Когда-нибудь, но не сейчас

– Но ведь он работает, - упёрся Винарский.
– И мы должны...

– Мы должны, - жёстко сказала Рита, - сообщить начальству, что твои знаменитые алгоритмы ни к чёрту не годятся. Как и мои программы. И твоя, Питер, электроника.

– То есть признать, что мы зазря получаем кучу денег, - заключил Окорочко.

Винарский дотянулся до чипсов, разорвал пачку наискось и зашвырнул в рот первую порцию.

Рита отпила ещё кофе. Он совсем остыл.

Аркадий смачно хрустел чипсами и осторожно вытирал руку о кресло.

Окорочко собрался звонить по сотовому, осторожно нажимая кнопки. Маленькая трубка утопала в его огромной руке.

Он уже набрал номер, когда телефон зазвонил первым. Окорочко поднёс трубку к уху, выслушал, потом налил себе ещё водки. Выпил не закусывая.

– Это Чопра, - сообщил он.

– Нас увольняют?
– спросил Винарский, закрывая рот ладонью, чтобы не летела чипсовая крошка.

– Ещё нет. Ена вроде бы решила что-то показать. Сейчас сюда летит Гупта, а к вечеру прибудет Наблус. Надо подготовить что-то вроде демонстрации.

Винарский как-то так извернулся в кресле, что оно натурально хрюкнуло.

– Что нам делать?
– Рита взяла чашку с остатками кофе, подошла к окну, где стояла пальметта в кадке, и вылила опивки в землю.

– Пока не знаю, - сказал Окорочко.
– Он мне ничего не сказал.

– Но Ена здесь?

– Не знаю. Наверное.

– Налей мне водки, - неожиданно попросила Рита.

*

Так называемое "устройство 26" выглядело очень просто. Внутри широкогорлой колбы с запотевшим донцем, опутанной разноцветными проводками, находилась трёхгранная пирамидка из мутного льда размером с детский кулачок. Стоящая на соседнем столе рабочая станция "Сурья IX" смотрелась куда внушительнее.

– Это и есть квантовый компьютер?
– президент компании "Сурья-Вамша" Наблус Гангадатта наставил на колбу палец с длинным холёным ногтем.
– Он какой-то маленький.

– Кванты маленькие тоже, - без тени иронии заявила Кзылходжаева.

– Вот как?
– Гангадатта продолжал рассматривать пирамидку.
– А что это там светится?

Батакришна Гупта прищурился: он не видел никакого свечения. Пришлось нагнуться. В самом деле, внутри пирамидки можно было разглядеть крохотную искорку света - что-то вроде царапинки.

– Эффект, - непонятно сказала Ена.
– Такой эффект работы ячеек. Компьютер содержит квантовые ячейки. Этот лед сохраняет их внутри себя.

Батакришна Гупта позволил себе чуть-чуть потянуть в улыбке тонкие, совсем не индийские губы. Квантовые ячейки были старой, ещё пятилетней давности разработкой "Сурья-Вамша", так и не нашедшей практического применения.

– Как же вы решили проблему синхронизации метастабильных состояний?
– небрежно поинтересовался Первый.

Гупта с усилием натянул на лицо выражение почтительной невозмутимости. Шеф любил делать вид, что ничего не понимает в разработках, которыми торгует. Каждый раз выяснялось, что он в курсе текущих проблем. Хуже того: президент, как правило, знал о них больше, чем сам Батакришна Гупта. Никакие попытки объяснить старикану, что, согласно современным управленческим концепциям, микроменеджмент - зло, а делегирование ответственности - благо, не помогали: Гангадатта почему-то считал нужным знать, что, собственно, он предлагает потребителю.

– Насколько я припоминаю, - небрежно рассуждал Наблус, - главной проблемой было то, что соединенные вместе квантовые ячейки в принципе не могут находиться в одном состоянии. Так?

Кзылходжаева кивнула.

– И заранее нельзя сказать, в каком именно состоянии будет находиться каждая ячейка в каждый следующий момент.

– Имеется путь, - осторожно возразила Ена.
– У нас есть алгоритм Винарского. Рассматривает состояние ячеек. Но в начале счета квантовой динамики он заканчивает работу. Поскольку состояние зависит от результатов счета. Это к программе компьютер на ячейках, необходимо знать заранее результат о счете. Тупик. Поймите?

– И как же вы сумели выйти из положения?
– вклинился Гупта, делая вид, что понял.

– Быстро я не могу отвечать это, - вздохнула Кзылходжаева, подбирая слова, максимально близкие к нормативному английскому.
– В целом я перевернула идею относительно вычисления. На обычном компьютере мы имеем начальные условия, и мы пробуем получить решение. На квантовом компьютере мы признаем, что решение существует. И к этому соответствует любое распределение вероятностей состояния ячеек, которые мы должны найти. Это движение к началу от конца.

– Я не понимаю, - признал, наконец, Наблус.
– Ведь решения у нас ещё нет, не правда ли?

– Но мы можем работать со всеми решениями одновременно.

– С континуумом решений, - встрял Гупта, радуясь возможности сказать что-то умное.

– Нет. Не континуум, - отрезала Кзылходжаева.
– Это множество сильнее.

– Нам напоминают, - тонко и мудро улыбнулся президент компании, - что континуум имеет мощность алеф-один, а даже мощность множества функций, проходящих через одну точку, выше. Множество же решений всех возможных задач я даже не берусь себе представить... если речь идёт о нём.

– Не абсолютно так. Но это незначительно, - отмахнулась Ена.
– Важно, что имеется метод. Имеются решения, с которыми мы можем работать сразу. Один - решение проблемы распределения вероятностей. Квантовый компьютер должен рассмотреть себя. Сам себя он пересчитывает.

– Но ведь для того, чтобы обсчитывать свои состояния, компьютер уже должен работать?
– спросил господин Гангадатта.
– А если он не работает, как он может обсчитывать свои состояния?

– Я знаю, странно. Но мы нашли путь решения. Компьютер получает информацию относительно следующего состояния ячеек непосредственно от набора. Мы назвали это счет в скорости, превышающей бесконечность. Это напоминает, как если бы результат готов до счетов. Поймите?

– Извините меня, - вежливо сказал президент компании - но здесь проходит граница моей компетенции. Я не настолько хорошо разбираюсь в квантовой физике. Скажите мне главное: это работает?

– Да. Скорость обработки данных фактически бесконечна, - сказала Ена.
– Но теперь я скажу главный результат. Того, за что мы потратили лишние четыре месяца.