Кодекс Крови. Книга ХVIII

— А содержимое этой тюрьмы ты мне куда предлагаешь деть? — скепсиса в голосе Вселенной прибавилось.

— Никуда, там оставить. А вот тюремщиком в исправительное заведение Вашего перерождённого поставить. И при деле создание, и работу любить будет, и явно с удовольствием отдаст часть собственных мощностей для исправительной деятельности.

Я старательно избегал называть Безумие его именем. Несколько страшно было осознавать, что сам случайно стал базой для восстановления Высшего существа такой специфической направленности.

— Во всей этой схеме не заметила тебя и твоего вознаграждения.

— А меня и нет в ней. Моё вознаграждение — спокойная жизнь моих родных и близких. Есть у меня подозрение, что этот разговор я не переживу. Судя по тому, в каком фаворе у вас техносы. Да и сами сказали, я нарушил всё, что можно было нарушить. А это прецедент, который спускать нельзя.

— Фавор говоришь?.. А ведь и правда… — отчего-то в воздухе отчётливо повеяло вселенской подлянкой. Я шестым чувством ощущал грядущие неприятности, на фоне которых смерть уже казалась вполне оптимальным вариантом. — Наказать бы тебя надо за самовольство. Ты столько моих законов нарушил, что в пору тебя самого на перегной пускать. Тем более, что ты был уже и золой, и даже почвой для перерождения иного Высшего. Нет, для тебя это слишком легко будет… Не это твой главный страх…

У меня волосы во всех местах дыбом встали, когда я представил, на ком вместо меня может отыграться Вселенная.

«Наказание всегда касается только самого виновного, — тут же попытался успокоить меня адамантий. — Моих близких не тронули, если что».

Но Вселенная ещё не завершила оглашать свой приговор:

— Пусть будет всё, как ты сказал, посмотрим, как сработает. Кроме одного пункта.

Если бы не последняя фраза, я был бы, наверное, счастлив, зная, что мои близкие будут жить в безопасности. Ведь Творцы обеих фракций мне так или иначе были обязаны жизнью. Но всегда существовало это гадское «но».

— Какого пункта? — невольно хором вырвалось у нас с адамантием и с Творцом техносов в совершенно шоковом состоянии. Слишком много действующих игроков и временно сошедших с политического поля были мною упомянуты.

— Я выделю третью фракцию, в создании и развитии которой далеко и не туда в своё время зашёл Адамантий. А ты, Тринадцатый, или каким там именем тебя величать… станешь Творцом в техно-магических мирах. На своей шкуре поймёшь и прочувствуешь, как это удерживать равновесие.

Глава 28

Я сидел в кабинете с чашкой кофе и с улыбкой взирал на собачившихся Адика и Стешу. Те в очередной раз спорили над магическими и техническими выкладками, не в силах определить, в какую из фракций определять вновь открытый мир.

— Я тебе говорю, у них там техника почти земная начала двадцатого века моего исконного мира. Это однозначно техносы!

— А мои фиксируют какие-то возмущения в энергетической ауре мира, и они соответствуют магическому фону второго уровня. А это не нулёвка и не минус, которые обычно у вас встречаются. То, что аборигены там тупенькие и едва-едва магией научились пользоваться, ещё не значит, что они не смогут произвести кого-то уровня Высшего!

— Да какой Высший? У них и архимагов-то по пальцам одной, максимум двух рук пересчитать можно, — возмутилась Система. — Зато техника и артефакторика — загляденье! Наши они, техносы!

— Да отправьте вы туда эмиссара, — наконец, не выдержал я. — Пусть на месте разберётся, что там и как!

— Тра-а-ай! — взгляды творцов скрестились на мне с излишним энтузиазмом. — А отправь кого-то из своих! Твои из-за двойственной природы везде приживаются! А наших вечно с третьего-пятого раза принимает, а это время…

— Э нет, друзья мои! Свои проблемы решайте сами! А то сначала эмиссар мой, а потом и мир мне подсунете! А я и с этими восьмью еле успеваю разгребать! Вечно у них то эксперимент не в ту сторону пошёл, то излишне ретивая душа из Реки Времени попадёт из другой фракции, а мне разгребай!

