Кодекс Крови. Книга ХVI

— Вы целы? — тут же отреагировал принц.

— Целы, дирижабли тоже. Белухина вовремя увела их в небо.

— Это не просто теракт, это нарушение международного соглашения, равносильное объявлению войны, — высказал принц те же мысли, что до того крутились в моей голове. — Нужно создать международную комиссию и тщательно расследовать этот инцидент.

— Не спеши, — притормозил я принца. — Эта информация для личного пользования, тем более что наши дирижабли не пострадали. Местный магистрат обставил всё, как высокоранговый прорыв изнанки. К тому же я почти уверен, что кто-то со стороны попытался стравить нас с Борромео по второму кругу.

— Как будто вас надо стравливать, вы и так друг друга на дух не переносите, — хмыкнул принц

— Ситуация несколько изменилась, — не стал вдаваться я в подробности. — В вопросе поисков провокатора мы решили действовать сообща.

— Вполне здравый подход, — согласился Андрей. — Держи в курсе событий. А то при подобной обстановке, боюсь, Марию могут не отпустить в Мантую. Если так случится, то прилечу я. Без поддержки мы тебя не оставим.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я принца. — Как только разберёмся кто, сообщу.

Тем временем близилось время ужина у Борромео. Туда мы планировали отправиться втроём: я, Ольга и Агафья. Тэймэй оставалась в палаццо наводить порядки и готовиться к приёму гостей.

Заботу о сыне на себя пока взяла Светлана. Малыш подрос и уже спокойно мог питаться смесями, а не только материнским молоком.

— Нужно же практиковаться, — с энтузиазмом отреагировала она на возложенную на неё ответственность. — Но на сам приём мы с принцессой прибудем, не отвертишься.

Пока же я размышлял над тем, кому была выгодна столь дорогостоящая авантюра с сопутствующей дискредитацией рода Борромео.

«Михаил Юрьевич, не могли бы вы спуститься в допросные? Здесь один из выживших смертников, — обратился ко мне по кровной связи Борзый. — Мы от него особо ничего добиться без ментатора не можем. Может у вас получится. Образцы крови взяли, как и у остальных смертников, уничтоженных на подступах к нашим дирижаблям».

«Иду».

Я открыл портал сразу в камеру, ориентируясь на Борзого. У побитого пленника с фонарями, наливающимися синевой, в ужасе раскрылись заплывшие глаза. Демонстрация подобных способностей была возможна только в случае, если дальше местных казематов информация о них не уйдёт, как и сам пленник. И он, похоже, прекрасно осознал свою предстоящую участь.

Кроме синяков и ссадин на лице, у нападавшего была разбита губа и кажется, не хватало парочки зубов.

Заметив мой взгляд, Борзый тут же ответил:

— Это ещё с дирижабля. У него в зубе была капсула с ядом, Тигров её выбил кулаком вместе с половиной зубов. Они как раз спускались по трапу с Белухиной, когда этот пёр напролом на дирижабль.

— А наши куда смотрели?

— У нас ограниченный доступ в дирижабли баронессы. Там работает служба безопасности Русско-Азиатского банка.

Хм… А вот участие во всём представлении не только аристократических родов, но и банковской структуры я как-то не учёл. С учётом из поездок для показательных долговых порок аристократов, целью вполне могли оказаться не мы и даже не Борромео. Но кто тогда должен был так отчаяться? Или же я вижу то, чего не было и в помине?

Оставив предположения, я вновь взялся особенно тщательно просматривать встречи убитых террористов за последние несколько дней. Ведь должны же были им как-то передать артефакты для уничтожения дирижаблей. Только шиш. Последние инструкции все получили сегодня утром письмами, где внутри конверта лежали артефакт для взрыва и записка с названием дирижабля. И если названия иностранных дирижаблей можно было подсмотреть в самом воздушном порту, то наши — нет.

Ещё сутки назад мы сами не знали, что отправимся в составе небольшой небесной флотилии. А заказчики знали. Это могло означать с равным успехом сразу два момента: что протечка случилась где-то службе безопасности Русско-Азиатского банка или же, что указания разлетелись сразу после связи дирижаблей с воздушным портом на дальнем радиусе. Такая связь была предусмотрена, когда суда на подлёте уведомляли о конечном месте прибытия. Так, проходя над Минском, Львовом и Будапештом, мы указывали свой конечный пункт назначения и отсутствие необходимости в приземлении. Да и с самой Мантуей выходили на связь за час-полтора до прибытия.

Мне очень хотелось верить во второй вариант, но нельзя было исключать и наличие крыс у себя в тылу.

— Достаньте мне образцы крови всех, кто находился в переговорной вышке сегодня.

— Уже, — с улыбкой отрапортовал Борзый. — Мы предполагали, что они понадобятся, поэтому перед работой ментатора справились. Правда, кровь неживая, а на бинтах и тряпицах, но с маркировкой имён, фамилий и должностей.

— Это вы молодцы, — искренне восхитился я предусмотрительностью своих бойцов. — Закончу с пленником, возьмусь за просмотр.

Теперь же я обратился к единственному оставшемуся в живых исполнителю:

— У тебя сейчас очень мало шансов выжить, — сразу обозначил я его ситуацию, — тебе нужно сообщить нечто такое, чтобы твои показания оказались ценны. В любом случае я узнаю всё, что с тобой происходило в последнее время. Просто посмотрю твоими глазами. Но мне нужно знать, на что обратить внимание. Тебя обработал ментатор не просто так. Он скрывал что-то, заметал следы. Значит, где-то в твоей памяти есть подсказки. Мне они нужны. Это твой единственный шанс не сдохнуть.

— Я уже рашкажал вшо, што жнал, — прошепелявил пленник. — Я не помню и половины того, што мне припишивают. Ешли это правда, то лушше убейте.

М-да, это же надо какой совестливый попался или здравомыслящий.

— К какому роду принадлежишь? Какими даром владеешь? Кем служишь?

— Борромео. Интуит, второй ранг. Шетовод.

— Проворовался?

— Нет, — покачал тот головой. — Я — аудитор, нахожу нешоответштвия в шотных книгах.

Что-то понятней не стало. Такого отправлять на боевое задание — это же курам на смех. Ну или он отыскал что-то такое, за что его подставили и отправили на убой для пользы дела.

— Как работает твой дар?

— Интуитивно нахожу нетошности и ошибки даже ешли вшо идеально. Голова нашинает болеть, пока не нахожу неправильношть.

Удивительно, сколько разнообразных даров существует. И ведь всем находятся применения. Нужно было понять, откуда начинать искать концы.

— Что последнее проверял по долгу службы?

— Отшотношть шети кондитершких «Дольшe мортe».

— Дольче морте — это у нас сладкая смерть выходит, — бормотал я себе под нос. — Оригинально… А кто у нас там в поставщиках ходит по части сладкого? Сахара или нуги какой?