Кодекс Яутжа

Она была так поглощена тренировкой, что не сразу заметила приближение другого Яутжа. Г'харан был сыном одного из старейшин клана, из рода, известного своими воинскими традициями и близостью к семье вождя. Высокий, мускулистый, с особой расцветкой кожи, указывающей на чистоту крови, он считался одним из самых перспективных воинов клана.

И он давно выказывал интерес к Н'дхи'е.

— Ты рано, — сказал он, приближаясь к площадке.

Н'дхи'я поймала возвращающийся диск, не глядя на вошедшего.

— Как обычно, — ответила она коротко.

Г'харан наблюдал за ней с нескрываемым восхищением.

— Совет сегодня собирается, — сказал он после паузы. — Говорят, вождь наконец объявит преемника.

Н'дхи'я запустила диск снова, и он, описав сложную траекторию, срезал верхушку деревянного столба в дальнем конце площадки.

— Разговоры, — ответила она. — Всегда только разговоры.

Г'харан подошел ближе, слишком близко для обычного разговора. Н'дхи'я напряглась, но не отступила — это было бы признаком слабости.

— Я знаю, что твое имя звучит чаще других, — сказал он тихо. — И это правильно. Ты лучшая.

Она наконец посмотрела на него — в его глазах читалось нечто большее, чем просто уважение к сильному воину. Н'дхи'я знала об этом, и это... раздражало. Не потому, что Г'харан был плохим воином или недостойным партнером. Напротив, в клане многие считали его идеальной парой для нее — сильный, умный, из хорошего рода. Брак с ним укрепил бы ее позиции в клане, особенно если она действительно станет вождем.

Но каждый раз, когда он был рядом, она не чувствовала ничего, кроме... профессионального уважения. Никакого трепета, никакого желания. Просто еще один хороший воин.

И это было проблемой, потому что кодекс клана требовал уважения к старшим, а старейшины, включая ее собственного отца, недвусмысленно намекали на желательность этого союза.

— Сегодня вечером будет праздник "Огненной ночи", — сказал Г'харан. — Я принес тебе приглашение разделить со мной ритуальную трапезу.

Он протянул ей небольшой свиток, перевязанный красной нитью.

Н'дхи'я подавила вздох. "Огненная ночь" — традиционный праздник клана, отмечающий победу в древней битве с кланом "Черного копья". В эту ночь воины клана разжигали костры на вершинах гор, и огни были видны на многие мили вокруг — символическое напоминание всем о силе "Огненного когтя". Праздник также был традиционным временем для формирования новых пар — многие браки в клане заключались именно после "Огненной ночи".

Она взяла свиток, не распечатывая.

— Я подумаю, — ответила она нейтрально.

Г'харан склонил голову в знак уважения.

— Как пожелаешь, — сказал он и отступил. — Не буду мешать твоей тренировке.

Он развернулся и ушел, двигаясь с грацией опытного охотника.

Н'дхи'я проводила его взглядом, затем вздохнула и положила свиток в один из карманов пояса. Она знала, что скорее всего примет приглашение — не из личного интереса, а из уважения к традициям и желания сохранить хорошие отношения с влиятельным родом. Но мысль об этом не вызывала энтузиазма.

Она снова запустила диск, и на этот раз он летел с особой яростью, словно отражая ее внутреннее состояние.

После тренировки Н'дхи'я направилась к "Огненной яме", где уже собирались члены клана для утреннего ритуала. Каждое утро вождь или его представитель бросал в огонь особую смесь трав и минералов, создавая яркую вспышку и характерный дым — символ жизненной силы клана. Сегодня этот ритуал проводил сам К'атха-де, что было редкостью в последнее время.

Вождь выглядел внушительно, несмотря на возраст. Высокий, широкоплечий, с длинными дредами, украшенными металлическими кольцами и черепами мелких животных. Его лицо пересекал глубокий шрам, полученный в битве с кланом "Кривых клинков" много циклов назад — память о том дне, когда он убил их предыдущего вождя и захватил спорные охотничьи территории.

Н'дхи'я встала среди воинов высшего ранга, недалеко от своего брата. Р'гак бросил на нее быстрый взгляд — смесь раздражения и невольного уважения. Как бы он ни завидовал сестре, он не мог отрицать ее мастерства.

К'атха-де поднял руки, и толпа затихла. Он не любил много говорить, предпочитая действия словам.

— Огонь горит, — произнес он гулким голосом. — Клан силен.

Он бросил в яму горсть порошка, и пламя взметнулось вверх, окрашиваясь в ярко-оранжевый цвет.

— Сегодня — день охоты, — продолжил вождь. — Большой охоты.

По толпе прошел волнующий шепот. Большая охота объявлялась редко — только когда обнаруживалась особо ценная или опасная добыча. Такие охоты были не просто способом добыть пищу или трофеи — они служили испытанием для воинов, проверкой их мастерства и храбрости.

— В западных горах замечен кр'така, — объявил К'атха-де. — Крупный самец, судя по следам.

Волнение усилилось. Кр'така — гигантский хищник, покрытый бронированными пластинами, с двумя рядами острых зубов и шипованным хвостом, способным пробить даже броню опытного яутжа. Охота на такое существо была не только опасной, но и престижной. Броня из пластин кр'така ценилась выше многих металлов, а его когти и зубы считались мощными оберегами.

— Я сам возглавлю охоту, — продолжил вождь, и эти слова вызвали еще большее волнение. К'атха-де редко лично участвовал в охотах в последние циклы. — Со мной пойдут пятеро лучших.

Он обвел взглядом собравшихся и начал называть имена:

— Р'гак!

Брат Н'дхи'и выпрямился, его глаза загорелись гордостью.

— Г'харан!

Утренний гость Н'дхи'и кивнул, принимая честь с достоинством.

— Кра'нек!

Старый охотник, известный своим мастерством в выслеживании даже самой осторожной добычи, ударил себя в грудь кулаком.

— Х'нтар!

Молодой, но уже прославленный воин, специализирующийся на ближнем бое, оскалил клыки в хищной улыбке.

К'атха-де сделал паузу перед последним именем. Многие затаили дыхание, надеясь услышать свое.

— И Н'дхи'я!

Она ожидала этого, но всё равно почувствовала прилив адреналина. Участие в такой охоте, особенно под личным руководством вождя, было знаком высочайшего признания. То, что она была единственной женщиной среди избранных, только подчеркивало ее статус в клане.