Колючка для мерзавца, или сводные в академии драконов

Потрясно. Я смогла ввести в ступор политика. За это можно присвоить самой себе медаль. Может теперь он будет готовиться к разговорам со мной!

Эйфорию победы быстро сменяет навалившаяся усталость. Я присаживаюсь на край кровати и касаюсь лба холодной ладонью. Проклятье, а ведь это первый раз, когда я дала ему отпор. Причём такой уверенный. Как только сил хватило?

Хм… возможно я знаю почему.

Раньше мы тоже спорили, но тогда я осторожничала, не хотела ссориться по-настоящему, пыталась сгладить острые углы, а теперь… Мне всё равно.

Когда это случилось? Почему меня перестаёт волновать вопрос, в хороших я отношениях с отцом или нет? Может, из-за того, что он решился на новые отношения, предавая память о моей маме? Или после попытки избавиться от меня, продав старику?

Думаю, во многом на меня влияет ещё и то, что я теперь адептка академии Аниона. Это раньше я никак не влияла на свою жизнь. Теперь я делаю первые шаги по лестнице самостоятельности и… не собираюсь отказываться от ответственности за себя.

Что мне сделает отец? Силой заставит выйти замуж? Хунфриту не поздоровится. Причём как от меня, так и от того, по чьей вине на моей спине появилась метка.

Задерживаюсь на этой мысли, ворочая её в голове и пытаясь понять, как теперь к ней относиться. С одной стороны, здорово, что за мной стоит далеко не последний дракон в империи. Да его сам Тенгер из пещеры вызволять пришёл! С другой… Не знаю.

Фергус тоже покушается на мою свободу. А отдавать её я не собираюсь. Даже ему.

Когда я заканчиваю раскладывать вещи и оглядываю комнату, в которой провела почти всю свою жизнь, на балконе слышится какой-то шум. Можно было бы испугаться, но почему-то я догадываюсь, кого мне принесла нелёгкая и успеваю сложить руки на груди, прежде чем вижу силуэт дракона по ту сторону окна.

— Быстро ты уехала, — хмыкает он, входя в комнату.

— Чего ты тут забыл? — огрызаюсь я. — А если бы я была не одета?!

— Примерно как сегодня ночью? — ухмыляется мерзавец. — Чего я там не видел?

Я даже воздухом давлюсь от такой наглости.

— Много чего! Ты… вообще мой сводный брат!

— Касс, хватит, — устало выдыхает дракон, прикрывая глаза. — Уже поняла ведь.

— Что поняла? Что ты мой брат или что тебе совершенно точно нечего делать в моей комнате?!

— То, что нам необходимо обсудить, — в зелёных глазах бликует какой-то незнакомый огонёк. — О нас.

— Нет никаких нас.

— Будут.

— С чего ты взял? — хмыкаю я, но сама слышу, как фальшиво звучит голос.

— Потому что я с собой бороться не хочу, — устало улыбается Фергус. — А значит, тебя не отпущу. Чтобы не превращать ситуацию в насилие над тобой или над собой, нам нужно поговорить, — он протягивает руку с раскрытой ладонью. — Прячь колючки и хотя бы выслушай.

Глава 30

Фергус

Надеюсь, я сейчас не улыбаюсь как придурок, как оказалось, мой самоконтроль дал серьёзную трещину, и теперь я за себя не отвечаю. Надо было работать, помогать Алистару и Ризтерду с поиском тайника, а я «витаю в облаках и явно не настроен разбираться, что задумали ушастые». Так что меня отправили присматривать за проблемной истинной, потребовав прямо сейчас пригласить их на свадьбу.

Вот вроде взрослые драконы, намного старше меня, а такие придурки…

Впрочем, я не возражаю. Тем более, зная советника Эверта присматривать за колючкой — не просто прихоть, это необходимость. Они с Хунфритом столько раз переобувались в воздухе, что я не верю в то, что они оба сдержат обещание и не тронут Касс, даже если она сегодня же сдаст им экзамен. А я уверен, что она сдаст, ведь она — та самая. Теперь я её якорь. Магия станет стабильнее и сильнее. И не только у неё.

— Нет никаких нас, — колючка складывает руки на груди.

— Будут.

— С чего ты взял?

С чего? Разве не чувствует? И сама всё понимает уже.

— Потому что я с собой бороться не хочу. А значит, тебя не отпущу. Чтобы не превращать ситуацию в насилие над тобой или над собой, нам нужно поговорить, — протягиваю ей руку. — Прячь колючки и хотя бы выслушай.

— А если я не хочу? — фыркает она. Может мне не нужно это всё? Ты меня вообще спрашивал? О чём я думаю, чего хочу? Или что, это не важно, да? Какая разница, ага?

Усмехаюсь и молчу, наблюдая за сменой эмоций на её лице. Сперва непонимание, затем раздражение и, наконец, злость.

— Ты совсем уже?! — вспыхивает она и ударяет кулачком по моей ладони. — Пошёл вон отсюда! Разговор окончен!

— Касс…

— И не зови меня так! Это имя только для друзей!

— Касс, — спокойно повторяю я, поймав её за плечи. — С чего ты взяла, что отношения со мной накладывают на тебя какие-либо ограничения? Я же не твой первый кандидат, которому ничего не светит.

Она замолкает, вглядываясь в мои глаза в поисках подвоха.

— Я не тюремщик тебе, — наклоняю голову. — Не знаю как ты, а я убеждён, что отношения стоит начинать затем, что вместе будет легче, чем отдельно друг от друга. Вспомни хоть пещеру. У нас были бы серьёзные проблемы, окажись мы там поодиночке.

Колючка отводит взгляд, на щеках появляется лёгкий румянец. Её тоже ко мне тянет, просто признавать не хочет. Да и не верит пока.

Что у неё в жизни было? Отец, который так и не избавился от мысли, что его дочь отправится в императорский цветник. Или Хунфрит, который не видит в ней ничего кроме игрушки?

Мне предстоит показать Касс, что значит понимание и уважение. Она же потому и огрызается на всех. Иначе не умеет.

— Зачем тебе это? — робко спрашивает она, убирая за ухо прядь волос. — Чего ты вообще ко мне пристал?

— Потому что всем нужен как плохой, так и хороший пример.

— А ты, стало быть, возомнил себя хорошим? — хмыкает она.

— Разумеется. Просто ещё не распробовала, — делаю шаг к ней и притягиваю к себе за талию.

Касс вздрагивает и упирается ладошками мне в грудь. Чувствую, как колотится её сердце, румянец на щеках становится ярче, но она не отталкивает. Наблюдает, ждёт, что будет дальше.

— Сама чувствуешь, — негромко произношу я, касаясь её щеки ладонью. — Тебе со мной спокойнее.

— С этим я бы поспорила.

— Но в хорошем же смысле, — парирую я. — Расслабься и получай удовольствие.

— Пошёл ты.

— Пойдём вместе?

— Нет!

— Упрямица, — улыбаюсь я. — Слышу в этом «нет» так много «да».

Её взгляд становится менее осознанным. Наклоняюсь, чтобы подтвердить сказанное поцелуем, но тут дверь распахивается. Без предупреждения и стука.

Колючка вздрагивает и пробует вырваться, но я её не выпускаю. Перевожу взгляд на выход и вижу мать, застывшую с широко распахнутыми глазами. Пару секунд мы рассматриваем друг друга, после чего я спрашиваю: