Князь Яблок

Наверное, Ашерту представила себе замужество с этим гирканцем. Парень он видный, это так. Но единственный дом, которого достигнет этот полуголый сын степей - Подземный дом. Это ясно даже без гороскопа. Путь у него прямой, но на этом пути он постоянно что-то роняет...

Девушка переводила, с трудом продираясь сквозь звуки варварского наречия. Гирканец, судя по выражению лица, замечал ошибки, но понимал, о чём идёт речь.

И вот Ашерту умолкла. Вид у неё был настолько измученный, что было сложно сказать - она и правда закончила с переводам, или просто не могли говорить

Гирканец переступил ещё тлеющие угли, не выпуская дубины. Ассириец не шевельнулся, но покрепче сжал посох и приготовился ударить первым.

Однако гирканец вдруг повалился на колени и протянул Хаммуасипу своё оружие.

Ассириец сумел не подать виду. И даже заметил, что жест, был, конечно, не больше чем ритуальным. Гирканец крепко держал дубину и отнюдь не собирался её кому-то отдавать.

А ещё Каримиш что-то говорил - быстро и отрывисто, постоянно в нос. Ашерту кивала каждый раз, когда он делал паузу для вдоха.

Наконец, гирканец замолк, cловно иссякший источник.

Ашерту начала переводить снова.

– Там было много изысканной вежливости,- сказала она,- я не знаю всех этих варварских формул. Он говорит, что готов служить нашему городу своей жизнью и оружием.

– Понимает ли он, что в наше время служат уже не городам, а царям? Наместник Мари никого не нанимает и не может нанять. Только наш царь, правитель города Врат берёт новых людей на службу.

Ашерту ответила сразу, даже не уточнив у варвара:

– Он сказал, что какие-то его родичи уже служили царю.

– Он говорит это уже в третий раз. Зачем он прибыл в наш город?

– Он говорит, что один из родичей оставил ему… я не поняла это слово. Кажется, “сокровище”. С этим сокровищем он пришёл сюда, чтобы жрецы помогли его… узнать? понять? Я не знаю… И это как-то связано с царём.

– Скажи ему, чтобы он показал мне сокровище.

– Он и про это сказал. Сокровище спрятано, и оно… где-то не в городе. Он сделал так, чтобы враги, если они объявятся, не могли его убить и забрать сокровище себе.

– Скажи ему, что мы соблюдаем советы богов и такая подлость для нас - немыслимо.

– Он, также, упоминал,- продолжала Ашерту,- что его родичи ходили в походы с прежним царём города Врат. Они видели, как мы воюем. Он ничего прямо не сказал, но я думаю…- она задумалась, подбирая нужные слова на родном языке,- он понял из рассказов, что мы способны на любую подлость.

Это было неожиданно.

– Пусть живёт в храмовой гостинице,- приказал ассириец,- и покажет нам сокровище, когда сам захочет.

Ассириец увёл Ашерту, и Шикку остался наедине с Эришти-Айя.

Он лежал голый и мокрый и смотрел, с трудом перебирая мысли. Интересно, она понимает по-мидийски?...

Может быть, надо встать и одеться. А может, и не надо… Положение было дурацкое, какие бывают раз в жизни - к ним невозможно подготовиться и угодив в такую передрягу, ты обязательно напортачишь.

Ты сам в это полез,- напомнил себе Шикку и остался лежать.

Комната казалась тесной, как сундук, а из окна тянул сырой сквозняк. В огне любовной схватки Шикку его не заметил.

Он следил за пожилой жрицей. Та отошла к окну, опираясь на украшенный слоновой костью посох, и уселась на табурет. Ветерок перебирал широкие складки её облачения.

Шикку почувствовал себя легче. Значит, госпожу начальницу ублажать не придётся... Он слышал, бывают и такие ритуалы.

Член болел, горло саднило, хотелось помыться. Но он не знал, как попросить.

– Это был твой первый раз?- осведомилась Эришти-Айя на местном наречии.

– Мне надо воды,- попросил Шикку.

Жрица наклонилась, подняла свернувшийся серебром ковшик. Шикку ещё раз поразился, как толково устроены дела любви в этом пограничном городе.

Но в ковшике не оказалось ни капли.

– Я распоряжусь подать пива,- сказала жрица,- а ты ответь на мой вопрос.

– Это не так важно,- Шикку поднялся на локоть, выдохнул и сел окончательно,- Прошу вас, запомните, что я скажу Мой путь тяжёл и опасен. Силки смерти уже расставлены.

– Пока твой путь привёл тебя в постель прекрасной Ашерту,- напомнила жрица,- Многие мужчины готовы на смерть, лишь бы хоть чуть по нему прогуляться.

– Запомните, прошу вас, запомните,- Шикку охватил озноб, его тонкие плечи дрожали.- На языке богов моё имя Арад-Нинкилим, рождённый в Куте, чьи предки из народа сколотов. Если прервётся мой путь и я сойду в смертную тьму - запишите меня в списки и кладите несколько зёрен.

– Разве твоего имени нет в списках города Кута?

– Сейчас такое время,- ответил Шикку,- что ты никогда и ни в чём не уверен. Мёртвый будет рад зерну из любого города. Вы слышали, что с небом происходит?

– Небом, звёздами и знамениями,- ответила старая жрица,- занимаются в храме Сина. А ты в храме Иштар. Лежи, не беспокойся. Богиня часто видит здесь голых мужчин. Я распоряжусь.

Она подняла шаль и сняла с пояса церемониальный колокольчик на длинной и тонкой ручке. Шикку разглядел на медной глади гравированную звезду Иштар.

Жрица позвонила. Всё верно, она здесь главная, ей ни к чему, как простой служанке, ходить за пивом. Шикку приготовился услышать шаги в коридоре.

Но вместо этого послышались шлепки. Что-то двигалось по воде - там, со стороны канала.

Похоже, старая жрица тоже был удивлена. Она поставила колокольчик и обернулась в окно. Шикку тоже пригляделся, но увидел только край синего неба.

Шлепки затихли. А потом что-то свистнуло в воздухе.

Жрица вздрогнула и схватилась за шею.

Из-под подбородка торчал дротик, похожий на большую стрекозу. Такие запускают из духовых трубок.

Колокольчик с мягким треньканьем покатился по плиткам пола. Жрица тупо проводила его взглядом. Налитые алым глазные яблоки трепетали.

Пальцы с третьей попытки вырвали дротик. Из ранки брызнула тёмная кровь.

Шикку смотрел во все глаза.

Эришти-Айя попыталась подняться, но не смогла удержать равновесие и тяжёлое тело рухнуло

Только сейчас она смогла прохрипеть: