Колючее счастье

И вот теперь Женя стояла и безмолвно смотрела на самых важных людей в своей жизни. На мужа, который, несмотря на неудобную позу, пытался что-то читать на экране смартфона, и посапывающую прямо на нём дочь, по-младенчески оттопырившую попу вверх.

Евгения тихонько подошла к Славе и, проведя рукой по непослушной шевелюре, склонилась, чтобы поцеловать его.

— Ну как? — шёпотом спросила она.

— Всё хорошо: поели, памперс поменяли, спим, — отчитался Святослав.

— Почему не в кроватке? Опять балуешь, Серебряков! — насмешливо пригрозила пальцем Женя. — Отнесёшь? Или мне?

— Сам попробую…

Он отложил в сторону телефон, и аккуратными, до миллиметра выверенными движениями, словно обезвреживающий бомбу сапёр, перехватил удобнее дочь, поднялся с кресла, направляясь в сторону спальни.

— Смотри мне, проснётся — будешь сам убалтывать!

Но, похоже, Святослав справился. Спустя несколько минут он подошёл к Женьке, копошащейся на кухне, и обнял её со спины, прикасаясь губами к шее.

— Сам-то ел? Разогреть? — пробубнила она, жуя выуженную из только что открытой банки дольку консервированного ананаса.

— Нет, не хочу, — отказался он. — Ну как прошло?

— Хорошо, — Женя развернулась лицом к мужу. — Новость хочешь?

— Говори.

— Лиса замуж выходит, — зловредненько ухмыльнулась она.

Святослав рассмеялся.

— Жендос, ты что, до сих пор меня к ней ревнуешь?

— С чего ты взял! — возмутилась Женька.

— Видела бы ты своё выражение лица…

— Дурак… — она шутливо толкнула его в плечо.

— И кому же досталось это счастье? — выделил Святослав «счастье» интонацией.

— Ни за что не угадаешь!

— Даже и предполагать не буду.

— Андреас Келлер!

— Тот самый престарелый рокер? — удивился Слава, зная от жены историю с поездкой Лисицыной-старшей в Германию, где та и закрутила роман с лид-гитаристом довольно известной рок-группы.

— Эй! Будет тебе сорок пять, я посмотрю, как ты запоёшь!

— Сорок пять? Ты уверена? — он продолжал незло посмеиваться.

— Ну, может, чуть больше, — сдалась Женька. — Но ты же видел в инете фото, он ещё ого-го! Харизматичный мужчина… Представляешь, всё бросил, вернулся, нашёл её…

— Да уж. «Санта-Барбара» отдыхает.

— Знаешь, а я рада, — заявила Женя. — Маринка говорит, Леська ведь как домой вернулась, так на себя не похожа — тень-тенью. Сильно он её, видать, зацепил… А тут явился! Офигеть… Сам Андреас Келлер! Знаменитость! — воодушевлённо вещала она.

— Ну, не такая уж и знаменитость, — пожал плечами Слава, до истории с Лисицыной даже и не слышавший этого имени. — Да к чёрту его. Как посидели?

— Отлично! — Женька закатила глаза в удовольствии от впечатлений. — Боже, никогда бы не подумала, что обычный ужин с подругами доставит мне столько радости. Ладно Лизка, с ней совсем недавно виделись, я до сих пор не верю, что Макс Маринку отпустил! Как он там сам с троими?

Инициатором встречи подруг была Марина, как раз закончившая кормление грудью своего третьего сына — крепыша Даниила, родившегося на год раньше Алины, и решившая хотя бы на день вырваться из рутины, отвлечься от домашних и материнских хлопот. Современная электричка между их городами курсировала ежедневно, и Маринка примчалась на всех парах к подруге, даже и слышать ничего не желая о скучных домашних посиделках. «Только ночной клуб, только хардкор», — голосила она, но сошлись всё-таки на компромиссном варианте — ужине в каком-нибудь уютном ресторанчике, с последующей ночёвкой Марины в гостиничном номере. Евгении, только-только начинающей приходить в себя после кардинальных перемен, когда казавшееся до рождения ребёнка эфемерным понятие «свобода» обрело вполне себе осязаемый смысл, пока было не до вечеринок и танцев до утра. И уж кто-кто, а Марина, конечно же, это понимала.

