Кодекс Крови. Книга ХVIII

«Выживи. Ты мне дочку обещал», — не удержавшись, напомнила она мужу про обещание, увидев, как вокруг неё открываются порталы, на обратной стороне уходящие в небо.

— Ну что, понеслась! — и эмпатка запела «Катюшу».

Когда находилось свободное время, Оля просила Райо забрасывать её в необитаемую часть пустыни с одинокими скалами. Там она училась не только бить голыми эмоциями по живым существам, но и обличала свои чувства в иные формы. Понимая, к чему неминуемо ведёт их сопротивление вселенскому замыслу и его отдельным личностями, Ольга всеми силами пыталась отыскать вариант превращения своих способностей в оружие против техносов. Ведь у тех кораблями вполне могут управлять не люди и даже неживые существа. Уж ей ли не знать, что такое автопилот и искусственный интеллект. Богиня она, в конце-то концов, или просто так уже третью осознанную жизнь живёт? Пора бы и зубы показать.

И вот в один из таких походов Ольга нашла ключ. На её желание защитить мужа и своих людей отлично наложились песни военных лет, а уж под, казалось бы, позитивную «Катюшу» скалы удавалось размолотить в щебень не хуже, чем реактивными снарядами залпового огня.

Вот и сейчас она улеглась на крышу одного из зданий, чтобы случайно своими песнями не попасть в рупор, через который до того успокаивала жителей столицы.

Глядя в алое чадящее подбитыми кораблями небо, она по пятому кругу задорно пела военную песню, выигрывая для любимого время.

Глава 25

Когда я просил Олю на какое-то время сдержать техносов, я и представить себе не мог, что она под задорную песню начнёт перемалывать их армаду с гораздо большей результативностью, чем до того мы с Райо и Исой вместе взятые.

Это был чуть ли первый случай, когда я осознал, что в жёнах у меня ходит не просто сильная магичка-эмпатка, а настоящая богиня, страшная в своём гневе.

Самому же тоже пришлось напрячься. Удерживать порталы одновременно над всеми резиденциями орденов, наделами пустынников, столицей и Обителью Крови было той ещё задачкой. В итоге поступил, как и дед, попросту завязав их на собственной жизненной энергии.

«Яблочко от яблоньки», — услышал при этом тяжёлый вздох ковчега.

Сам же пошёл к расплавленной серебристой кляксе, бывшей некогда моим божественным симбионтом, советчиком и, наверное, даже другом. Уж не знаю, за что его так наказала Вселенная, но сейчас мне было всё равно. Рядом возвышалась громада осколка, перенесённого вместе с островом из мира бабушки.

Я уселся задницей на металл и вскрыл себе вены, позволив крови свободно течь.

— Забирай. Он мне не нужен. А так вдруг, если объединить тебя до исходного размера, ты вновь обретёшь голос? Девять десятых — это не целое. Возьми всё, что есть, можешь не оставлять мне вообще ничего.

Кровь свободно текла, а в ней серебристыми искрами вспыхивали крупинки адамантия, возвращаясь обратно к своему осколку. Я смотрел в чистейшее голубое небо и не мог поверить, что где-то сейчас оно расколото армадами врагов, против которых воюют мои родные и близкие. Здесь были тишина, покой и бездонная синева без единого облачка.

— И что не будешь даже просить помощи с техносами? — прошелестел голос в моём сознании.

— Не-а.

Я ответил на автомате, даже сперва не сообразив, кто посреди пустыни мог задать мне такой вопрос.

— Нас все хотят… — ответил уставший голос… — использовать. Я у тебя хоть отдохнул немного.

Пришлось сосредоточиться, чтобы сообразить, с кем именно я разговариваю. И это явно был не знакомый мне осколок, а привезённый из мира бабушки Тары.

— Ты помнишь бабушку? — неожиданно для себя задал я вопрос. — Тару, возлюбленную дракона, сбежавшую с ним?

— Помню, — мне показалось, что в его голосе промелькнула ностальгия и теплота. — Она была, как ты. Разговаривала с нами. Добрая. Забавная.

Я не знал, что ещё спросить, потому молча жарился на солнышке.

— Почему ты здесь, а не со своими?

— Потому что стараюсь раздать долги перед смертью.

— Ты так спокойно об этом говоришь? Совсем не боишься умирать?

— Не боюсь.

— Не врёшь. Забавный, как Тара. А как умрёшь?

— Утерев нос некоторым личностям, тысячелетиями кошмарившим мой мир.

— Это как? — заинтересовался адамантий.

— Я в другом мире подсмотрел ритуал жертвоприношения, скрывающий от взора богов источник силы. Хочу масштабировать его и скрыть от взгляда техносов целый мир.

— Утопишь всё в крови, значит, — флегматично отреагировал адамантий. — Не добрый ты.

— Кто бы говорил о доброте. Твои творения рубили младенцев в колыбелях, как капусту, — улыбнула меня политика двойных стандартов адамантия.

— Это другое. Наша суть — созидать. Закономерным процессом созидания является естественный отбор.

— Три раза ха, — не удержался я, — естественный отбор, это когда неумный мальчишка из любопытства засунул голову в пасть крокодилу, чтобы посмотреть, что там. А то, что у вас происходило…

— Мы всё равно не одобряем, — упрямо пробормотал голос.

— Мне не нужно твоё одобрение или порицание. Мне не нужна твоя помощь. Я пришёл отдать долг Адику, — пожал я плечами, чувствуя, как усталость наваливается гранитной плитой. — Но если уж ты пытаешься выглядеть лучше, чем есть на самом деле, то утрись и от***ись. Жертва всех участников добровольная.

Судя по тому, как порталы активно принялись тянуть мою жизненную силу, адамантия во мне практически не осталось.

— Не скажу, что приятно было поболтать, но Адику привет, — попрощался я не слишком вежливо и на последнем издыхании открыл портал в крипту рода Занзара, чтобы тут же рассмотреть серебристый шип, вышедший у меня из груди.

— Я тебя не отпускал.

* * *

В свою колыбель Великая Мать могла являться в любой момент владения. На неё защита мира не действовала. Не добившись понимания от Высших, Великая Мать тем не менее не сдалась. Не-е-ет! Только не сейчас!

Все они считали изначально, что у магиков нет шансов против техносов, но это было не так. Шанс был… Но его цена была спорной.

Свой портал она открыла, нацелившись на столицу Трайодасана. Там сейчас должны были происходить самые сильные разрушения. Но вопреки ожиданиям всё было лучше, чем ожидалось. Высшей даже не нужно смотреть в небо, чтобы услышать, как дождь из обломков десантных кораблей техносов осыпается на землю. Казалось, что небо взорвалось, грохот стоял такой, будто у её колыбели вдруг появилась собственная орбитальная защита, размалывающая флот вторженцев на входе в сашарское воздушное пространство.

Но этого просто не могло быть. Ничего подобного здесь никогда не было. Подобное оружие не перенималось, также существовал жёсткий запрет на разработки оружия массового поражения. Но откуда тогда?

Ноосфера пусть и с задержкой, но выдала искомый ответ. Одинокая женская фигурка, лежащая на крыше одного из столичных зданий, смотрела в небо невидящим взглядом, кое-как прикрываясь эфемерными крыльями от летящих с неба обломков. Крылья уже были потрёпаны и кровоточили энергией. Совсем молоденькая Высшая, ещё не вошедшая в силу, с трудом оперировала разными потоками силы, отправляя всю себя на атаку и не оставляя себе почти ничего для защиты.