Оставив друзей и отчасти коллег по работе собачиться дальше, ушёл порталом в резиденцию Занзара в Мантуе. Оттуда мне следовало отправиться на семейное торжество к Борромео. Здесь было хорошо и даже отчасти спокойно, я был всё ещё герцогом Занзара и графом Комариным. Правда, с момента моего попадания в этом мире прошло что-то около… пришлось производить в уме нехитрые вычисления.

Пятнадцать лет. Казалось, не так чтобы и много. Но это почти пять с половиной тысяч лет в Сашари. Там империя аспидов процветала, имела союзные отношения с сынами воды и неба. Последних мы с горем пополам отыскали по остаткам крови и заново заселили их колыбель. Ещё очистили от тварей изнанку с остатками пирамид, где некогда квартировался орден Сумеречных. Этих с их летающим городом тоже отыскали, но переговоры о восстановлении их штаб-квартиры ещё ведутся.

Аспиды, более не привязанные к осколку адамантия, теперь свободно расселились в семи вверенных мне мирах. Мир Занзара-Комариных решено было не заселять официально, но контакты между людьми и аспидами были не редкостью за счёт совместной работы в научно-адаптивном центре артефакторики. Звучит зубодробительно и заумно, а, по сути, там пытались адаптировать сашарские артефакты для работы на местных макрах, а не на первостихиях Рассвета и Заката. Что-то даже получалось. Угадайте, кто курировал направление? Конечно же, принц Андрей.

С аспидами, кстати, жили довольно мирно. Даже переворот ни разу не попытались устроить. Возможно, потому, что мы не стали самодержавно править, а создали Государственный Совет. Туда входили бывшие орденцы, аспиды и пустынники. Возглавлял его император или императрица из рода Эсфес. Порой члены совета так между собой грызлись, что на нас ни времени, ни сил не оставалось.

Но вообще я ещё легко отделался. Признаюсь, схитрил. Получив восемь миров под управление и надзор, я нагло делегировал часть обязанностей. Пять миров получили в управление братья и сёстры по Обители. Вернее, четыре. Пятый ещё дожидается Агриму, тот недавно переродился и теперь заново обучался в Обители Крови, постигая кодекс. Там же кстати, обучается и Комаро, Виноград попытался было, но плюнул и решил, что ему и так неплохо.

Катурва… Четвёртого, тварь, что предала Агриму и наш мир, я убил сам, как и обещал. Насколько я знаю, ковчег Расхов что-то сделал, изменив душу предателя и гарантированно зачистив ей память с возможностью перерождения через кровные маяки.

В некоторых мирах у нас стало по несколько Высших покровителей. Так Смерть периодически менялась с Ольгой, присматривая за миром Комариных-Занзара по очереди. Оказывается, Смерть тоже уходит в отпуск.

В Сашари миром заправляли Великая Мать и Первородный Хаос. Как позже выяснилось, он немало поспособствовал всему, что со мной происходило. Но у него были свои резоны, которые он не обязан был озвучивать. Первородные в принципе мыслили иными категориями.

Эрги остались на моих землях. Мой статус взлетел для них до небес, после того как алтарь объявил, кем я стал. Сам алтарь решено было использовать для развития молодняка. Старшее поколение же разбилось на дежурства для обучения и присмотра. Вышло что-то вроде школы, как для комаров в Карелии, только для эргов. Курировали школу эргов Тильда с Эоном.

Сила никогда не была самоцелью для этих существ. Всё же они — дети природы и стихий, а потому сидеть наседками вокруг алтаря посчитали нецелесообразным. Когда он нуждался в защите, это был их долг. Теперь же, когда мой статус и авторитет стали неоспоримыми, они постепенно покидали земли Комариных.