Колдолесье

– Ваш парень довольно неплохо справляется, - рядом с ними на скамейку сел сэр Бедефер. – И у меня с вашим серебряным человеком состоялся интересный разговор. Надеюсь, вы не против, что я отыскал его в вашей комнате. Он много знает, правда?

Мордион повернулся, чтобы со всей возможной осторожностью поговорить о Яме, хотя с большей охотой выяснил бы, что так беспокоит Вайеррэн. Вайеррэн слушала их и пыталась быть терпеливой. Им обоим нравился сэр Бедефер, вот в чем проблема. Однако в последствии Вайеррэн была уверена: именно нетерпение заставило ее сказать то, что она сказала.

– Я спрашивал вашего… робота, так вы говорили он называется? – начал сэр Бедефер. – Как он считает, есть ли хоть капля правды в том, что рассказал нам тот безумный монах. Знаете, он болтал, будто за звездами у нас есть повелители, или какую-то похожую ерунду. Назвал их Властители и сказал, что они управляют Землей. И ваш человек-роберт…

– Но это правда, - не подумав, произнесла Вайеррэн. – Властители существуют. Только они не управляют, они эксплуатируют. Они берут с Земли кремневую гальку, а вы не поверите, насколько она ценна, и ничего не платят за нее, и нарочно держат Землю на низком уровне развития. А владение Колдолесье на Земле продает аборигенам оружие.

– О, нет, мы не продаем, - так же не думая, ответил сэр Бедефер. – Я предпочитаю действовать по закону.

Он моргнул и явно озадачился тем, что на него нашло сказать такое.

Вайеррэн обеспокоенно посмотрела на Мордиона. Он сидел очень прямо и очень неподвижно. «Ну вот и всё! – подумала она, чувствуя себя несчастной. – Конец хорошим временам, и я могу винить в этом только себя!»

– 6-

Мей Пендер проголодался. Надоедливые кислоты жгли его пустой желудок. Дискомфорт становился столь невыносимым, что он был вынужден прервать медленное, осмотрительное продвижение к врагу и повернуть громадную голову, вынюхивая ближайшую добычу.

А! Люди. С расстояния в несколько миль против ветра пришел аппетитный, похожий на карри запах множества мужчин, вспотевших от каких-то трудов. Еще лучше: он смешивался с более сочным ароматом женщин и прогорклым, мясистым амбре лошадей. Мей повернулся и зазмеился среди деревьев в том направлении, двигаясь теперь быстрее, а на открытых пространствах помогая себе громадными, сильными крыльями. Он приблизился к реке, текущей в глубоком ущелье, и спланировал через нее. Почти долетев до другого берега, он едва не снизошел до старого человеческого тела, болтавшегося там на мелководье, но труп был слишком прогнившим, чтобы удовлетворить его, когда поблизости ждала свежая еда. Он заскользил дальше.

Еда находилась на дальнем берегу в довольно открытом лесу за подлеском. Мей свернул крылья, выпустил когти и бесшумно приземлился в подлеске, разрывая почву. Он осторожно прополз среди деревьев и, будучи уверен, что его пестрая зелено-коричневая чешуя послужит маскировкой, ловко притаился в кустах на краю.

До него донесся соблазнительный медный запах крови. Там происходило сражение. Множество плохо вооруженных пеших мужчин и женщин сражались с небольшой группой всадников. К его досаде, война достигла той стадии, когда все рассыпались на небольшие отдельные сражающиеся кучки, не оставив Мею крупной или легкой цели. Мей повел громадными желтыми глазами туда и сюда, решая, какую добычу выбрать. Здесь всадник хрустел распустившимся папоротником, поворачивая и поворачивая свою лошадь, чтобы пронзить копьем двух пехотинцев, пытавшихся стащить его на землю. Здесь другой всадник с глухим топотом бросился за несколькими женщинами с луками. Здесь несколько пехотинцев использовали ближайшие деревья как укрытие, с хрустом пробираясь в ежевике, пытаясь одновременно отбиваться от отряда атакующих всадников и собрать вокруг своих людей. Их хриплые, визжащие крики раздражали слух Мея.

Однако оба кричавших мужчины были высокими и мясистыми, а остальные бежали к ним. Там же находилась пара мальчиков, у одного из которых рука болталась на перевязи. Легкое нежное мясо на закуску. Мей решил, что эта группа подойдет. Он медленно, медленно вышел из кустов и, крадучись, пополз к ним, сглатывая голодную слюну.

Глотательный звук его и выдал – или, возможно, его выдало легкое дребезжание крыльев или чешуи на волочащемся хвосте. Мей забыл, что во время сражения люди бывают аномально бдительны. Белые капли лиц повернулись в его сторону. Высокий мальчишеский голос закричал:

– Дракон!

Голос был пронзительным как труба и долетел до всех остальных. Битва остановилась, когда другие лица повернулись в сторону Мея.

Мей бросил осторожность и прибавил скорость, извиваясь по направлению к выбранной группе, открыто изрыгая свой голод в виде горячих, вонючих голубых облаков. Но они бросились врассыпную. Его еда по всему полю битвы бросала оружие, подстегивала ржущих лошадей и обращалась в бегство. Он сорвался в галоп и взревел от разочарования.