Когда под ногами хрустит империя

Её перехватил один из телохранителей и потащил следом за принцем и сопровождающими. Идти женщине было трудно, она то и дело спотыкалась, но боец не давал ей упасть. Нога болела всё сильнее, и через некоторое время Кира уже больше опиралась на солдата, чем шла сама, и хромала так, что проще казалось прыгать на одной ноге. Боец скоро обратился с вопросом к старшему, нельзя ли понести герцогиню на руках, тот переадресовал вопрос принцу, и в конечном итоге остаток пути женщина проделала в кольце рук мужчины, который этих объятий, похоже, просто боялся.

За холмом, густо заросшим лесом и загромождённым буреломами, в молодой сосновой поросли обнаружились сразу три машины, похожие на приземистых и удлинённых обтекаемых жуков. Трудно было представить, как они поплывут по этой чащобе, но солдаты очень активно взялись за них – вручную отодвигать одну от другой, проверять моторы, возиться с дверьми – видимо, были уверены, что смогут отсюда убраться на этих штуках.

– Садитесь сюда, герцогиня, – пригласил принц, впустил её в салон, сел рядом и плотно закрыл дверь. – Теперь расскажите подробнее, что именно вы увидели. – Кира послушно принялась излагать всё с самого начала. – Так… Значит, там были ремонтники? А почему вы решили, что это именно ремонтники?

– Форма… И они что-то делали за панелями. Потому и решила.

– Что именно – вы не видели?

– Нет, конечно.

– И узнать кого-нибудь из них в лицо вы не смогли бы?

– Нет. Я и лиц не видела. Просто из-за угла заметила, что в коридоре работают люди, и сразу ушла. Они меня, наверное, и сами не заметили.

– Скорее всего, решили не обращать внимания на женщину, чтоб не обратить на себя её внимание. Логика простая: понять суть технических манипуляций дама обычно не способна, зато может поднять шум. Что ж, понятно. У вас есть ещё какие-то мысли насчёт случившегося?

– Кхм… Да, есть. Мне кажется, вам нужно что-то сделать со своей охраной, ваше высочество. Если подобные покушения происходят так часто (уже три раза подряд за последнее время, да?), значит, проблема именно со службой безопасности. – Кира нахмурилась и добавила: – И я вас прошу учесть, что снова говорю строго от своего имени. Это не мнение канцлера. Его мнение мне неизвестно.

Принц смотрел на неё с любопытством, и его глаза искрились улыбкой. Ей казалось, собеседник смотрит так, словно она – маленький ребёнок и вдруг принялась рассуждать о высоких материях словами, которых ребёнку и знать-то не положено. Кира тоже не отводила взгляда и надеялась, что он достаточно твёрд и холоден. Ничего, такое отношение она перенесёт. Не в первый раз.

– У вас есть какие-нибудь соображения на этот счёт?

– Касательно вашей охраны? Разумеется, нет, я ведь о ней не знаю ничего, кроме того, что она умудрилась допустить подряд три покушения, и это слишком для любой системы безопасности. Причём катастрофически слишком, как мне кажется. Но касательно систем безопасности вообще у меня есть что сказать. – Морщась, Кира потянулась помассировать ногу, чтоб немного унять боль, и с большим запозданием сообразила, что это может быть недопустимо с точки зрения этикета – мять конечности в присутствии принца… Да и плевать. Что она – во дворце, что ли?.. – Я, видите ли, два полных дня бродила по военной базе, на которой меня пускали почти везде, и понять не могла – а почему, собственно? Почему меня везде пускают? Да, сегодня этот факт оказался на пользу, но я ведь могла, например, вместо пользы причинить какой-нибудь вред, по случайности или злому умыслу. Зачем же мне дали такую возможность?

– Вы – супруга канцлера.

– И что? Супруги канцлеров не делают гадости?

– Но зачем бы вам было делать гадости? – с интересом спросил принц.

– Вообще странный вопрос. Но допустим. Гадости мне и в самом деле совершать ни к чему. Зато это могло бы понадобиться тому, кто сумел бы меня завербовать.

– И кто бы сумел завербовать вас на военной базе?

