Коктейль номер 7

А я ведь ошибочно считал, что графиня Орданская, суровая и единовластная владычица горы, долины, озер, полей и огородов собралась в далекий путь без надлежащего ее статусу сопровождения. Растеряла свиту, не взяла с собой пару-тройку десятков лакеев, камеристок, снимателей хрустальных башмачков, подавателей плащей, расчёсывателей волос и прочих подносителей яств на полированных золотых блюдах. Рядом это толпа была, лишь на один квартал дальше к Воротам Купцов, что ведут на юг данной провинции. В постоялом дворе на пару уровней пожиже проживала. Вместе с четырьмя десятками дружинников барона. Одинаково обезличенных мужчин. Ширококостных, коренастых, кривоногих. Все поголовно черноволосые с туго-мясистыми телами, облитыми кольчугами из толстых колец аж тройного плетения. С наручами, нагрудниками и наплечниками из светло-черной с холодным отблеском стали. Вспоминаю, что мельком видел двоих из них ближе к выходу из корчмы. А причина их отсутствия вблизи проста - графиня просто изволила покапризничать, остановившись в не отвечающей ее положению корчме-ресторане без 'надоевшей за время пути мельтешащей толпы бездельников'. Женщина, однако. Высокая льера, обладающая достаточной властью, что бы ее прихоти являлись абсолютным категорическим императивом для остальных.

Но всё же и без сомнения, пусть и с флагами и камеристками, но графиня бежит. Ага, с бледным лицом в руках к темному пруду. И все же мчит она в прекрасное далеко без конкретной цели, без видимого мне четкого направления к определенному месту. Сорвалась с места впопыхах и стремительно удалилась в ночь, ни с кем не прощаясь. По-английски. И экипаж графини, монструозная лакированная карета подходит для путешествий по этой местности так же, как кабриолет с низкой посадкой для проезда по проселочным дорогам. Еще с дверец кареты неаккуратно, наспех сбиты гербы владельца. Не графиня, а какая-то яростно-безбашенная авантюристка с серьезной и многочисленной группой поддержки.

Впрочем, мне это не очень интересно. Страшные и жуткие тайны ее загадочного прошлого равнодушным меня оставляют. Я собираюсь вскоре в ближайшем населенном пункте расстаться с милой графиней. Обстоятельства непреодолимой силы, срочно вынужден вас покинуть, дабы как можно скорее исполнить волю умершего, мои искренние извинения прелестная графиня, и прочее бла-бла-бла. Да и подвергать опасности эту дамочку с ее прелестной и нравящейся мне, что уж тут скрывать, своей очаровательной наивностью компаньонкой, я не хочу. Сомневаюсь, что неизвестный, отправивший за виконтом Саурсом тролля-полукровку оставит уничтожение своих людей без последствий. И мой, прямой как стрела, маршрут к неведомому Западному замку стоит превратить в замысловатый зигзаг заячьих петель, а то пру как носорог к водопою. Слепой, но грозный. Сильный, но тупой. И мне это не нравится.

– Высокий льер не будет против легкой беседы об оружии, скакунах и винах?

Это ко мне приблизился, чуть натянув поводья, на короткогривом, каурой масти, массивном дестроэре льер Торун, барон Дунарский.

– Нет, барон, я совсем не против беседы с Вами.

Польстил мужику и легко пару баллов заработал к репутации. А всего лишь назвал его просто бароном, а него милостью. Странно, да? Но тут так, без приставки льер и без милостей, называют истинных баронов, что именно бароны, а не высокие льеры бароны. Не те, что получили титул из рук сюзерена, купили или получили по наследству. Бароны самородные, так сказать. Которые либо сами свое баронство создали, либо завоевали. А также это те бароны, что находятся на государственной службе, содержат на свои средства немалой численности дружину. Абсолютно верный им отряд полностью одоспешенных кнехтов числом, бывает, и до сотни. Для большего осмысления их положения, это как Teniente Coronel, то есть полковник армии Колумбии содержит за свой счет взвод спецназа или штурмовую роту. С артиллерийской.... То есть, с магической поддержкой. Еще их называют 'истинными', хотя в геральдических реестрах и документах королевства они именуются 'действительными'. Не очень-то звучит на слух и логика со стилистикой хромают на обе правые, но традиции, тонкости и нюансы отношений между высокородными льерами рулят. Серьезные и суровые мужчины эти бароны, соль местной земли. Был бы тут город Челябинск, то все они были бы его почетными горожанами.

Вот такой у меня неординарный собеседник и что-то мне безошибочно подсказывает, что высокий льер Торун, истинный барон Дунарский совершенно не доверяет мне. Я для него нечто среднее между перебежчиком и агентом местных спецслужб - мутное, опасное и мерзкое существо. Ядовитое насекомое. Про 'не нравлюсь' я и тем более промолчу.

Но лицо барон держит и разговаривает корректно. Вежливость, приличествующую высокому льеру, всенепременно соблюдает.

– О чем первом желает поговорить, господин барон? Именно об оружии и скакунах? Или же сразу перейдем к обсуждению разных выдающихся достоинств высоких льер из столицы королевства? Высших и низших?

