Колибри

– Нет, не помню.

– Ну как же! Величиной с кукольный домик. Я так любила его разглядывать... Там в глубине горела лампочка, и мне казалось, что внутри живёт кто-то. Я представляла себе, что птичка колибри по ночам оживает, слетает с витража и превращается в эльфа... И он бродит по пустынным лабиринтам своего замка...

– Ну и фантазия у тебя, Эля.

Мы подошли к моему дому.

– Мы пришли, - сказала я - Не бойся, сейчас тут никого нет и не будет до вечера.

Антон усмехнулся:

– Чего мне бояться?

Мы поднялись по ступенькам, я отперла дверь, и вот мы внутри.

– Я покажу тебе свой любимый уголок.

Это была мастерская отца. Наружная стена рухнула от взрыва, и почти все вещи пропали. Но мы с Петриком привели в порядок то, что уцелело, заделали досками проём, поставили старый диван. Я любила бывать в этом моём логове. Зимой здесь было очень холодно, но весной и летом - чудесно. В солнечную погоду свет падал сквозь прибитые вразнобой доски и дощечки, образуя на полу и стенах замысловатые геометрические узоры.

Я оглянулась на Антона, он неподвижно стоял в дверях. Я отобрала у него трость и сняла очки. И в этот раз мне не пришлось его просить поцеловать меня. Он привлёк меня к себе властно и нежно. Время слов закончилось.

Кажется, я задремала, а когда проснулась, первое, что пришло в голову - Антон, наверное, ушёл... Я испуганно подняла голову. Нет, он лежал рядом, правда, уже в брюках, и курил. Выходит, он поднимался, искал свою одежду в незнакомой комнате, и всё это проделал так тихо, что я не проснулась. Он услышал, как я двигаюсь, и обнял меня. Мы долго лежали молча, и я следила за струйками дыма от сигареты. Вдруг он произнёс:

– Я вспомнил, о чём ты говорила, когда мы сюда шли... Это было убежище....

– Ты о чём?

– Тот каменный замок был тайным убежищем муравьиного принца.

– Какого принца?

Он усмехнулся.

– Я когда-то сочинил целую хронику муравьиной страны. Там у короля была сотня наследников, из которых надо было выбрать будущего правителя страны. Для этого придумали три поединка - с самым крепким борцом, лучшим охотником и метким лучником .

– И твой наследник не смог победить?

– Нет, он победил в кулачном бою, выследил хитрую дичь быстрее опытного охотника, и ему осталось третье испытание - попасть из арбалета в хрустальную звезду.

– И он промазал?

– Не всё так просто.
– Антон затянулся, - эта звезда была в головном уборе придворной красавицы. В тот день, последний день испытаний, они танцевали в саду танец невест, потому что та, на ком звезда, самая красивая из всех, стала бы женой принца, если бы выстрел был успешным.

– Но она рисковала жизнью!

– Стать принцессой нелегко.

– И она пала жертвой неточного выстрела?

– Нет, выстрел был точным, но он сломал ей шею. Дело в том, что кокошник со звездой должен был едва держаться на голове, но его закрепили слишком надёжно. Кто-то из подруг это сделал по незнанию или из злого умысла.

– Какая печальная история!

– И принц муравьёв удалился от мира в уединённый замок, где остаток дней скорбел о свое возлюбленной.

Антон поднялся.

– Мне тоже пора идти.

– Я провожу тебя.

– Не стоит. Я вызову такси. Покажи мне только, где телефон.

Я прикусила язычок. Он уверенным движением набрал номер и, уточнив у меня адрес, сделал заказ.

– Ждать три минуты, - сказал Антон.

Он сидел очень прямо, держа свою трость, словно это была шпага. Тогда, когда он звонил, я, глядя на него, поняла, что вместе нам не быть. Я ему не пара. Подъехала машина , действительно, очень быстро, раздался гудок. Он протянул вперед руку, и я провела его через крыльцо к дверце такси.

Ещё полминуты - и я осталась одна на ступеньках крыльца перед пустой пыльной улицей. Мне вспомнилась песня, звучавшая на параде, когда маршировали школьные рекруты, песня о барабанщике, из старого забытого фильма. Когда-то мне очень нравился этот голос, такой юный... Я представляла себе паренька с войсковым потёртым барабаном. Только он был не весёлым, а очень серьёзным и одиноким. В его голосе звучало что-то затаённое, несмотря на бодрый ритм и слова. Словно он предчувствовал - хлестнут по глазам, ударят в живот, оглушат взрывом и бросят на дно траншеи...

Появился Петрик. Ещё издали он закричал - Я забыл, совсем забыл тогда об этом звонке!..
– Брат сел рядом и заискивающе обнял меня.
– Всё из-за толстого Филиппа, мне пришлось его побить, а потом здорово влетело от филиппова отца... И я совсем забыл!

– За что побил-то?

Петрик вздохнул:

– Не помню.

Мы помолчали.

– А я всё-таки посмотрел вертолёты.

– Здорово было?

– Ага.

Уже ночью, лёжа в постели, я поняла - он не барабанщик, он принц муравьёв. А вот кто я? Уж точно не придворная красавица.

Говорят, если человеку плохо, и он при этом горбится, опускает голову и ходит с унылым лицом, то ему становится еще хуже. Душа резонирует с телом и отрицательный эффект усиливается. Я научилась выпрямлять спину, высоко держать голову и изображать на лице полуулыбку. А взгляд должен быть весёлым и злым. Да, вот так, злым и весёлым. Тогда ни одна живая душа на свете ни о чём не догадается.

А еще я запретила себе смотреть на телефон и считать дни. И вспоминать. И вообще думать. Потому что нет прошлого, и нет будущего. А о настоящем думать не нужно, в нём надо просто жить.

В тот день я вернулась с работы как обычно, но не успела взяться за ручку двери, как она распахнулась и Петрик, подпрыгивая на месте от нетерпения, схватил меня за рукав:

– Пойдём, пойдём скорее!
– он потащил меня в нашу комнату, и я увидела на кровати коробку размером с не очень большой радиоприемник.

– Что это?

– Это тебе посылка, - Петрик уже орудовал отвёрткой и садовыми ножницами, вскрывая плотный картон.