«Книга Всезнания»

Добрый, слишком добрый человек, не понимавший пока сути законов кармы…

Пройдя во второй корпус Кокуё-Ленда, Хранители оказались в куда более чистом, но ничуть не менее непригодном для жилья здании. Окна здесь были заделаны картоном, щели в стенах заткнуты изолирующим материалом, двери висели на петлях, а не норовили с них упасть, а обшарпанные стены были серыми и блеклыми, но отнюдь не грязными, и пауки предпочитали держаться от этой части почти уничтоженного развлекательного центра подальше.

Иллюзионист провел коллег в одну из комнат, хранившую в себе частицу тепла благодаря стоявшему в углу электрическому камину и плотно заделанным фанерой окнам. Диваны, вытертые и продавленные, были расставлены полукругом в центре зала, а уютное старое кресло примостилось напротив них — у камина. Опустившись в кресло с видом императора, иллюзионист махнул рукой, предлагая гостям присесть, и иронично усмехнулся. Обычно приходя в Кокуё-Ленд Тсуна старался сбежать отсюда как можно быстрее и явно не находил себе места, а потому не приглядывался к обстановке, сейчас же в его глазах отчетливо читался ужас и недоумение, что одновременно и злило, и забавляло Рокудо Мукуро.

Рассевшись на диванах, Хранители замерли в ожидании, Фран же покинул зал, бросив на прощание по колкости в адрес каждого из присутствующих, но его проигнорировали. Хром отсела подальше от Вонголы, расположившись на крайнем диване в одиночестве, и Тсуна наконец подал голос:

— Мукуро, мы хотели поговорить… о Книге. Ничего, если Хром услышит?

— А ты имеешь что-то против, Савада? — выгнув бровь на манер Драко Малфоя, ответил вопросом на вопрос иллюзионист.

— Нет, но тогда надо, наверное, будет всё сначала рассказывать, — стушевался Тсуна, который, вообще-то, ничего против присутствия Хром не имел.

— Ничего, я уже ей всё рассказал, так что можешь говорить, — с усмешкой бросил фокусник.

— Да как ты мог о таком рассказывать?! — возмутился Гокудера. — А если бы кто-то посторонний услышал? А если твои пособники, тот придурок в очках и клыкастый тип, всё сами кому-нибудь разболтают?!

— Если ты не доверяешь моим людям, значит, ты не доверяешь и мне, — саркастично протянул иллюзионист в ответ. — Мне уже начинать готовиться к вотуму недоверия?

— Не надо, не ссорьтесь, — чуть ли не простонал Тсуна и обречено вздохнул. «Ну почему каждый раз так?» — пронеслось у него в голове. — Мукуро, если ты веришь Кену и Чикусе, то и мы будем на них рассчитывать, тем более они уже не раз нас выручали. Хром же вообще с самого начала была с нами. Фран, конечно, маленький, но очень умный, и вряд ли из него сумеют вытянуть секрет. Потому давайте лучше поговорим о Книге вместо этих ненужных препирательств?

— Ку-фу-фу, когда это ты начал постигать азы дипломатии, Савада? — рассмеялся иллюзионист пренебрежительно. — Неужто Стража помогла?

— Помогла, — честно ответил Савада и воззрился на Мукуро наивным немигающим взглядом. — А это плохо?

Иллюзионист не ответил. Он лишь закатил глаза, а Вольф беззвучно рассмеялся и прошептал Хозяину на ухо:

— Знаешь, мсье Савада, от этой части парка до той комнаты, где вас встречал мальчик-яблочко есть короткий путь. И Мукуро, находившийся неподалеку от того зала, отлично слышал ваши разговоры. Он ведь был буквально за стеной, в соседней комнате, куда зашел, чтобы точно знать, как его подчиненные вас спровадят. Но ты своим высказыванием его задел, и теперь он попытается отыграться, язвя тебе. Он решил показать, что не стесняется вас, как ты подумал, решил показать, что он сильный. И потому ты теперь подвергнешься вербальным атакам. Ведь ему очень плохо, и сил у него мало, а он сидит перед тобой и говорит. Из последних сил.