Ну и как отреагируешь, как ты мне ответишь, истинный? Фраза то из разряда тех, коими обмениваются близкие приятели, сослуживцы и так далее, а у нас с льером бароном пока до зубов вооруженный нейтралитет.

– Хотелось бы вначале беседы повести разговор об оружии, льер виконт. Разном оружии, оружии для воинов. Ну и о вашем оружии тоже. Прекрасном оружии.

Красава, че! Не помню где я этот паразитный 'мем' себе в лексикон подхватил, но эмоциональную и смысловую составляющую передает он четко. Уел меня барон. Холодноватым - но в меру, в меру!
– тоном и акцентированной направленностью темы для общения дал четко понять границы дозволенного в общении с ним, дал понять, что он понял, что я это понял, что он понял.... Бррр! И сильно задел, точнее оскорбил, поставив мое оружие, моих славных 'Братьев' на второе место после разного оружия. И обозвал 'братьев' 'прекрасными'. Еще бы прелестными назвал! Редкая сволочь, наш фон барон. Надо бы мне оскорбиться и вызвать его в 'Круг благородства'. Но нет, не буду. Лучше мы с ним пока поговорим. О прелестном. Убить я его всегда успею. М-да, а это одна из самых затертых фраз шаблонных злодеев....

Что-то нервничаю я, и нервничаю.... Тревожит меня что-то... Кто-то, где-то.... Совсем рядом.

– Виконт Саурс?

– Барон?

– Гх-м, но мне на мгновение показалось, любезный льер, что вы не с нами. Где-то витаете, подобно птицам небесным. Приношу свои извинения, высокий льер, если каким-то образом неумышленно прервал ваши размышления. О чем-то высоком и чистом, без малейшего сомнения.

С вами я барон, с вами. Только с нами кто-то еще. И совсем нам недружелюбный. Точнее, враждебный.

– Барон, и вы меня простите, но вам не кажется, что еще, помимо моих полетов в эмпиреях, за нами наблюдают? Где-то уже с половину лиги.

– Наблюдают или следят, льер виконт? Было бы неплохо, высокий льер, если бы вы уточнили свои... ощущения. И вы меня тоже простите, но высокий льер виконт сумел определить это с помощью э... некоторых возможностей, что дарует своим птенцам Гнездо? Вот так, вдруг, и за нами наблюдают при наличии выдвинутых вперед и по сторонам разъездов из моих людей? А мои люди опытны и внимательны. И если бы кто-то за нами сейчас наблюдал, либо следил, то непременно мне об этом сообщили, при всем к вам моем глубоком уважении, виконт динс Саурс!

Барон чуть наклонил вниз подбородок, движением вежливым, но с толстой подложкой из неприкрытого неприятия моих слов.

Откровенно ведь нарывается, барон, но не ко времени его ребячество, не ко времени. Внутри меня нарастает, усиливается ощущение, словно примеряются в спину, не ударить, нет, а плюнуть или плеснуть помоями. Презрение, застарелая ненависть и пренебрежительная брезгливость с предвкушением, как будто ты занес газету над отвратительно жужжащей, зелено-осклизлой, навозной мухой.

– Нет, ЛЬЕР барон. У меня нет подобных способностей - и ведь не вру совсем, нейросеть моя вовсю светит зеленым кругом радара, не метя красным цветом никаких агрессивных существ.

– Я это просто чувствую, барон - а вот это чистая как слеза, правда - Без подробностей чувствую - человек это или животное, следят за нами или наблюдают. Но что-то такое вокруг - я неопределенно пошевелил пальцами - витает. Висит в воздухе. Как туман. Холодный, липкий, неприятный. Можете мне не верить, барон, но.... Но кто-то враждебный рядом есть и это точно. Без малейших сомнений. Я в этом полностью уверен и очень обеспокоен безопасностью наших прекрасных высоких льер.

– И где же они, по-вашему, прячутся, льер виконт, эти наблюдатели? Возможно под землей, подобно хищным и коварным кротам?

– Я бы тщательно проверил дорогу впереди и лес справа. Ближе к тому, покатому холму или это грива, отсюда я не вижу. И вон те облезлые кусты в лиге от нас, слева, я бы осмотрел.... Возможно, там тоже, но не совсем в этом уверен. А землю барон рыть совершенно ни к чему. Кроты для нас совершенно безобидны. Даже хищные и коварные.

Барон внимательно и с какой-то заботливой чуткостью всмотрелся в мое лицо. Всмотрелся взглядом доброго доктора Фрейда с двумя матерыми санитарами за спиной. Набух желваками, неприятно прищурился, словно совмещал прорезь прицельной планки с мушкой. Я ответил безмятежным взглядом, сдернул с седельной петли шлем, одел, шевельнул рукояти 'братьев'. Без нужды, и так выхвачу их за доли миллисекунд из ножен, но рефлексы, непроизвольная моторика...... Барон мигом переменился, ожесточил лицом, одеревенел спиной. Энергично махнул правой рукой влево, вправо, складывая пальцы руки в 'рожки', в кулак, в кольцо.