Кофейня мадам Мирабель

– Неужели всё так ужасно, что ты решилась на разрыв отношений? – Вторила ей другая, с фальшивым неискренним личиком.

– Говорят, он тебе изменил?

– А другие наоборот, будто это ты изменила Веймаеру?

– Милая, где же истина? Ответь лучшим подругам, а то мы все извелись.

Ускользнуть от неприятных девиц не было ни малейшей возможности. Хлоя и две ее внушительные компаньонки, обступив полукольцом, сверлили меня горящими от любопытства и нетерпения взглядами, едва не пританцовывая на мостовой.

Я чувствовала себя отвратительно.

После бессонной ночи на жестком матрасе ломило всё тело, виски гудели от боли. До чёртиков хотелось уединения и тишины – сесть за уютный столик в кафе, заказать чашечку кофе и сливочное пирожное и хоть ненадолго исчезнуть для мира. Увы. Я была вынуждена метаться по городу, изыскивать деньги на ремонт старого наследства, думать о покупке мебели и стройматериалов, а теперь вот столкнулась с отвратительными и склочными девицами у которых вместо мозгов сплошной кисель.

– О, - опустившись до их уровня, переполненная решимости жестоко отомстить муженьку за все годы унижения, удрученно поджала губки. – Все слухи абсолютно неверны.

– Неверны?

– Нет.

– Тогда в чем дело? Неужели муж тебя бьёт?

– Не совсем. Мы разводимся по единственной причине, которую я уже много месяцев храню в секрете, - с грустной улыбкой произнесла, окинув дамочек чуть высокомерным холодным взглядом. – Герцог Веймаер утратил способность быть полноценным мужчиной.

У сплетниц отвисла челюсть.

– Как утратил?

– Вот так. Видимо, болезнь передалась по наследству. От старого мсье Веймаера.

– Ты не шутишь?

– Разве можно, - наигранно воскликнула я и даже умудрилась выдавить слезы. Вышло так натурально, что «подруги» испуганно переглянулись и кинулись поддержать меня под локти. – Йен несостоятелен как мужчина. На протяжении двух лет. Уже и не вспомню, когда мы в последний раз делили постель. А я ведь еще так молода. И хочу нормальную семью. Да, семью. Родить ребенка, много детей. Йен этого дать мне уже не сможет.

С лица Хлои сползло надменное выражение. Она ошарашенно хлопала глазами и честно пыталась изобразить сочувствие, на какое в принципе была не способны.

– Мы и не знали, что у вас с эм… герцогом такие проблемы.

– Это непринято выносить на публику, - кивнула с печальным видом.

– Бедняжка. Мы понимаем.

– Постойте, – третья дамочка слева в отличие от подруг косилась на меня с подозрением. Пышное платье с кружевом, двойной подбородок, тяжелый взгляд – очень неприятная особа. Склочная, хитрая, обидчивая. – А как же его многочисленные любовницы?

Пришлось наступить себе на горло и проворковать.

– Йен давно платит девицам из борделей хорошие деньги, чтобы те поддерживали легенду о его якобы неуёмном аппетите.

– А дамы из высшего общества? Им Его Светлость тоже платит?

– Знаю, в это сложно поверить, - я потупилась, старательно изображая безутешную жену, которая вынужденно бросает любимого супруга. – И, тем не менее, это чистая правда. Йен осыпает всех своих любовниц деньгами и драгоценностями, и они говорят всё, что им прикажут.

– Ох, - одними губами произнесла дамочка справа.
– Каков подлец. Я была о герцоге более высокого мнения.

– И я, девочки, - многозначительно хмыкнула Хлоя, обмениваясь с подружками коварными взглядами.

– Мирабель, представляю, сколько тебе пришлось пережить.

– Ты всегда можешь на нас рассчитывать, - пожимая мои руки, заверили фальшивые подруги прежней герцогини.

– Если понадобится помощь или поддержка, обращайся.

– Спасибо, - тихим голоском, с глазами полными слез кивнула я. Естественно, никой помощи от этих дамочек ни за что не приму, а вот приятный бонус от их сплетен только пойдет мне на пользу.

Уже завтра-послезавтра аристократия Ривтауна примется обсуждать «мужскую несостоятельность» герцога и его несчастную жену, вынужденную подать на развод. Никто публично не осудит мадам Мирабель. Наоборот мне станут сочувствовать и даже поддерживать. Очень неплохо, учитывая, насколько важно в этом мире общественное мнение.

– Ой, - вскрикнула Хлоя, когда на нас хлынул дождь.

– Дождь, фи, - всполошились женщины. – Нам пора.

– Были рады повидаться, дорогая.

– И я была рада, - сахарным голоском, стоически выдерживая холодные капли, откликнулась вслед торопливо убегавшим подругам.

Через секунду их след простыл.

Мостовая, тротуары и скамейки мгновенно потемнели от влаги. Городской воздух, напоенный прохладой, пропах сыростью и мокрым камнем.

Приметив на соседней улице большую мебельную лавку, я беспощадно улыбнулась, довольная своей маленькой местью бывшему мужу, и торопливо побежала делать свои первые в этом мире покупки.

Глава 10

К моменту, когда я покинула мебельный салон, потратив там весьма приличную сумму денег, дождь прекратился. Веяло озоном, на дороге и вдоль обочин блестели лужи.

Вдыхая чистый, не испорченный выхлопными газами воздух, я посетила еще несколько лавок, закупила строительные материалы, краску, тканевые обои для зала и отделки жилой комнатки, с каждым из продавцов условилась о поставке купленного товара по адресу кофейни, уточнила точное время привоза и направилась в ресторан пообедать.

Близился полдень.

Хмурые тучи сносило на запад, меж разорванных лоскутков облаков виднелись синие островки. Я была совершенно измотана и чувствовала себя еще хуже, чем до встречи с подругами-сплетницами. Заняв столик у окна, сообщила официанту заказ и пока меня обслуживали, засмотрелась на оживленные улочки Ривтауна.

Соседние столики не пустовали. Я то и дело ловила на себе пристальные, изучающие, а порой и завистливые взгляды, от каких по телу бежала дрожь. Все прочие неожиданно затмил один – прожигающий и жадный. Вздрогнув, обвела ресторан внимательным взором, но хозяина пугающего взгляда найти не смогла.

Списав это на усталость и чрезмерную подозрительность – от Йена можно ждать чего угодно, быстро пообедала, расплатилась и направилась в кофейню. Осознавая на какой риск идут мои новые работники, нанявшись к фактически хозяйке-банкроту, решила хоть чем-то их побаловать и на последние деньги купила в ближайшем кафе пирожки с мясом, капустой, сдобные булочки и пирожные. Наверняка, целый день наводят в здании порядок и про обед не вспоминают.