Князь мертвецов

– ... подал в земство проект, чтоб не только в гимназиях, а ни в одном учебном заведении города не училось больше пяти процентов евреев. Включая ремесленное училище, - ядовито-любезным тоном процедил Гирш.
– Там мы тоже, выходит, соперники представителям более угодных вероисповеданий.

– Хватит ныть, Гирш!
– зло процедил Васечка.
– Конечно, мы соперники, мы с тобой всегда соревновались! И я собираюсь соревноваться дальше! Я не позволю ни господину Победоносцеву, ни Лаппо-Данилевскому меня унижать! Я и без их сомнительной протекции лучший в классе!

– В этом году лучший все-таки Гирш, - робко напомнил конопатый.

— Вот именно! И как я его обгоню, если его выгонят?

Митя посмотрел на разъяренного Васечку с невольным одобрением – такая позиция ему была близка и понятна.

– Мы должны переговорить с теми, у кого родители в земстве, чтобы они остановили Лаппо-Данилевского и ...
– Васечка вдруг уставился на Митю столь хищно, что тот невольно поежился, - ... это ты, оказывается, хорошо придумал, Тодоров, вот его позвать! Послушайте, - потянулся он к Мите.

– Будете уговаривать полицейского сынка за бедняков вступиться? Еще и за иноверцев?
– зло выпалил здоровяк Петр.
– Так он вам и поможет, как же!

– Петр прав, - почти иконописный лик Ивана был бледен, лишь глаза лихорадочно блестели.
– Решать маленькие, частные вопросы - бессмысленно! Не сверкайте на меня глазами, Гирш, вопрос с образованием - маленький и частный. Лишь полное изменение общественною уклада даст возможность свободно жить и учиться, а изменить общество может...
– он судорожно закашлялся, прижимая ладони к впалой груди, а Петр решительно рубанул воздух ладонью и закончил:

– Только террор! Вот, глядите...
– он сунул руку сзади за пояс и вытащил тоненькую брошюрку, бросив ее поверх остальной книжной стопки. — Это Морозов, «Террористическая борьба». Почитайте! Там верно сказано: если казнить каждого царского сатрапа, повинного в зле - чудовищный молох государственной власти, лишающей собственных подданных права на жизнь, знания, счастье, наконец, остановится!

– Замолчите!
– выкрикнула Ада, зажимая уши руками.

– Действительно, Петр, как-то вы ...
– пробормотал Тодоров, косясь на Митю.

– Замолчите не потому, что здесь Митя!
– Ада отняла руки от ушей, на щеках ее пылали алые пятна, но голос был спокоен.
– А потому, что ваши слова - омерзительны! Ничего вы своим террором не добьетесь, кроме того, что вас посчитают жестокими сумасшедшими!

– Согласен с Адой!
– поддержал Тодоров.
– Только всенародный Земский собор с представителями всех сословий ...

– Думаешь, такие как он, - Петр кивнул на Митю, - позволят этот ваш всенародный Собор? Нет уж, дорога только одна!
– Петр деловито перелил чай в блюдце и принялся звучно всасывать его, заедая кусками сахара. — Вот начинает такой Победоносцев на нас давить - а в него бомбой! Другой начнет - и в него бомбой! Живо поймут, что они сами живые, только пока людям вздохнуть дают!

– Поэтому первым делом был убит именно тот император, который как раз и дал - «вздохнуть», — насмешливо протянул Митя.

– Александр и вернул лишь те свободы, на которые народ и без того имел право!
– вскинулся Иван.

– Да он за папашу своего испугался - полицейских, псов царского режима, впереди всех надобно, чтоб не мешались.

– прищурился Петр.

– Как бы вам объяснить, Петр, - вздохнул Митя.
– В эту игру ведь не только вы играть можете...

— Это ты о чем, полицейский сынок?
– тот начал угрожающе приподниматься.

– Я, безусловно, боюсь за отца - поэтому, пожалуй, убью вас обоих, просто чтоб не рисковать, - тоже начал подниматься Митя.

Лицо его оставалось невозмутимым, но мысли отчаянно метались. Что ему на самом деле делать? Оставлять этих двоих в надежде, что всё лишь пустые разговоры, нельзя: мало ли когда они перейдут от болтовни к делу и кто станет их жертвой. И впрямь убить? Слишком много вопросов, слишком велика огласка. Сдать отцу? Та же беда - откуда он, Митя, знает про Ивана с Петром и их планы.

– Митя, что за глупости - что значит, убью?
– Ада обеими руками вцепилась ему в локоть.

– Эй, Петр, сядь! Сядь немедленно, я сказал!
– Тодоров и Гирш повисли на Петре. Грохнуло.

В первый момент Мите показалось, что это Петр ринулся на него в атаку. Но тот замер напротив, недоуменно прислушиваясь.

Снова загрохотало - и стало ясно, что колотят дверь. И Митя даже знал, чем - ножнами шашки.

– Откройте! Именем государя-императора немедленно открывайте! Полиция!

Глава 21. Налет полиции

– Не ожидал от вас, Дмитрий!
– пробормотал Тодоров.

Митя мгновение смотрел на него непонимающе, а потом почувствовал, как у него вспыхивают щеки, и лбу становится горячо:

– Полагаете, это я их привел?
– почти прошипел он.
– Чтобы дать противникам моего отца в руки козырь - что я встречаюсь с...
– он обвел всю компанию презрительным взглядом.

Ведь понимал же, что нужно уходить! Так нет, постеснялся... этих!

– Господинчик боится, что его увидят с нами, недостойными!
– не менее презрительно бросил Петр.

– Замолчите оба!
– вдруг совершенно железным тоном отчеканила Ада.
– На столе - запрещенная литература, а вы тут ругаетесь!

И все замерли, буравя взглядами разложенные по столу брошюры. И поистине убийственную книжицу Морозова - на самом верху.

«Болваны, - безнадежно подумал Митя.
– И я вместе с ними!»

В дверь продолжали колотить, послышались шаги, высокий испуганный женский голос воскликнул:

– Кто вы такие? Что вам нужно? Убирайтесь, или я вызову полицию!

– Мы и есть полиция!
– заорали за дверью.
– Открывайте немедленно! У вас там нелегальная сходка!

– Что вы такое говорите?
– пропищала мать Тодорова, но, судя по щелканью и лязгу, взялась за замки.

Сам Тодоров коршуном ринулся к столу, прижал стопку к груди и обвел помещение отчаянным взглядом.

– Найдут. Проведут обыск и найдут.
– процедил Митя, когда тот попытался сунуть стопку под шкаф.