Тсуна сглотнул. Иллюзионист немигающим взглядом впился в его глаза и нахмурился. Хром подобралась, бледные пальцы сжали древко трезубца еще сильнее. Ямамото и Рёхей переглянулись, Гокудера сделал неглубокую затяжку. И как только аромат табака коснулся носа Савады, в его голове вспыхнуло воспоминание, приведшее ко всей этой ситуации. Кровавый кашель и безумно сильный в своей слабости иллюзионист.

— Гокудера-кун, погаси сигарету, пожалуйста, — тихо, но решительно произнес Савада, и Мукуро нахмурился еще сильнее.

Спорить курильщик не стал и быстро выполнил просьбу босса, а Мукуро лишь еще больше помрачнел. «Я не буду спрашивать, как он себя чувствует. А то разозлится еще больше», — сделал верную мысленную пометку Тсуна и как ни в чем не бывало обратился к объекту своих дум:

— Мукуро, Гокудера вчера был у врача, чтобы выписаться, так что в школу пришел лишь сегодня. Поэтому раньше мы не могли собраться, чтобы поговорить о Книге. А теперь вот решили больше не затягивать и поговорить. Поможешь нам? Мы не уверены, что ты знаешь что-то о подобных артефактах, но, может, что-то читал или слышал…

— Слышал, но это вам вряд ли поможет, — перебил его фокусник и усмехнулся. — Люди не обладают точными знаниями об артефактах Преисподней, они могут лишь строить догадки.

— Ну хотя бы с догадками ты знаком, да и ты ведь иллюзионист, — пожал плечами Тсуна. — Ну так что, поможешь нам?

— Я выслушаю ваши теории, но помогать не обещаю. Мне выгодно быть в курсе дела, знаешь ли, но это не обязывает меня делиться своими предположениями.

— А мы не обязаны делиться с тобой нашей информацией! — вспылил Хаято и попытался подняться, но был остановлен поймавшим его за запястье боссом, сидевшим между ним и Ямамото. Обычно мистик был несколько сдержаннее, однако вся эта ситуация, нависшая над боссом дамокловым мечом, сильнее всего ударила именно по его нервам, ведь только он понимал, насколько сильным может быть демонический артефакт.

— Да ладно, Гокудера-кун, даже если Мукуро хоть что-то скажет, всё польза будет, — с улыбкой сказал Тсуна, и Хаято опустился обратно на диван. Пружины натужно скрипнули, где-то за фанерными листами, отгораживающими комнату от холода, завыл ветер. Савада тяжело вздохнул. «Он так и не простил мне, что я видел его на берегу», — пронеслось у него в голове. И он был абсолютно прав.

Сбивчиво, путаясь и скатываясь к мысли, что Стража не желает ему зла, Савада всё же поведал друзьям всё, что помнил о Книге Всезнания, а также рассказал о том, как встретился в больнице с Вольфом и о планах Реборна. Лишь об одном он решил умолчать: о помощи духа в обольщении Киоко, и, учитывая присутствие в комнате Рёхея, данный поступок был более чем верен. Наконец, рассказ был завершен, и Тсуна, искоса следивший всё это время за Мукуро, спросил:

— Ну и что вы думаете? Если я не буду использовать знания Книги во зло, они ведь не причинят никому вреда, да и сам я не попаду в Ад, разве нет?

— В целом так и есть, — нехотя ответил Гокудера, вертя в руках пачку сигарет и хмуро глядя на испещренный сетью мелких трещин бетонный пол. — Однако где гарантия, что лишние знания не приведут к катастрофе, даже если Вы не поведете мир к войне?

— О чем ты, Гокудера-кун? — озадачился его босс и воззрился на «Правую руку» наивным взглядом.

— Знания ведь из Вас могут вытащить такие люди, как… — Хаято посмотрел на иллюзиониста, и тот усмехнулся, но курильщик поморщился и, избегая конфронтации, сменил вертевшееся на языке имя: — Бьякуран или кто-то из Варии. Да даже Реборн заставил бы Книгу работать на благо Вонголы, но у него может быть отличное от Вашего представление о благе семьи. Потому давайте сразу договоримся никому больше не рассказывать об этом артефакте. Никогда.

— Но разве Хибари не должен быть в курсе? — уточнил Ямамото и покосился на злейшего врага Главы Дисциплинарного Комитета. Мукуро рассмеялся.