Кобра под подушкой
Шрифт:
Мухин прошел в буфет. Вскоре туда вошла группа иностранцев. Один из них - коренастый, седой, с круглым румяным лицом - подошел к буфетной стойке и показал на сигареты. Продавщица никак не могла втолковать ему с помощью жестов, что он должен дать еще 23 копейки, тогда она даст ему сдачу - ровно 14 рублей. Мухин решил помочь им. Но, взглянув на иностранца, он округлил глаза и замер в неожиданности. Иностранец всплеснул руками.
– Мистер Пимброк! Мистер Мухин!
– крикнули они одновременно и стали хлопать друг друга по плечу.
Мухин взял две чашки кофе, они сели за столик. Оказывается,
После обмена комплиментами - оба похвалили друг друга за отличный вид Мухин сказал, что он с удовольствием прочитал последний детективный роман Пимброка, где разоблачаются фабриканты оружия, связанные с заправилами газетного концерна и совершающие разные преступления. Мухин также похвалил документальную повесть Пимброка, в которой говорится о махинациях английской разведки в Египте в годы последней войны.
Пимброк улыбнулся и, прищурив глаза, сказал:
– Я рассказал откровенно о некоторых делах, к которым был причастен. Вы можете сделать то же самое. Теперь все это уже отошло в область истории. Можно предать гласности...
– Что именно?
– То, чем вы занимались во время войны. В Африке и Лондоне.
– Я был корреспондентом.
– Это для вида. А на самом деле...
Мухин рассмеялся.
– Ах, вот вы о чем.
Пимброк заглянул Мухину в глаза и подмигнул.
– Я уже давно снял маску. И вы тоже можете сделать это. Дело прошлое...
– Вы и Эймз были на секретной службе, - сказал Мухин.
– Я знал это. Но что касается меня, то я был журналистом, и только. Так же, как и теперь. А вы меня считали чем-то вроде "советского Лоуренса"...
Пимброк сделал удивленное лицо.
– Неужели вы не имели отношения к разведке? Война уже давно кончилась. Теперь уже нет необходимости камуфлировать себя.
– Я говорю совершенно искренне. Вы зря тратили на меня столько времени и усилий - не спускали с меня глаз, обнюхивали и ощупывали со всех сторон...
Пимброк кивнул головой.
– Да, мы были приставлены к вам. Правда, я иногда сомневался в том, что вы агент, но старался отгонять эти сомнения.
– И эта очаровательная американочка... Лилиан Уэстмор... тоже была приставлена ко мне. Только не знаю, от кого - от вас или от американской разведки...
– Кто? Лилиан?
– Пимброк откинулся на спинку стула и расхохотался. Потом вытащил платок и вытер глаза.
– Вы зря подозреваете ее. Она не имела никакого отношения к этим делам. Поверьте мне.
– Вы оба тогда внезапно исчезли, даже не попрощавшись. Лилиан очень удивилась. А потом вы с ней встречались?
– Да. И теперь видимся.
– Передайте ей сердечный, - Мухин привстал, приложив руку к груди, самый искренний и сердечный привет. Она так же красива?
– Да. Она самая красивая женщина на свете.
– Помню, как я танцевал с ней... Она была очень милой девушкой. Что она сейчас делает?
– Преподает русский язык в одном институте. Она ведь с тех пор все время занималась Россией, стала специалисткой.
Мухин покачал головой.
– Значит,
я зря подозревал ее. Она мне очень нравилась, и я очень сожалел, что она - агент разведки. Где она живет?– В Уимблдоне под Лондоном, в уютном, увитом плющом домике, с двумя детьми.
– Двое детей?
– Да, сын похож на нее, а девочка... на меня.
Мухин встал и, пожав руку Пимброку, попросил передать горячий привет миссис Пимброк и двум маленьким Пимброкам.
– А у вас сколько?
– спросил Пимброк.
– Сын, двенадцати лет, зовут Петром, хочет быть футболистом мирового класса и специальным корреспондентом "Правды" на Марсе.
– Мухин покрутил головой.
– А я думал, что у Лилиан роман с вашим другом Эймзом.
– У них ничего не получилось. Она разочаровалась в нем. Принц со стеклянным сердцем.
– А где сейчас этот принц?
– Теперь он генерал-лейтенант. Так и остался на военной службе и стремительно пошел вверх. Находится в Сингапуре, состоит в аппарате СЕАТО.
– Действует по той же линии?
– Да, стал крупным специалистом по тайной войне. Наши пути совсем разошлись. Я за то, чтобы мои Алиса и Дик и ваш Петр никогда не знали войн, а Эймз хочет убить их.
– Что сейчас пишите?
– Я объездил страны Юго-Восточной Азии и собрал интересные материалы о тайных заговорах. Но сперва напишу книгу, которая дополнит историю "операция Минсмит", уже преданной гласности в Англии.
– Это насчет Сицилии?
– Да. В результате двух комбинаций английской разведки - "Минсмит" и "Бримстон", которые проводились одновременно, нам удалось обмануть Гитлера и вышибить Италию из войны. Я имел некоторое отношение к "Бримстону" и могу рассказать о том, как мы, благодаря хитрости, овладели без труда Сицилией. Этим мы обязаны всецело двум комбинациям нашей разведки...
Мухин кивнул головой.
– Я читал книгу об "операции Минсмит", о том, как подбросили испанцам труп с фальшивыми документами. Но, откровенно говоря, вам можно было обойтись без всей этой возни.
– Обойтись?
– Пимброк сделал большие глаза.
– То есть как? Объясните.
Мухин отпил из чашки остывший кофе.
– В конце войны я был в Берлине и присутствовал на допросе бригаденфюрера Рауша, которого мы взяли в бомбоубежище Гитлера. Он заявил, что одно время возглавлял разведывательную резидентуру в испанском городке Уэльва и забрасывал агентов в Марокко и Алжир. Помните Рауша?
– Да. Он послал в Касабланку своего агента де Шамбли, а мы его перевербовали.
– Рауш был одним из ближайших подчиненных начальника военной разведки адмирала Канариса. И он рассказал нам, как ездил вместе с адмиралом Канарисом в Эскориал...
– Правильно.
– Это было в сорок третьем году. И я вспомнил, как вы оба тогда вдруг уехали из Касабланки, а потом в Лондоне Лилиан сказала мне, что видела вас в Эскориале. Рауш назвал дату поездки Канариса в Эскориал, и я сопоставил ее с датой вашего появления там. Они совпали. Я показал Раушу вашу фотографию, помещенную в "Лайфе", и Рауш опознал вас. Заявил, что видел вас в коридоре отеля и точно описал приметы Эймза.