Колодец времени - книга исторических поэм

'Слишком у многих из римлян, что в войске моём, есть наделы,

Много у них и рабов на наделах работают долго.

Если рабов отпущу на свободу - испорчу всё дело,

Эти солдаты уйдут к неприятелю с яростью волка.

Против меня будут драться Липида тогда ветераны,

Как мне без римлян потом одолеть легионы из римлян?

Армию римлян лишь римляне могут разбить, как ни странно,

Будет ли раб ликовать, будь свободой он вдруг осчастливлен?

Если пойдёт он на север, в Тоскану и далее к галлам,

Схватят его и опять закуют цепью, в поле отправят.

Если хозяин не будет как прежний, а в пьянстве удалом

До смерти плетью забьёт или в термах у топки поставит?

Многие в рабстве родились и доли другой и не знают,

Даже мечтают иные с хозяином рядом скончаться,

Лучше, сытнее порой в рабстве жить и другой не желают,

Вольноотпущенник может в торговле не слабо подняться.

Сами становятся рабовладельцами и господами,

Есть и такие, кто денег собрав, тщатся выкупить семьи.

Тот, кто хотел убежать - убежал и сражается с нами,

Кто не бежал - рабской доли достоин - презренное семя!

Как мне с Серторием будет потом говорить о поддержке?

Как с Митридатом союз заключить, если сделаю это?

Вольность погубит восстание, это уже не издержки,

В мире всеобщего рабства свободно оно от запрета!'

Шум песен скрыл часть ответа, но общее было понятно.

Грустно присел устроитель веселья, расставшись с рабыней.

Крикс пошутил, что как плата - он жив, что должно быть приятно,

Собственность жизни вредит и не может являться святыней...

'Ныне свободна Лилита, - торговец сказал удручённо, -

Этот контракт о свободе я утром составлю толково!'

Было понятно, что был этот римлянин жизнью учёный,

Силу тирана всегда ставя выше закона любого.

Девушка бросилась тут на колени и стала молиться

Богу Ваалу, колени обняв Спартака и от счастья рыдая.

Вождь нежно обнял за плечи её, подобрел, умилился,

Словно увидел, как вспыхнула в небе звезда молодая.

'Пусть нам станцует Спартак танец свой!' - Крикс сказал тут серёзно.

'Правильно!
– Ганник его поддержал, - пусть танцует перриху!'

'Просим тебя!' - закричали вокруг все и пьяно и розно.

'Помним твой танец военный!' - кричали друзья сквозь шумиху.

'Ладно, - ответил Спартак, - я для Митры перриху станцую!'

Встал он устало, но только раздались удары тимпанов

Бодрость откуда-то свыше взялась вдохновлённо, не всуе,

Меч свой подняв, стал Спартак исполнять танец грозных титанов.

Гордо и медленно двинулся он шагом твёрдым по кругу,

Словно судьбу отмерял навсегда для себя и восставших,

Словно он знал, что Серторий откажет дурную услугу,

Помощь солдатами пообещав, но солгав и предавши.

Шаг - и Евпатор откажает в союзе с усмешкой надменной,

Шаг - Юлий Цезарь предаст Спартака и пойдёт с войском Красса,

Крикс с частью войска уйдёт и погибнет в борьбе беспримерной,

Консулы Геллий с Лентулом разбиты с трудом и не сразу.

Вспыхнет любовь и родит сына летом герою Лилита,

Спрятана будет у критских пиратов в разгар эпопеи,

Станет заложницей алчности, будет случайно убита,

Сын уцелеет и будет воспитан жрецом в Иудее...

В танце военном поднял вождь свирепо с мечом к небу руку,

Словно рассёк грудь судьбы и в сражении смерть опровергнул,

Сделал глубокие выпады в такт и пронзил мир упруго,

Имя своё обессмертив и образ, что век не померкнул.

Как же случилось, что вровень богам он как птица поднялся,

Встал на ступень императоров, раб-гладиатор презренный,

Взяв справедливость и правду, как знамя, таким и остался -

Может быть главное знамя живых в недрах чёрной Вселенной?

В битве последней себя принесёт в жертву, божьей десницей

Тысячи будут прибиты восставших к крестам, как святые,

В муках зовя Иисуса Христа, что вот-вот народится,

В вечность свободы уйдут благородные и молодые!

Всё это позже случится, а нынче, танцуя перриху,

Грозный Спартак рассекает мечём восхищение пира,

Ставит он ноги атлета упруго, вращается лихо,

Взгляды ловя восхищённые звёзд из далёкого мира...

ОПРИЧНИК ИВАН ГРОЗНЫЙ

историческая поэма

ПРЕДИСЛОВИЕ ОТ АВТОРА

"Я знаю, история присутствует в каждом сегодняшнем дне, в каждой человеческой судьбе. Она залегает широкими, невидимыми, а иногда довольно отчетливо видимыми пластами во всем том, что формирует современность... Прошлое присутствует как в настоящем, так и в будущем".

Ю. Трифонов.

История и поэзия далеко разведены друг от друга в восприятии: слишком глобальна и тяжеловесна одна и легка, внимательна к частному, личному - другая.

Потому историческая поэма - сложнейший жанр, требующий единства, слитности, поэтического текста с историческим материалом. Только это единство, его зримые и незримые, словесные и смысловые сопряжения, и позволяют исторической поэмеосуществить непростой замысел: дать ощущение истории и человека как целого.

Другими словами, поэтического мастерства и досконального владения историческим материалом ждёт от в этом жанре придирчивый читатель. Но мастерство и заключается в том, чтобы с первых же строк заставить читателя забыть о том, что он читатель, погрузить его во время, сделать участником и соучастником событий, и только такое поэтическое произведение на историческую тему можно считать удачным.

"Опричник Иван Грозный" - такое произведение. И сейчас, в период пересмотра культурного наследия и поиска новых путей развития литературы и культуры, представляется очень важным исследовать эту новую модификацию жанра исторической поэмы. Но исследовать не легко, когда чтение не захватывает.