул коньки за пазуху. И, втянув голову в плечи, очень рассерженным зашагал прочь. Алфейко только недоуменно пожал плечами, смотря ему вслед.

– С кем ты разговаривал?
– услышал он за спиной Маняшу, как только незнакомец скрылся из виду.

Мальчик улыбнулся подруге с красными, как ягодки, щёчками.

– Не знаю. Какой-то человек предлагал мне новые коньки взамен на мой талисман. Но я не согласился, ведь я помню материнский наказ хранить его, как зеницу ока!

– Он мне показался похожим на того странного и неприятного человека с волчьими ушками на шапке, которого мы видели на кладбище.

– Да, это был он.

– Алфейко, как хорошо, что ты не променял талисман!
– обрадовалась подруга.
– Коньки у тебя ещё будут, а вот маминого талисмана уже никогда не будет. Да и человек этот мне очень неприятен, - говорила она рассудительно, как взрослая.
– А твоя мама сейчас наверняка смотрит на тебя со своей самой яркой звёздочки и радуется за тебя!

– Да, Маняша, радуется!
– Он приложил к талисману руку, который был уже приятно горячим.
– Так весело радуется!
– в восторге крикнул мальчик, чувствуя, как приятное тепло от талисмана разливалось по всему телу.
– Ты знаешь, Маняша, талисман меня так весело сейчас греет, что мне хочется смеяться!

– И мне хочется смеяться, глядя на тебя!

Алфейко помог снять подруге коньки. Она надела валеночки с вышитыми жёлтыми цветочками, повесила коньки на плечо, и они, звонко смеясь, дружно зашагали домой.

И до самого дома они всё заливались смехом. А придя домой, раздевшись, и покушав творожных сочней со свежим ещё тёплым молочком, дети залезли на горячую печку и принялись читать вторую сказку. А читать старались погромче, чтобы слышно было и тётушке Друли, которая тут же отложила все свои дела и, подсев поближе к печке, стала внимательно слушать, высунув из платочка ухо. А на этот раз сказка была такая...

Глава седьмая

Вторая сказка.

Как же это хорошо, когда мама рядом!

I

Алеко с мамой жили очень бедно. Мама от рассвета до заката работала на господских полях, зарабатывая деньги на пропитание. Алеко как мог помогал любимой матушке, но он был ещё совсем маленьким и слабеньким.

В день своего десятилетия, Алеко получил в подарок от доброго старого скрипача из их деревни скрипку. Этот же скрипач и стал обучать мальчика игре на инструменте.

Алеко оказался музыкально одарённым, и вскоре стал поражать всех в деревне своей игрой. Не один праздник и ни одна свадьба не обходились теперь без него. И вскоре слава его, как скрипача, разнеслась по всей стране.

Как-то в деревню пожаловал сам король с многочисленной и важной свитой. Королевские горнисты затрубили на всю деревню, созывая жителей.

– Я желаю видеть юного скрипача по имени Алеко!
– высокомерно обратился к жителям король высоким, несколько даже писклявым голоском.

Он был с круглым брюшком и румяными щёчками. Его жиденькие светло-русые волосики вились ниточками аж до самых плеч, а белые туфельки на высоких каблуках горели большими алыми бантами и задорно позванивали маленькими колокольчиками. И хоть золотая корона с бриллиантами сверкала на его голове и за спиной степенно развевалась на ветру длинная королевская мантия из меха белых барсов, всё-таки выглядел он довольно-таки забавно.

– Где же он? Пусть он сейчас же предстанет передо мной!
– почти пропищал уже король и пристукнул ножкой от нетерпения и колокольчик на туфельке раздражённо звякнул.

Алеко с мамой были среди собравшихся жителей. Они сильно испугались, услышав желание короля, но ослушаться его они не могли, тем более что все жители повернулись к ним и расступились. Юный скрипач с мамой робко вышли из толпы и встали перед его величеством. В руке Алеко держал скрипку, с которой никогда теперь не расставался.

– Я много слышал о твоей игре, - понизив голос, важно произнёс король, глядя свысока на Алеко с высокомерной улыбкой.
– И хочу сейчас же, немедленно услышать её!

Юный скрипач повиновался...

Игра мальчика необычайно растрогала короля. Он даже прослезился от нахлынувших чувств и всё высокомерие его сразу как не бывало! Как только Алеко закончил игру, король восторженно всплеснул руками.

– Ничего подобного я никогда и нигде не слышал!
– потрясённо воскликнул он.
– Я даже не представлял себе, что скрипка может так проникновенно звучать! О, это не описать словами! В твоих руках, мальчик, она поёт и плачет человеческим голосом. О, мой юный скрипач, мой играющий бриллиант!
– Король подбежал к мальчику и обнял его.
– О, мой Алеко! С этого момента, - повелительно заговорил король, обратившись к растерянной свите, - это юное дарование будет главным придворным музыкантом! Он будет жить в моём дворце, в роскоши и комфорте!
– И уже обращаясь ко всем жителям, король важно объявил: - Я создам ему все условия, чтобы он, этот без сомнения музыкальный гений, ни в чём никогда не нуждался, лишь скрипка и музыка, чтобы только одни всегда волновали его сердце! Уж я-то понимаю, что такое настоящее искусство, и что такое настоящий талант!
– делая акцент на слово "что", продолжал важничать перед своими простыми подданными король.
– Уж я-то понимаю! О, да, - многозначительно поднял указательный палец вельможа, - уж я-то понимаю!
– И он с необычайно напыщенной гордыней обвёл всех своим королевским взглядом, несомненно любуясь самим собой.