Кодекс Крови. Книга ХVII

— Это где?

— Подсобка в Сеченовке, — улыбнулась Ольга, — я туда поступала. Неудачно. Меня на чужих шпаргалках спалили и выгнали. Прорыдала там часа два. Успела запомнить в деталях обстановку.

Портал открылся легко. В прошлый раз открыть его было гораздо сложнее. Оля нахмурилась, разглядывая обстановку, я же не спешил закрывать проход.

— Оно? Или куда-то не туда вынесло?

— Да похоже, что туда, только здесь как будто ремонт сделали. И стеллажи со старых советских на современные заменили, — с сомнением ответила Ольга и приложила ухо к двери.

За ней как раз затрезвонил механический сигнал, и коридор моментально наполнился гулом голосов. В следующее мгновение жена отпрянула от двери, вцепилась в меня руками и страстно поцеловала, прижимаясь к стене.

В этот же момент дверь в подсобку открылась, и появилась пожилая женщина с ведром, шваброй и метёлкой.

— Ох, батюшки! Да найдите вы себе уже другое место для обжиманий! Чай, небедные все тут!

— Простите, — пискнула Ольга и потянула меня за собой на выход из подсобки.

Мы смешались с толпой молодых людей, ничем особо от них не отличаясь. Разве что одежда на нас была не столь яркой. Да и цвет волос более аскетичный. Вокруг смеялись, болтали и перекрикивались студенты-лекари с волосами самой разной расцветки и длины. У многих были татуировки и проколы в теле с металлическими вставками.

Вместе с толпой мы вышли в большой зал, а после и на улицу.

— Фух! Весна, это хорошо, — выдохнула Ольга. — Зимой и летом мы бы с одеждой не угадали.

Мы были в полевой форме комаров, футболках, шнурованных ботинках. На Оле с её фигурой и короткой стрижкой форма смотрелась просто убойно. На нас обращали внимание, но пальцами не показывали и не пытались запечатлеть наш вид на память.

Воздух был пропитан помесью запаха молодой весенней листвы с чем-то резко химическим.

— Выхлопные газы, — прокомментировала Оля, заметив, как я повёл носом. — Здесь автомобилей на порядок больше, чем у нас. И они ездят на двигателях внутреннего сгорания, а не на макрах. Отсюда и выхлопы.

Действительно, невдалеке проходила улица, где нескончаемым потоком двигались автомобили, но только более разнообразных форм, чем у нас. Ну и выглядели они не так представительно. Хотя насчет представительности я, пожалуй, поспешил.

Мы шли мимо стоянки автомобилей, где своим массивным корпусом выделялся внедорожник, чем-то напоминающий наши бронированные транспортеры.

Из автомобиля вывалилось двое здоровых детин и преградили нам путь.

— О, смотри, Вить, какая медсестричка! — хрипло процедил первый, лоснящийся от геля для волос, с квадратной челюстью и взглядом, в котором читалось: «Я привык брать то, что хочу».

— Да, братан, прямо конфетка… — заухмылялся второй, пошире в плечах, с наколкой головы тигра на шее. — Она-то нас сегодня в халатике и полечит, да, соска?

Оля автоматически отступила ко мне. Я почувствовал, как по спине пробежал холодок — не страх, а предвкушение.

— Отступите, ребята, не то вас ни один местный доктор не вылечит, — спокойно сказал я, даже не стараясь обойти их.

Но один из них резко шагнул вперед, перекрывая дорогу.

— Сам вали куда хочешь! А мы с тёлкой познакомиться поближе хотим.

Я вздохнул.

— Ну вали, так вали. Сами попросили.

Короткий взмах рукой, удар ладонью по кадыку, и борзый начал задыхаться, хватаясь за горло.

— Ты чё, сука! — второй потянулся рукой за пояс, где едва виднелась кобура.

Э, нет! Нам такого не надо. Мой кулак практически без замаха, но при ускорении крови врезался ему в нос. Хруст, фонтаном кровь. Но болевой порог у него был явно завышен, раз он рванул ко мне, но я успел встретить его ударом ноги в живот. Он сложился пополам, а я довернул удар локтем в спину. Для меня на ускорении они двигались медленно, словно сонные мухи.

— Сука! Ты… ты… вам хана! — захрипел первый. — Наш отец — генерал МВД! К вечеру твоя шал…

Но договорить он не успел. Мой следующий удар отправил его лицом в асфальт. Второй попытался встать, но я приложил его ногой по морде от всей души.

Кровь текла у них из носа, рта, даже из ушей. Ибо нехер было быковать на мою женщину.

Я уже склонился над одним из них, готовясь добить, но вдруг почувствовал теплое касание на плече.

— Стой, — тихо позвала Оля по кровной связи.

Её голос звучал мягко, но настойчиво, успокаивая мою ярость.

— Помни, мы не должны светиться, — прошептала она.

Потом она повернулась к бугаям.

— Встаньте и уходите, — произнесла она слишком спокойно, и в её глазах мелькнул странный блеск. — Ещё раз сотворите что-то подобное, и до конца жизни стоять будет на полшестого.

Я же мог поспорить, что эмпатка им сделала ментальное внушение.

Они заморгали заторможенно, как зомби, поднялись и, спотыкаясь, поплелись прочь.

Наша короткая потасовка собрала своих зрителей. Студенты перешептывались, кто-то тыкал в нас мобилетами, что-то комментируя на ходу. Из толпы вышла девушка в очках и с аккуратной косичкой, протянув нам бутылку воды и пачку салфеток.

— Вот… вытрите руки, — сказала она, глядя на меня с странной смесью восхищения и тревоги.

— Спасибо, — кивнул я, вытирая окровавленные костяшки, под которыми регенерация уже успела полностью восстановить кожу.

— Эти уроды всему потоку жизнь портят, — буркнула она. — Как неандертальцы — увидели женщину, сразу дубиной по голове и в пещеру. А папа у них и правда генерал МВД… Будьте осторожнее. Кто-то же снял на камеру. Разлетится быстро.

Я смотрел на неё и никак не мог отделаться от ощущения, что где-то её уже видел.

Но где? Я точно никого не знал в этом мире.

Поблагодарив девушку, Оля вздохнула:

— Мой телефон не пережил потасовки… Где тут ближайший ломбард? Возьму трубку на время.

Девушка достала устройство, похожее на мобилет, быстро пролистала карту и показала ближайшие точки.

— Вот здесь, в пяти минутах ТЦ, там же и ближайшие салоны мобильной связи. Там аппараты… чище.

Мы поблагодарили её и пошли прочь.

— М-да, с незаметностью у нас явно не задалось, — по дороге прокомментировала Оля.