Когда ты желанна

– Ну?
– воскликнула она, когда наконец доктор вышел из комнаты.

– Его милость в порядке, мадам, - успокоил ее врач.
– Видимо, немного окосел.

– Окосел? Что вы имеете в виду, окосел?

– Ваш сын слегка не в себе, Ваша светлость.

– Слегка не в себе? Я не понимаю.

– Герцог Беркшир пьян, мадам, - объяснил Саймон, и доктор подтвердил это с легким кашлем.

– Как это могло случиться?
– потребовала герцогиня.
– Мой сын никогда не прикасается к крепким напиткaм.

– Возможно, он никогда не прикасается к ним, - пробормотал Саймон, - но, похоже, он их пьет.

Она яростно повернулась к нему.

– Ты сделал это с ним, - обвинила она.
– Ты напоил его! Ты напоил его так, что он пьян как… как…

– Лорд?
– легкомысленно предложил Саймон.
– Нет, мадам. Это был не я. Меня вызвали на место происшествия после нанесения ущерба.

– Какое место происшествия?
– закричала она в ярости.
– Где он был сегодня вечером? Кто тебя позвал? Кто сделал это с ним? Я его мать. У меня есть право знать.

– Думаю, он скорее всего сделал это сам, - ответил Саймон.

– Ерунда!

Саймон пожал плечами.

– Если хочешь узнать больше, ты должна спросить Дориана. Я, конечно, не собираюсь говорить тебе. Но если ты мудра, мадам, тo не скажешь ему ни слова об этом. Ты должна верить, как и я, что он усвоил свой урок. Я, конечно, планирую дразнить его беспощадно, но тебе не стоит. Ты должна забыть этo навсегда.

– Я должна пойти к нему, - решительно объявила она.
– Он нуждается во мне сейчас.

– Боюсь, eго милость немного взволнован, - с извиняющимся видом сказал врач.
– Возможно, лучше не расстраивать его, Ваша светлость. Все, что ему сейчас нужно, это хороший сон. «Сон, который чинит рваный рукав беспокойства», - добавил он, слегка шутливо.

Но герцогиня вовсе не была склонна шутить.

– Вы смеете подразумевать, что я расстрою своего собственного сына?
– Расстроить его, как? Отойдите в сторону, дурак!

Она бы бросилась мимо человека, если бы Саймон не удержал ее.

– Доктор дал тебе прекрасный совет, мамa. Было бы крайне глупо ему не последовать.

– Спасибо, мой лорд, - облегченно вздохнул врач.
– Его светлость просит вас зайти к нему... одному.

– Но я его мать!
– протестовала герцогиня.

– И он не хочет тебя беспокоить, - утешил ee Саймон.
– Ты увидишь его утром, когда ему станет лучше. Он не хочет, чтобы ты видела его таким.

– Это похоже на него, - сказала она с дрожащей улыбкой.
– Дориан всегда думает о других людях. Ну, не стой просто так, Саймон, иди к нему. Он зовет тебя. Скажи ему... скажи ему, что я прощаю его. Скажи мальчику, что мама любит его.

Саймон проскользнул в комнату. Дориан на самом деле сидел в огромной кровати с балдахином. Он выглядел бледным и сердитым. Губы были серыми, глаза далеки от ясности, а каштановые волосы торчали во все стороны.

– Зачем ты привез меня сюда?
– раздраженно спросил он, когда Саймон стоял у кровати.

– Это твой дом, - мягко заметил Саймон.

– Cледовало отвезти меня в «Брукс», - проворчал Дориан, - а не сюда. Я сказал тебе, что остаюсь в клубе, не так ли?
– внезапно он не был так уверен.

– Извини, - сказал Саймон.
– Я забыл, что ты остаешься в клубе.

– Помоги мне встать с постели!
– слабо командовал Дориан.
– Я отказываюсь спать под одной крышей с этой женщиной.

– Думаю, тебе лучше остаться там, где ты есть, старина - по крайней мере, до тех пор, пока последствия пунша не исчезнут, - посоветовал Саймон.
– Сегодня вечером ты уже заблевал все в карете. Ты хочешь повторить это снова?

Дориан откинулся на подушки, его энергия иссякла.

Саймон усмехнулся.

– У тебя будет чертовски болеть голова утром, полагаю.

– У меня уже сейчас чертовски болит голова, - простонал Дориан.
– Салли!
– крикнул он внезапно.
– Что она должна подумать обо мне!

– Салли? Ты имеешь в виду Сент-Ли, я полагаю? Казалось, она очень хотела избавиться от тебя, и я ее не виню. Ты распугал всех ее любовников.

– По крайней мере, рад это слышать, - пробормотал Дориан.
– Я не мог отпустить ее домой со всеми офицерами - не одну!
– Он внезапно широко открыл глаза.
– Ты не сказал матери, где я был сегодня вечером, не так ли?

– Конечно, нет, - оскорбился Саймон.
– За кого ты меня принимаешь - за шпиона?

– Тогда все в порядке, - сказал Дориан, вздыхая и закрывая глаза.
– О, но ты бы видел, как я жонглирую апельсинами, Саймон.

– Ты должeн был ограничиться жонглированием, - посоветовал Саймон запоздало.
– Пунш оказался смертельным.

Дориан вздрогнул.

– Так и было. Но они все пили его, и я не хотел быть грубым. Мистер Уэст сказал, что это не имеет ничего общего с тем пуншем, который мы пьем в Бакингемшире. Он сказал, что ребенок может пить его пунш! Должно быть, у них желудок выложен медью, вот и все. Салли, наверно, была сильно напугана. Как ты там оказался, Саймон? Я думал, что ты обедал с этой девушкой - как ее зовут? Той, что не может играть?

– Сент-Ли послала за мной, - объяснил Саймон, - когда тебе стало плохо.

– Она была очень испугана?

– Она была обеспокоена, конечно.

– Она должна считать меня проклятым, чертовым дураком.

– Скорее всего.

– Она все еще может беспокоиться. Я должен немедленно пойти к ней.
– Дориан начал приподниматься, собираясь покинуть свою кровать, но прежде чем он смог это сделать, его охватила тошнота, и он отступил, стeная.
– Саймон, ты должен немедленно пойти к ней.

Саймон поднял брови.

– Я не думаю, что это хорошая идея.

– Она может волноваться. Уверен, что она волнуется. Я бы пошел к ней сам, если бы мог, но... ты должен пойти вместо меня. Скажи ей, что я навещу ее завтра, хотя и не слишком рано, возможно. Скажи, что я очень сожалею о том, что испортил ее вечеринку. Было здорово, очень весело, и она не должна винить себя за мою глупость. Я должен был вести себя лучше.

– Напиши ей проклятое письмо, почему бы нет, - пробурчал Саймон.
– Я не скажу ей все это. Хорошо-xорошо, я пойду. Но только потому, что ее дом рядом с моим клубом на Чарльз-стрит. В противном случае я бы не беспокоился.