Князь Игорь. Витязи червлёных щитов
Шрифт:
Игорь вновь задумался, охватив голову руками. Нелёгкие чувства бурлили в его сердце, лицо исказила болезненная гримаса, а из груди рвался глухой стон.
– Ладно, передайте Овлуру, пусть готовит коней.
– Нет, княже, - перебил его Янь, - коня… Только для тебя! Бежать вдвоём с Овлуром безопаснее, чем целой гурьбой… Но и мы не останемся здесь дожидаться верной погибели, Кза и Кончак не хватятся нас, пока не узнают, что ты бежал… При первой же возможности тронемся и мы!
Игорь удивился.
– Пешком?
– Пешим лучше. Половцы будут искать всадников, а мы тем временем по зарослям да бурьянам как звери доберёмся до леса… По ночам станем пробираться…
И Рагуил, и Ждан поддержали Яня.
– Только один, княже! О нас не думай! Только бы тебе спастись!
Игорь долго молчал, склонив голову. Наконец тихо вздохнул.
– Хорошо, пусть будет так.
На следующий день прибыл Кончак. Что произошло в стойбище! На радостях все вырядились в лучшие одежды. Резали баранов, бычков, коней - варили в котлах мясо. Несли на высокий холм над рекой, где женщины расстелили цветастые ковры и шерстяные одеяла для торжественного празднования победы над урусами, несли тяжёлые бурдюки с кумысом, вином, бузой.
Ни войско, ни полон, ни караваны с награбленным добром ещё не прибыли - Кончак с ханами и баями поспешил домой налегке. Радости кочевников по случаю его прибытия не было границ. Шум, гам, крики, смех не затихали ни на миг. Воины-стражи радовались со всеми и тоже готовили себе богатую вечерю с бузой и вином. Перед вечером стойбище забурлило: слышались песни, гремели бубны, заливались рожки и домры, радостно кричала черноголовая детвора.
Сторожа перепились тоже. Они заправились сверх меры и теперь развлекались, кто как хотел. Одни пошли бродить по стойбищу, другие, кто повзрослее, махнули к девушкам, а самых младших, которых старшие оставили вместо себя стеречь пленников, Ян совсем споил - всё угощал и угощал, вина было предостаточно. Потом на пригорке, поблизости от юрты, затеял с ними игры: в пятнашки, чехарду, в половецкое перетягивание поясами. Молодые воины боролись, скакали как жеребята, гоготали, пока совсем не выбились из сил. А когда стемнело, повалились наземь и быстро заснули. Лишь двое остались на часах, но и они уселись возле своих товарищей и клевали носами, пока и их не сморил сон.
И тогда за Тором прозвучал свист. Раз и второй.
Овлур даёт знать - пора!
Янь вскочил в юрту.
– Княже, пора!
Все перекрестились.
– Ну, с Богом!
– промолвил Игорь и, приподняв тыльное полотнище юрты, нырнул в густую тьму безлунной ночи.
Передвигаясь ползком, достиг камышей, перебрался на ту сторону Тора. Овлур ждал его с конями в кустах возле старой вербы.
В стойбище угасали огни, стихал лай собак, умолкали людские голоса.
– За мной!
– шепнул Овлур.
– В степь выйдем пешком!
Миновав кусты вербы и ивняка, беглецы вскочили в седла и помчались на север, к Донцу. Только конский топот встревожил ночную тишину.
Игорь оглянулся назад. На фоне тёмного неба качнулись в глазах вежи половецкие, мигнули сторожевые огни, скатилась падающая звезда.
Впереди мчался Овлур. Он прекрасно знал эти места - холмистые безводные пустоши. Здесь ни одного стойбища. Справа - солончаки и солёные озера, где-то слева - Каяла, впереди - Донец. До него пятнадцать-двадцать вёрст по необжитой степи, заросшей колючей таволгой, тёрном, полынью, ковылём… Главное, до Донца добраться!