Кира посмотрела на принца, жалостно скруглив брови – ничего не смогла с собой поделать. Но он, кажется, не спешил принимать это за издевательство – продолжал внимательно смотреть и терпеливо слушать.

– Вам на вашей военной базе подложили мины на кислородную трубу. И вы спрашиваете, кто мог меня завербовать?

– Хорошо – что бы вы могли в этом случае сделать?

– Я не знаю! И мне не надо этого знать! Достаточно, чтоб об этом знал вербующий. К примеру, я видела планы базы, полные планы, которые запросто лежали у герцога в комнате. У меня было достаточно времени, чтоб их внимательно рассмотреть – кстати, именно поэтому я поняла, что мины могут угрожать вам, ведь я знаю, что они были маломощные и по моим расчётам никак не могли разрушить всю базу, а то, что они были поставлены на кислород, я не знала. У меня на родине голубым могут покрасить и трубу с холодной водой.

– Любой человек, который подошёл бы к вам, вызвал бы внимание вашей охраны.

– Положим, так. Но завербовать можно разными способами. Я о них ничего не знаю, если бы имела дело с профессионалом, могла даже и не заподозрить, что вербовка произошла. Так что намного проще было бы просто никуда меня не пускать. И ничего мне не показывать, раз сведения не нужны мне для работы. – Кира дёрнула плечом. – Конечно, в этом случае мы бы все погибли, но это было бы правильнее. Я бы сказала, разумнее.

Принц расхохотался. Довольно сдержанно, светски, но всё-таки искренне. Успокоившись, отвернулся к боковому стеклу – автомобиль наконец-то выбрался из зарослей и заскользил по редколесью. Огни не включали, но какой-то свет был, и водитель уверенно набрал скорость.

– Следуем в Болотную, – велел его высочество. – Но через бреннский и асбелианский туннели.

– Да, сир.

– Включите ложный определитель.

– Есть. Гражданское малое такси? – спросил водитель у охранника, который сидел рядом с ним.

– Подойдёт, – лаконично отозвался тот.

– Что ж… – продолжил Меллгрей. – У меня есть к вам важное поручение, герцогиня.

– Всё что смогу, – механически отозвалась она.

– Мне, разумеется, нужно будет ваше согласие. Я хочу, чтоб вы сообщили своему мужу, что я жив и нахожусь в Болотной. Но мне нужно, чтоб эту информацию получил только он, и никто другой – ни его охрана, ни союзники, ни слуги, ваши или его. Понимаете?

– Хорошо понимаю, ваше высочество.

– Затруднение в следующем. Отправлять вас своим ходом в Альтере, в штаб канцлера, жестоко, да и бессмысленно – пока вы туда доберётесь, может произойти что угодно. Я не рискую отправлять вас на машине со своими людьми, потому что так могу быть обнаружен раньше, чем запланировал. Значит, самый простой вариант: отдать вас в руки одного из союзников канцлера, например, графа Бренны, который, разумеется, поспешит передать вас вашему мужу. Один из моих людей мог бы для убедительности предложить вас графу за вознаграждение – сделать вид, будто он охотник за наградами. Но тогда ему придётся сказать, что он поймал вас, сбежавшую от мужа. Как понимаете, это бросит тень на вашу репутацию. Я не хотел бы марать ваше доброе имя, но вот так сходу ничего более подходящего придумать не могу. Потом, разумеется, можно будет всё объяснить, да и герцог очень быстро узнает, в чём дело. Но пятно на репутации может остаться. – Принц посмотрел на Киру испытующе. – Вы согласны рискнуть?

– Да, ваше высочество. Размен вполне равноценный: я вас обманула, вы меня немножко скомпрометируете. Тогда мы будем в расчёте?

Принц снова расхохотался – ещё свободнее. Даже телохранитель с переднего сидения обернулся и посмотрел на Киру со смесью удивления и веселья.

– Договорились. Тогда прошу вас запомнить то, что я хочу сообщить через вас герцогу для связи. Записывать это нельзя, вы должны заучить всё.

– Откровенно говоря, если я запишу информацию на бумажке на родном языке и родными каракулями, никто ничего не сможет понять. Позвольте записать, за пару часов я всё выучу и уничтожу листок. Например, сожгу.