Колхоз князя Пушкина

Кстати, надо бы мне знакомого адвоката озадачить вопросом: а моя родная сестра может каким-то чудом быть переведена в статус княжны Ганнибал-Пушкиных?

Нет, ну а что тут такого? Деньги у меня есть, а зачастую в Российской Империи это главное.

* * *

Магия — это настоящая находка для мира, в который я попал, а перл Материи — самый реальный чит, и его возможности я уже давно беззастенчиво использую. Одна только способность — снижать в разы температуру плавления любого материала чего стоит! Восторг, да и только!

Если разобраться, то выясняется, что алюминий есть почти в каждом виде глины, просто в какой-то глине его больше, а в другой меньше. Иногда в разы.

Я пошёл по самому простому пути — селение Лукьянова гора, что раскинулось в пяти верстах от Велье, испокон веков славилось своими гончарными изделиями.

В своё время я поехал туда на разведку и не прогадал. Два громадных оврага, что в полутора километрах друг от друга, на спуске к реке Вершка разрезали собой огромный пласт глины тёмно-красного цвета. Определять процентный состав я не стал, но первая же пробная плавка показала, что из десяти пудов сухой глины выходит почти полтора пуда алюминия.

Неоспоримую лепту в процесс получения алюминия внесли три вновь созданных перла, один из который, тот, что отвечал за Материю, был по своей мощности чуть ли не такой же, как я когда-то сформировал для Сергея Григорьевича Строганова.

К афере с французскими банками и алюминием я готовился загодя, так что крестьяне, воодушевлённые высокими заработками, успели мне целые горы глины привезти по льду реки и выгрузить под навесы, пока не грянула весна. Заготовленных запасов глины хватило лишь на сто двадцать пять пудов металла, отлитого в этакие аккуратные полупудовые чушки. Потом начали таять снега, сошёл лёд и дороги превратились в непролазные тропы, а уж про овраги и говорить нечего.

Рассказывать, как я готовился к визиту в Лионский банк не стану. Пожалуй, даже тщательней, чем в Императорский дворец. Во дворце же никто не собирался оценивать мою состоятельность по внешнему виду, а французы точно будут. Так что к своему костюму и выбору украшений я отнёсся очень скрупулёзно. Ничего лишнего и аляповатого. Родовой перстень и пара колец с внушительными перлами, каждый из которых стоит больше, чем бриллиант такого же размера.

С костюмом тоже всё просто. Классический английский костюм появился уже в восемнадцатом веке в противовес французской версальской моде в мужской одежде. Так что прибыл я в светло-коричневом приталенном пиджаке из твида, жилетке из шерстяной ткани чётко повторяющий цвет и оттенок пиджака, белоснежной батистовой сорочке с воротником и выделялся лишь галстуком нежно-зелёного цвета. Брюки обычные, почти прямые, с лёгким клёшем от колена.

Мой вид банкиры оценили. Встречали меня трое, и каждый воспринял мой приход по-разному.

Тот, что был помоложе, с интересом, второй почти безразлично, но по кольцам сразу пробежался взглядом, а самый старый пренебрежительно наморщил нос.

— Месье потребуется переводчик? — любезно спросил меня молодой, начиная беседу.

— Переводчик может потребоваться вам, а я, князь Ганнибал-Пушкин могу и на французском спокойно изъяснятся. Образование позволяет, — выдал я в ответ первую моральную оплеуху.

— Боюсь, наш русский не очень хорош, — печально признал молодой, действительно на плохом русском, пока остальные его коллеги старательно дышали, не желая высказать волнения.

— Тогда можем продолжить нашу беседу на вашем. Меня такая мелочь нисколько не затруднит, — пожал я плечами, с интересом оглядев интерьер этого зала для переговоров.

Нормально. По мне, чуть перебор с позолотой и бархатом, а так — вполне уютно.

После этого банкиры выдохнули и пошла череда представлений.

— Вы предпочитаете заказывать одежду в Лондоне? — отмер старший, оказавшийся целым графом де Кюстином.

— Увы мне, но нет. Английские портные шьют из рук вон плохо. Ни один из них не в состоянии выполнить элементарный ровный шов, такой, где каждый стежок к стежку. У французских портных это получается ещё хуже. Пожалуй, ближе к идеалу берлинцы, но и они далеки по своему мастерству от моих личных портных. Для меня качество шва — один из главных показателей. Что-то удачно сшить и иная кухарка сможет, а вот идеально исполнить шов — только мастер.

Месье не поверил и вперив в глаз монокль визуально оценил качество машинных швов у меня на лацканах и нагрудном кармане. Осмотр оказался убедительным. Месье лишь вздохнул лишний раз, через тот же монокль изучив швы на вычурных нарядах своих коллег.

— Скажите нам, что месье Ахилл Шарль Виктор де Ноай не ошибся, когда попросил нас согласовать с вами сделку на сто двадцать пять пудов алюминия? — приступил к делу средний по возрасту, маркиз Пьер де Кюри.

— Именно так, и он даже в присутствии Императора и его семьи обменное соотношение обозначил. Пуд алюминия на два с половиной пуда золота.

О, уже все трое сморщились, как будто их заставили лимон кусануть.

— Возможно наш посол несколько преувеличил, — неопределённо помахал пальцами в воздухе де Кюстин.

— Тогда пусть это останется на его совести, — поднялся я с места, явно собираясь откланяться, — Я тоже не сразу ему поверил, и даже переспросил повторно. Но он меня заверил, что всё обстоит именно таким образом. Жаль, что месье склонен к преувеличениям. Так что мне лучше вернуться домой, где меня уже ждут репортёры из столичных газет, мечтающие узнать, чем же закончатся наши переговоры.

— И что вы собираетесь им сказать?

— Правду, и ничего кроме правды, — со скрежетом отодвинул я кресло, которое мешало мне выйти из-за стола.

— Прошу, присядьте, Ваше Сиятельство! Мы же деловые люди! Нам ли не привыкать договариваться, когда в деловую жизнь вмешивается политика! — с некоторым отчаяниеми надрывом в голосе остановил меня самый молодой из банкиров, ещё один маркиз — Анри де Люмьер, перед этим так глянув на своих коллег, что они растерялись.

— Упс-с… Неужели «третий советник по культуре нарисовался»? — оценил мой тульпа свои выводы. Серёга только что вполне понятно мне намекнул, что молодой банкир имеет прямое отношение к внешней разведке Франции.

Я где-то читал, что в своё время между разведслужбами было модно иметь в посольствах официальных представителей разведки, которых рядили под «советников по культуре». Понятное дело, что никаких особых заданий им не давали, но на анализ статистики и настроений населения их должности хватало.

— Дави их, Александр Сергеевич, — подсказал Виктор Иванович очевидное, устраиваясь за столом рядом с банкирами, и образуя у себя в руке бокал с призрачным шампанским.

Давненько мои призрачные сущности меня не навещали. Так что я даже подобие улыбки сумел изобразить, возвращаясь на место для дальнейшего ведения переговоров.