Книжный на левом берегу Сены

— Жаль, что Гертруда не смогла прийти, — сказал Эрнест. — Должно быть, она единственная из парижских американцев, кого сегодня здесь нет.

— Только не надо лицемерить, вам это не идет, — с улыбкой отозвалась Сильвия, слышавшая о его недавнем разрыве со Стайн. Пусть и без подробностей, но она знала об их разладе, впрочем ничуть ее не удивившем. Такой исход был неизбежен, учитывая вспыльчивость Эрнеста и его раздутое эго, а также нетерпимость Гертруды ко всякому, кто осмеливался хоть словом перечить ей. Хотя Сильвию успокаивало, что они с Джойсом не единственные, кто впал у нее в немилость, ей было по-человечески жаль Гертруду. Потому что ее упрямство выходило боком только ей самой и ее верной Элис.

— Лицемерю? Я? — не без лукавства спросил Эрнест.

Рядом возник несносный Форд Мэдокс Форд^[125] с бутылкой шампанского и, наполнив их бокалы, перешел к другой кучке гостей, а Эрнест с Сильвией немного повспоминали свое недавнее приключение на заключительном этапе шестидневной гонки на велодроме «Вель д’Ив». Подбадривающие крики болельщиков и шуршание шин сливались в громкий жизнеутверждающий гул.

— Я все хочу предложить вам спонсировать боксерский матч между парижскими писателями, — закинул удочку Эрнест.

Сильвия рассмеялась.

— Чего мне точно не хватало, так это писателей с разбитыми в кровь кулаками, которые не дадут им взяться за перо!

— Отчего же, Торнтон^[126] и Эзра, думается мне, в хорошей форме, — продолжал Эрнест. — Джойсу, конечно, дадим отвод из-за глаз.

Сильвия тряхнула головой.

— Ума не приложу, Эрнест, как вам на все хватает времени!

— А я не приложу ума, почему его не хватает другим, — парировал он. — Славно вы увильнули, Сильвия.

Она изобразила нырок, подсмотренный ею у его любимых боксеров, когда они уклонялись от удара, он хихикнул, и они чокнулись бокалами.

Затем Сильвию затянуло в разговор, который словно перенес ее на пять лет назад. Эзра, Валери, Макалмон и Джойс сцепились в жарком споре о судьбе «Улисса».

— …а Куинн попросту ошибался, — говорил Эзра, когда Сильвия подошла к их компании.

— У меня дежавю, — сказала она. — Он что, опять неправ, теперь уже из могилы? — Около двух лет назад юрист скоропостижно скончался; ему было слегка за пятьдесят, и многих поразила его внезапная смерть.

— Да уж, его ляпы по части авторского права до сих пор преследуют нас, — пробурчал Эзра. — По его милости «порноиздатель» Сэмюэл Рот безнаказанно выпускает пиратское издание «Улисса».

— Жаль, бедняга Куинн слишком мертв, чтобы насладиться своей неправотой, — заметил Боб.

— Я и сама тревожилась на этот счет три года назад и спрашивала Куинна, нужно ли добиваться, чтобы роман внесли в каталог Библиотеки Конгресса. А он уверил меня, что напечатанных в «Литтл ревью» эпизодов достаточно, чтобы авторское право распространялось на все произведение. — Сильвия покачала головой. — Никто ему не возразил, вот он и не рвался помогать.

— Проклинаю день, когда доверился этому Куинну! — воскликнул Эзра.

— А кому еще нам было верить? — возразила Сильвия. — Другие адвокаты не очень-то выстраивались в очередь перехватить у него дело. Помнится, Маргарет с Джейн к кому только не обращались.

Сильвия огляделась в поисках двух редакторов «Литтл ревью», но так и не увидела их в толпе.

— Давайте все же не забывать, что он был великим коллекционером и покровителем, — заметил Джойс. — И в то время он, как казалось, желал книге только добра.

— Есть у вас план, как бороться с пиратским изданием? — спросил у Сильвии Эзра.

— Пока нет, — ответила она, раздражаясь, что другая тема затмевает ее выставку Уитмена. — Но бороться мы планируем. В конце концов, это источник дохода для Джойса и для моей лавки. Не можем же мы позволить Роту незаконно выкачивать средства, которые принадлежат нам по праву.

— Так и есть, — кивнул Джойс.

— Что ж, если вам что-нибудь понадобится, дайте мне знать, — обронил Эзра, словно предлагал Сильвии починить очередной захромавший стол или стул. Она заметила также, что он полоснул Джойса сердитым взглядом, и спросила себя, так ли желает знать, что между ними происходит.

Под предлогом, что ей надо пойти поздороваться с Сарой и Джеральдом Мёрфи^[127], а на самом деле чтобы уклониться от разговора, в котором явно сгущались тучи, Сильвия ретировалась. На том конце лавки она заметила, как ее мать на прощание целует Жюли, Амели и Мишеля, а стоящий рядом отец растроганно наблюдает эту сцену. Сильвию порадовало, что он составит матери компанию в очередной поездке за закупками в Италию, хотя у него там были и свои дела. Сильвия считала, что для Элинор лучше всего, чтобы ее сопровождал именно отец, хотя недавнее письмо от Киприан нарушило ее идиллические представления на этот счет: «В обществе папы мама угрюмее. Ей труднее раскрепоститься и оставаться собой». Сильвия была так занята в последние дни, что у нее не оставалось ни сил, ни времени поглубже вникнуть в отношения родителей, когда те вместе приехали в Париж. Но точно ли мама чувствовала себя лучше, чем прошлой осенью? С виду, во всяком случае, да.

Пока Сильвия пробиралась сквозь толпу к родителям, ее перехватил Эзра и тихо сказал:

— Вам известно, что в прошлом году Джойс заключил с Ротом контракт на издание отрывков «Неоконченного труда» в его журнале «Ту уорлдс»?

Сильвия замотала головой и снова испытала противное чувство отчужденности, как несколько лет назад, когда Джойс не считал нужным держать ее в курсе судебного разбирательства по «Улиссу». Конечно, он был совершенно в своем праве частями публиковать собственное произведение в США, но ей хотелось бы, чтобы он хотя бы обговорил с ней эту идею.

Эзра ниже наклонился к Сильвии и, прищурившись, продолжил:

— Рот, между прочим, годами не давал Джойсу проходу по поводу «Улисса». И я не удивлюсь, если уже отправил ему контракт, предусматривающий больше прав, чем просто публикация отрывков из «Неоконченного барахла», что тот сейчас кропает. Как не удивлюсь, если Джойс не дал себе труда внимательно прочитать этот документ, чтобы не попасться в его силки. Рот тот еще змей, Джойс перед ним доверчивый ягненок. И не говорите потом, что я вас не предупреждал.

— Будем считать, что я должным образом предупреждена, — ответила Сильвия, чувствуя, как в жилах закипает кровь, заливая краской ее щеки и заставляя зудеть шею. — Спасибо, что сказали, Эзра.

Ах, Уолт. И где вы черпали столько оптимизма, притом что вы — подумать только — были писателем?

— Сколько экземпляров продано?

— Двадцать тысяч.

— Только за первый год?

— Судя по всему, да.