Колдолесье

– Мне необходимо тепло из-за моей тяжелой болезни, - объяснил Амбитас, кивая Мордиону приблизиться.

Мордион ослабил воротник своей куртки и отбросил назад плащ.

– Чем могу служить, ваше величество? – спросил он, приблизившись к огню настолько, насколько мог выносить.

Формулировка вопроса вызвала у него неприятный приступ боли. Он посмотрел на заурядное розовое лицо короля на фоне освещенных огнем подушек и задумался, как кто-то вообще может служить такому посредственному человечишке.

– Дело в моей ране, - дрожащим голосом произнес Амбитас. – Как известно, ее нельзя исцелить. Мне сказали, ты великий лекарь.

– Я обладаю некоторым мастерством, - довольно правдиво ответил Мордион.

– Ты определенно выглядишь таковым, - заметил Амбитас. – Вроде как… э… клинический взгляд – без обид, мой дорогой Эйдженос, – хирургический, можно сказать. Мог бы ты осмотреть мою рану, возможно, использовать бальзам? Ну, знаешь… поскольку приближается моя свадьба… - он замолчал и с беспокойством посмотрел на Мордиона.

– Конечно. Если ваше величество будет столь любезно разоблачить пораженную часть, - ответил Мордион и задумался, что он будет делать, если болезнь окажется за пределами его способностей.

Возможности магии, как он обнаружил, пытаясь сделать Чела настоящим, ограничены.

– Да, да. Приносим нашу благодарность.

Очень медленно, постоянно бросая на Мордиона нервные взгляды, Амбитас поднял вышитую золотом тунику и батистовую рубашку под ней, чтобы открыть свой пухлый розовый бок.

– Каков твой вердикт? – с тревогой спросил он.

Мордион уставился на широкий фиолетовый синяк на ребрах короля. Из фиолетового он уже становился желтым, красным и коричневым – приобретая радужную расцветку, как обычно бывает, когда синяк начинает заживать. Мордион изо всех сил старался не засмеяться. Ему пришло в голову, что прежде не раз случалось, когда ему хотелось посмеяться над подобными людьми, но у него стояло что-то вроде физического блока – резкая тошнота, которая не давала ему даже улыбнуться. Теперь блок исчез, и ему пришлось приложить немало стараний, чтобы сохранить невозмутимое лицо. Также, к своему удивлению, он вспомнил, как Амбитас получил эту так называемую рану.

Они вошли в фермерский дом – Мордион и этот коротышка, и еще один, более высокий. И внезапно столкнулись с юношей – тем самым рыжим юношей, которого теперь звали сэр Харрисоун, – замахнувшимся на коротышку громадным мечом. Мордион прыгнул, чтобы остановить меч. «Ну, любой бы прыгнул», - смущенно подумал он, вспомнив неумеренный, необоснованный, тошнотворный стыд, который он испытал, когда, оказалось, что сэр Харрисоун появился ровно с противоположной стороны. Как будто Мордион видел нападение в зеркале. Он почувствовал настоящее отчаяние, оттого что его провели. Он помнил, как меч плашмя ударил Амбитаса. Он помнил, как развернулся. А потом ничего. Это сбивало с толку.

– Ужасная рана, не правда ли? – поторопил его Амбитас, неправильно истолковав причину растерянности Мордиона.

По крайней мере, в этой части дела Мордион разобрался.

– Действительно, ваше величество, - произнес он, сильно прикусив щеку, чтобы остановить смех, начавший прорываться в его голосе. – В моей сумке есть бальзам, который может облегчить ее, но могу сказать наверняка: от такой раны вы не исцелитесь.

– Но ввиду моей приближающейся свадьбы… - снова подтолкнул его Амбитас.

– Было бы нечестно по отношению к вам и вашей леди жениться прямо сейчас, - согласился Мордион.

Ему пришлось важно погладить бороду, чтобы скрыть, как его губы пытаются растянуться в улыбке. Хотел бы он рассказать об этом Энн!

– Ввиду серьезности того, что я здесь вижу, я бы советовал вам отложить свадьбу по крайней мере на год.

Амбитас вытянул обе руки и вцепился влажными ладонями в запястье Мордиона.

– Год! – восторженно воскликнул он. – Как долго ждать! Мой дорогой маг, как я могу тебя вознаградить за столь профессиональный совет? Назови любой дар, какой желаешь.