Кодекс Суперзлодея

Нет, настолько далеко наш боевой ботаник не заходил, но свой стиль боя он явно копировал со своего героя, что любил наносить размашистые режущие удары в прыжке. Оказалось, что Марк вообще не планировал становиться авантюристом и занимался, ну, назовём это индивидуальным фехтованием с тенью, для собственного удовольствия. Вернее, для удовольствия той личности, что он самостоятельно создал в своём сознании, когда устал быть в школе шаблонным ботаником.

А потом с ним случилась неприятность. Один из его соседей, одинокий старик отчего-то умер. Но перед смертью, как решили следователи от инквизиции, он сильно переживал о своей собаке. Смерть была неожиданной, и он не успел её никому пристроить. Вот его дух и не ушёл за грань, а остался в виде призрака. В нашем городе, это раз плюнуть. Но вскоре старик понял, что в новом эктоплазменном состоянии он не может даже выпустить собаку из дома, не говоря уже о кормёжке, и решил вернуться в уже остывшее тело. А когда встал в виде зомби, то сразу забыл, для чего он вернулся и захотел съесть свою собаку.

Её истошный лай и услышал Марк. Первым делом он, как нормальный горожанин Нью-Токио, вооружился. Взяв меч, он вышел на балкон, перелез на балкон соседа и увидел зомби, схватившего пса. Тут наш ботаник разбил стекло, запрыгнул в комнату и одним ударом снёс голову собачнику.

Вот после такого подвига (собаку он спас) ему и предложили хорошую скидку на обучение в академии, как прошедшему спонтанную инициацию. Его родители от такого отказаться не могли, тем более что поняли, что офисного клерка из их сына уже не получится. Зомби был только первого уровня, но на первый толчок к зарождению энергетического ядра Марка, его энергии хватило.

Кстати, пока не забыл, нужно просветить его насчёт киношной манеры боя.

— Тебе ещё не говорили, что твой стиль боя слишком энергозатратный? — начал я, когда за нами закрылась толстая стальная дверь и мы очутились в уходящем под лёгким уклоном вниз коридоре, чьи пол, стены и потолок были выложены одинаковыми бетонными плитами.

Потолок отличался от остальных граней этого вытянутого в третьем измерении квадрата только наличием вечных светильников. Вечных, конечно, условно, но они будут светить, пока не будет разрушен их корпус из прозрачного, не уступающего в прочности стали, пластика. Или пока аномальная зона не прекратит излучать энергию Астрала, аккумулирующуюся в кристаллах, выдающих излишек энергии в виде света. В данный момент, белого. Когда подойдём к аномалии, он станет красным. А когда войдём внутрь, он будет показывать основную цветовую гамму её энергии. Конечно, если лампы в аномалии вообще сохранятся, а не превратятся в факелы или светящиеся черепа.

— Я знаю, — кивнул Марк, — мне трудно переучиваться. Я ведь просто хотел совместить зарядку с крутыми движениями с мечом. Кто же знал, что меч мне реально понадобится?

— Даже если меч понадобится один раз в жизни, с ним нужно обращаться так, будто он нужен каждый день.

— Я понимаю. Но как быть с китайцами?

— Да, они японцев не любят, но сейчас у них очень напряжённая обстановка из-за некачественных вакцин, так что до тебя им точно дела нет.

— Нет, я про их Ушу! Там ведь много стилей с прыжками и акробатикой? Они что, все неэффективны?

— Это проблема возникла из-за монголов. Ты же слышал, что они захватили Китай и создали там свою династию?

— Что-то было в учебнике истории, но там больше о нашествии монголов на Японию и как мы их круто разбили.