— Может, всё-таки наймём няню? — вернулся Слава к уже не раз поднимавшемуся ранее вопросу.

— Знаешь, я подумаю над этим, — удивила его Женя, до этого только кривившаяся на подобные предложения. — Лизка снова на боди-балет зазывает… — она как-то обречённо вздохнула.

— А что так печально? — спросил Святослав. — Не хочешь?

— Хочу. Но пока не получится…

Муж вопросительно поднял брови, на что Женя только отмахнулась.

Да, это было как минимум странно, но с бывшей невестой Святослава они действительно стали подругами. Нет, ничего не предвещало… Но как-то на одном из светских вечеров, куда были приглашены и они со Славой, и его бизнес-партнёр Анатолий с женой, Женя лицом к лицу встретилась с Елизаветой. Нет, как раз это и не было удивительным, рано или поздно их встреча бы состоялась — всё-таки вращались в одних кругах. Удивительно было то, что Лиза именно в лице Евгении нашла благодарного слушателя — у бывшей девушки Святослава тогда случился срыв. Банальный нервный срыв, с пьяной истерикой в женском туалете. И получилось так, что именно Женька оказалась рядом, услышала, увидела, попыталась помочь, выслушать и утешить. С того вечера они и стали общаться. Сначала довольно нейтрально — Жене было неловко вспоминать то, что она услышала, Лизе не менее неловко осознавать, что вывалила свои личные переживания на человека, который ей никем не приходится. Да ещё и наоборот — в какой-то мере является причиной депрессивных настроений. Но потом незаметно для обеих общение переросло во что-то большее, особенно после того, как у Елизаветы всё наладилось на личном фронте.

Тогда она как раз открыла свою школу, с кучей различных танцевальных стилей для всех возрастов, и соблазнила Женьку походить на боди-балет — направление, совмещающее в себе фитнес и классический танец. Для себя, как выразилась сама Лиза. Евгения, поначалу без особенного энтузиазма воспринимавшая тренировки, вскоре втянулась и даже прониклась новым увлечением, дающим возможность поддерживать отличную физическую форму. И прервала еженедельные занятия только тогда, когда узнала о своём деликатном положении.

— Успею ещё, — расплывчато пояснила она Святославу, пряча лёгкую полуулыбку.

— Что-то вы мне не договариваете, госпожа Серебрякова, — Слава вплотную приблизился к жене, осыпая её недвусмысленными поцелуями.

— Господин Серебряков, — в тон ему отозвалась Женя, запрокидывая голову. — Мы с вами уже слишком долго живём вместе, чтобы практиковать секс на кухонном столе. Моя пятая точка категорически против!

— Три с половиной года — это, по-твоему, долго? — оторвался от неё Святослав, посмеиваясь. — А что же будет через двадцать?

— Через двадцать ты будешь тем самым престарелым мужчиной, — послала ему лучезарную улыбку в ответ Женька.

— Ах ты вредина!.. Надеюсь, против дивана твоя пятая точка ничего не имеет? — он подхватил её на руки и потащил из кухни.

— Скажу тебе больше — она не имеет ничего против даже ковра в гостиной!

— Тогда решено — ковёр!

С ковром они, конечно, погорячились, но и просторный диван неплохо справился с ролью супружеского ложа — в спальню соваться было чревато, одно неосторожное движение, случайный скрип или нечаянный стон, и Алинка не дала бы им закончить начатое. Но даже спустя час радионяня транслировала тишину — дочь спала в своей кроватке, дав родителям уделить немного времени друг другу.

Женька примолкла на плече у мужа, погрузившись в свои мысли и выводя узоры на его груди. Снова и снова обводя крохотный отпечаток детской ладошки у сердца.

— Ты решила протереть во мне дыру? — вырвал её из задумчивости Святослав.

— Нет, просто думаю, сколько ещё ладошек поместится у тебя на груди.

— Ну для парочки место точно найдётся… Постой, — встрепенулся Слава, приподнимаясь и заглядывая в смеющиеся глаза жены. — Ананасы, няня, отказ от боди-балета…

— Да, Серебряков. Видимо, скоро придётся бить ещё одну…