Ночь темна. Прямо перед ними дышлом вниз висит на небе Великий Воз, а позади него и выше - Небесное Око, та звезда, вокруг которой движутся все звезды. Беглецы держали путь прямо на неё.
К полуночи домчались до Донца. Кони едва
передвигали ноги. Сумасшедшая скачка, во время которой им не дали ни минуты отдыха, их подорвала. Как только вошли в воду, тут же припали к ней, и уже никакая сила не могла сдвинуть их с места.Тут же на водопое пал конь Игоря. Не выдержав перенапряжения, опившись водой, он, сколько ни дёргали за уздечку, как ни старались его поднять, встать не смог. Потом пал конь Овлура.
– Что же теперь делать? Мы остались без коней, - стал сокрушаться Игорь.
– Обойдёмся, - отозвался Овлур.
– На той, низинной, стороне - Чёрный лес. На конях вряд ли по нему пробрались, а если бы и пробрались, то после себя оставил такой след, что нас быстро бы нашли. А пешему - везде дорога. Мы углубимся в чащу и скроемся в ней, как перепелята в степной траве.
– Как поступим с конями?
– спросил Игорь.
– Спихнём их в воду - пускай плывут по течению, - ответил Овлур.
– А мы пройдём по речке и выберемся на берег в удобном месте, чтобы следов не оставить…
В это время взошла луна, залила серебристым светом всё вокруг: и холодные волны, и густые камыши, и вербы, и широкую песчаную косу.
Овлур с Игорем подтолкнули коней на быстрину и пошли сначала по берегу против течения, чтобы сбить преследователей со следа.
Рано-рано поутру в стойбище Кончака прискакал Кза. Исхудал, почернел как головешка, глаза пылали злостью и отчаянием.
Кончак уже знал о его неутешном горе и, крепко обняв, прижал к груди.
– Уй-уй, хан, сочувствую тебе. Но сынов вернуть не могу. Не в моих это силах… Крепись!… Ты воин и привык к утратам… Время залечит твои раны в сердце… Только время!
Кза всхлипнул, растроганный неожиданной, необычной для великого хана душевной теплотой. Но тут же отстранился. Взглянул сурово.
– Я приехал не сочувствия искать, а справедливости!
– В чём именно?
– За головы сына и зятя я должен получить голову князя Игоря!
Кончак вытаращил глаза.
– Кза! Я понимаю, что твоими устами говорит великое отцовское горе… Но ты должен понимать, что месть эта безосновательна. Твой сын и твой зять погибли как воины, в бою… Это смерть батыров! И Тенгрихан возьмёт их к себе… А Игорь - пленник, а ты хочешь зарезать его, как овцу!
– А Кобяк? Его убили в гриднице Святослава!
– Но ты же знаешь, что он сам в этом виновен - накинулся на князей, как лютый вепрь… А Игорь сидит спокойно… Да и поручился я за него!…
– Так отдай его сына Владимира!
– Ты что, Кза - сдурел? Или забыл, что сын Игоря - это мой будущий зять? Он обручён с моей дочкой!
– Тогда разреши взять Всеволода!
– Это всё равно, что отдать самого Игоря! Разве не знаешь, как Игорь любит младшего брата?
– Отдай Святослава! И не перечь мне! Его отец, князь Олег, был моим лютым врагом! Он перебил мой род! Он чуть было не взял в полон мою семью! Смерть моего сына требует отмщения, требует вражьей крови!
Они ещё долго бы спорили, ибо Кза упорно добивался своего, а Кончак не менее настойчиво возражал ему. Но вдруг в стойбище поднялся крик, послышался топот конских копыт.
– Что случилось?
– встревожился Кончак.
Они вышли из юрты. Сюда с отчаянным криком мчались на конях несколько молодых джигитов.
– Хан, великий хан! Князь Игорь убежал!
– Да вы случаем не пьяны? Как это убежал? Когда?
– Должно быть ещё вечером, постель не смята и холодная…
Кончак изменился в лице.