Когда Йараманга улыбается

– Я обращаюсь к силам, пронизывающим Вселенную, управляющим движением звёзд и судьбой людей. Придите сюда, знающие всё! – возвысила голос ведьма.

Уверенным движением она отправила в пылающие угли следующую порцию порошка. Огонь вспыхнул переливающимся клубком. В нём заплясали маленькие искорки. Махаони стиснула руки, на лбу выступил пот.

– Спрашивай, джа, – возгласила Луайканида.

– Женится ли мой сын Веланпур? – дрожащим от волнения голосом начала Махаони. – Если да, то скоро ли это произойдёт?

В комнате повисло молчание, только искры потрескивали в огне. Луайканида сделала несколько движений над углями. Столбик голубоватого дыма заколебался. Махаони вглядывалась в его очертания, глаза её заслезились. Колдунья отступила на шаг и, щурясь, заглянула в книгу.

– Всеведующие силы Вселенной отвечают, что князь Веланпур обретёт женщину.

– Скоро? – затаила дыхание Махаони.

– Ты много хочешь от нематериальных сущностей! – ответствовала Луайканида. – Это произойдёт вовремя.

– А, конечно! – кивнула Махаони.

– Ещё вопросы?

– Сейчас, дай сообразить, – заторопилась джа. Её руки теребили косынку. – Невестой будет та, которую я выбрала?

На жертвеннике опять вспыхнул огонь, исторгнув клуб дыма и порцию искр. Жесты Луайканиды уводили Махаони от реальности. Мир будто сжался до размеров комнаты или вовсе перестал существовать, в душе появилась неуютность. Княгиня замерла, поглощённая магическим зрелищем.

– Всезнающие силы говорят, что возможная избранница будет достойна своего господина, – Луайканида отвела глаза от книги.

– Что я должна делать? – спросила джа.

– Выполнять материнский долг, – ответила ведьма.

Махаони краем косынки промокнула лоб.

– Ещё один вопрос…

– Последний, джа! – предупредила Луайканида.

– Да-да, последний, – княгиня вздохнула. – Долгий ли век мне отмерен?

Луайканида поколдовала над огнём, пошептала, всматриваясь в пылающие угли и перелистнула пожелтевшую страницу. Замерев на секунду, возвела глаза к потолку.

– Ты ещё не исчислена!

Темнота наплывала быстро. Розовеющая в закатных лучах гряда облаков причудливой бороздой перерезала небосклон. В сгустившихся сумерках обрисовывались фиолетовые тени. Робкая звезда появилась в небесной выси. Многоголосье сверчков и цикад дробило тишину. Выложенная мрамором дорожка белой полосой тянулась к калитке, скрытой в переплетениях растений.

Махаони почувствовала прикосновение к темени. Содрогнувшись, она отпрянула в сторону.

– Это летучая мышь, джа, – сообщила колдунья. – В темноте они бросаются на белое.

Махаони проводила глазами нетопыря. Неслышными взмахами крыльев мрачное создание возносилось в бездонное небо. Княгиня ощутила, как сжалась рука Чордеи на локтевом сгибе госпожи: девушке было не по себе.

Луайканида попрощалась с гостьями. Она стояла у калитки, пока роскошный паланкин не скрылся за стволами пальм.

– Уехали? – спросила Шетлсу.

Она успела смыть со лба ненавистную змею.

– Уехали, – подтвердила тётя. Колдунья перекинула из руки в руку мешочек золота. – Пойду положу деньги в сундук.

Джары, рыбаки, торговцы, – все одинаковы. В каждом сидит страх перед неведомым. Нужно лишь извлечь его наружу.

Глава 6

– Эк тебя разукрасили! – буркнул Ирван. – Замажь это всё, – главный повар указал на царапины и кровоподтёки на лице новенькой. – Сейчас понесёшь завтрак в столовую.

Покачав головой, ардебец удалился в свою комнату.

– Пороть вас всех надо! – донеслось до слуха Такелии.

Веланпур растянулся на диване, положив ноги на мягкий валик. Опираясь на локоть левой руки, правой он перебирал бусинки чёток. Дверь в столовую скрипнула. Неслышно ступая, вошла Такелия. Князь оторвался от раздумий.

Девушка выставляла на стол тарелки с зажаренными дроздами, обложенными оливками и сочными листьями салата, тарелку с горкой устриц, глиняные посудины с авокадо и апельсинами. Выпрямившись, она откинула назад тяжёлую косу.

– Приятной трапезы, джар-рен, – служанка направилась к выходу.

– Постой, – выговорил князь.

– Князь ещё что-то желает?

– Постой, – повторил Веланпур и опустил ноги на пол.

Лёгкий ветерок из распахнутых дверей колыхал шёлковое платье невольницы, перехваченное красным кожаным пояском. Веланпур отложил чётки.

– Налей вина, – потребовал он.

Веланпур ел неторопливо, смакуя каждый кусок. Такелия разглядывала помещение. Столовая размерами превосходила кабинет князя. Треугольники и квадраты разноцветного мрамора, соединяясь, образовывали сложную мозаику пола.

Богатая резьба украшала овальный стол красного дерева. С трёх сторон его окружали широкие диваны. В стене находилась ниша со старинной вазой с белыми лилиями, привезённой с острова Руначи.

Столовая не предназначалась для приёма высоких гостей. Для этого служила трапезная в официальной части дворца. Здесь же князь мог расслабиться, встретиться с друзьями и близкими родственниками.

Войдя в столовую в первый раз, Такелия обратила внимание на безмолвного гиганта позади правителя. Раб взмахивал опахалом из страусовых перьев. Казалось, он смотрел сквозь невольницу и сквозь стены куда-то в пустоту.

Теперь девушка могла разглядеть слугу получше. Его лысая голова и тяжёлая челюсть производили отталкивающее впечатление. Обнажённый торс демонстрировал развитую мускулатуру. Украшений на силаче немного – расшитый бисером воротник да перехватывающие мощные руки широкие браслеты с нехитрым рисунком.

Возле дверей во внутренний дворик стояли огромные вазы с цветами. Посыпанная красной гранитной крошкой тропинка вела от травертиновых ступенек к фонтанчику. Он шелестел, переливаясь в солнечных лучах.

Маленький бассейн опоясывали клумбы. Над яркими цветами порхали бабочки величиной с ладонь. На Ароу-Доу давно поняли, что самое восхитительное сочетание в природе – это сочетание воды и зелени.

Крытая колоннада окружала дворик с трёх сторон. Мраморные колонны и ниши с терракотовыми и бронзовыми статуэтками сохраняли прохладу и навевали умиротворение. В дальнем углу, удалённая от посторонних глаз, приютилась скамейка из белоснежного мрамора.

На противоположной стороне дворика высилась стена, увитая плющом и виноградом. Она отделяла "семейную" половину дворца от официальной его части.