— Если бы монголы хотя бы на десять процентов умели управлять кораблями, как своими лошадьми, то у нас бы был император из рода Чингизидов. Но я не о том. Когда монголы захватили Китай, раз и навсегда доказав всему миру, что дисциплина в армии бьёт любое количество великих мастеров Ушу, они первым делом запретили китайцам носить оружие. Вот тогда-то и расцвело буйным цветом крестьянское кунг-фу, учащее использовать в бою любые подсобные предметы. Но это ладно, другой вариант сохранения народного боевого искусства, оказался не так безобиден. Китайские мастера решили переждать монгольскую власть, а чтобы им никто не предъявил за тренировки, выдавали их за цирковые представления.

Вот тогда-то и сформировались цирковые стили кунг-фу с прыжками, сальто и ударами ног с тройного разворота. Потом, монголы, как китайцы и думали, растворились среди них. Правда новой, уже китайской власти тоже нафиг были не нужны крестьяне, обученные владению оружием, и запрет не отменили. Но это ничего уже не значило. Ушу почти всё было заражено цирковой эффектностью. Вот ты знаешь, что в боевых, а такие ещё остались, стилях Ушу, ударов ногами выше пояса вообще нет? Не говоря уже о прыжках и прочей китайской оперы.

— Придётся переучиваться, — грустно констатировал проблему Марк.

В обычной организации людей сначала учат, а потом отправляют в бой, но мы сами вызвались добровольцами. Кроме того, аномалии первого уровня должны зачищать люди соответствующего уровня, но пока из новичка получится боец, он её уже перерастёт. Поэтому обычно их зачищали клановые, уже имеющие серьёзную подготовку. Но в аномалию с таким высоким уровнем опасности клановых никто послать не мог, даже если бы они сами этого захотели. Так что неудивительно, что директор щедро подарил её мне и даже разрешил присоединиться Сиоде, как более-менее опытному юниту поддержки.

— Думаю, я могу тебе помочь. Когда ты вступаешь в бой, то несознательно выполняешь заученные движения. Но это происходит только потому, что твои мысли во время боя совпадают с мыслями, с которыми ты тренировался. Если изменить главную мысль, то все лишние движения уйдут сами собой.

— Какую мысль?

— Вот когда мы дрались, о чём ты думал?

— Как победить… наверно.

— Забудь всё, о чём думал. Теперь во время боя, без разницы, учебный он или настоящий, ты должен держать в голове только одну мысль. Одно желание и одно намерение.

— Какое?

— Убить.

— Как в сянся?

— Нет. Просто у тебя должно быть лютое желание убить того, с кем ты дерёшься. Тогда все твои движения будут направлены на это. И ничего лишнего не останется. Это самый главный секрет мастерства множества боевых школ. Попробуй это сегодня.

— Желать убить зомби?

— Да. Для тебя вообще не должно быть разницы кого убивать. Зомби, демона, марионетку, человека, женщину, аниме-персонажа…

— Аниме?

— Если на тебя нападёт монстр, выглядящий как Сейлор Мун? Одна секунда замешательства и он обглодает тебе лицо, потому что окажется метаморфом.

— И женщин?

— Ты сексист?

— Нет. Ну, не больше, чем положено японцу.

— Женщины имеют те же права, что и мужчины. Наёмницы, злодейки, феминистки, если вступят в бой с тобой, все они, заслуживают равного с мужчинами обращения. Не переживай о них. Обычный гражданин, тем более обычная гражданка на тебя никогда не нападут.

— Но авантюристы же не сражаются с людьми?

— Это сейчас, когда мы бродим по подземельям школьного уровня, куда посторонний не может проникнуть. Ты слышал пословицу, что то, что происходит в подземелье, остаётся в подземелье?

— Да, но я думал, это относится к контрабанде лута.

— Нет, это относится к тому, что любой тут может оказаться монстром или убийцей.

— Ну, в подземелье понятно, а наверху? Если я не уверен, человек передо мной или монстр. Там-то убивать запрещено.

— Есть три случая, в который ты должен убивать, невзирая ни на внешний вид, ни на любой запрет. Первый, когда напали на тебя. Второй, когда ты видишь, что нападают на беззащитных людей. Третий, когда я тебе так сказал.

— Я понял, Волков-сан.